нейлоновую сетку — Мы можем на него накинуть сетку. Смотри, какая крепкая, он в ней запутается.

— Тогда надо на крышу залезть, она плоская, на ней удобно будет караулить, и оттуда следить, и сеть в готовности держать. Если он и прискачет сюда, то первым делом кинется к своему лазу, вот на эту сторону, а мы сверху сетку сбросим, и ещё и камнями можем его закидать, для верности.

План мне понравился. И другого плана у нас всё равно не было. Сакатов поставил несколько ящиков друг на друга возле стены, залез на них, а я собирала камни и подавала ему, он их закидывал на крышу.

Позвонил Илья:

— Оля, мне Дениска не отвечает, что у вас там? — Сходу занервничал он — Вы поймали этого дикошарого?

— Дениска с Иваном. Не знаю, почему не отвечает, наверное, обиделся на тебя.

— Обиделся! Смотрите, какой нежный, ну и всыплю ему, когда увижу! Так поймали вы своего зверя?

— Нет, мы с Алексеем Александровичем в засаде сидим. Сегодня ночью будем ловить нашего зверя, если днём не сможем его поймать. Я думала, что ты уже к нам едешь.

— Я и еду. Я уже в Камышлове, поесть вышел, скоро у вас буду. Надеюсь, что вы к тому времени уже его поймаете.

— Я тоже. И перестань грозить Дениске, он уже большой, надо это принять.

— Оля, я тоже уже большой, хватит меня учить!

Я снова начала собирать камни, а также подобрала два сломанных острых черенка от лопат, и мы их тоже подняли на крышу. Сакатов помог мне забраться наверх, потом залез сам, и мы начали своё дежурство. Воды мы с собой не взяли, поэтому Сакатову пришлось снова спуститься с крыши, сходить в ближайший дом, и попросить воды у хозяев. Он вернулся с литровой банкой воды, пачкой печенья и с двумя огурцами.

— А это зачем? — Спросила я.

— Я не мог отказаться, там бабушка меня просто силой заставила их взять.

Рубероид на крыше нагрелся от солнца, как сковородка. Сакатов снова спустился, подал мне несколько досок, и мы сели на них. Сакатов раскрыл пачку печенья, и с удовольствием начал их грызть, запивая водой.

— Как тебе Алтай? — Спросила я.

— Великолепные места! Я влюбился в него, теперь каждое лето туда буду ездить. Мы много, где побывали, но ещё больше осталось мест, где я не был, и куда очень хочу попасть. — Он достал телефон — Вот, посмотри фотографии, хотя, сама знаешь, что на фотографии не увидишь самого главного. А самое главное — это душа Алтая. И народ там хороший. Анна молодец, она собрала вокруг себя единомышленников, и теперь она не одна несёт свою ношу, ей помогают друзья. Они постоянно организуют экспедиции по деревням, собирают всё новые и новые сказы, воспоминания, всё записывают, чтобы ни одна крупинка народной памяти не пропала. Молодцы, да? Вот бы и нам создать клуб любителей родного края! Это же интересно! А то привыкли чужие истории слушать, над чужими сказками плакать.

— Так и займись этим, у тебя же много знакомых. Я первая к тебе запишусь.

— А, ещё забыл тебе рассказать. Анна живёт в городской квартире, но у неё в деревне Борисовке есть дом, ему больше ста лет, так сказать родовой её дом. Так у неё там домовой настоящий живёт. Представляешь? Я сразу нашего Мостю вспомнил. Но её домовой совсем другой. Он не разговаривает с ней, но постоянно о себе напоминает. Любит ронять что-нибудь с верхних полок. Веник всегда под лавки прячет. Ножи не любит, Анна их никогда на столе не оставляет, убирает в ящик, иначе потом их не найти. Анна ему оставляет печенинки, конфетки. И знаешь, они исчезают! Я сам видел. Вечером она положила в его угол две конфетки, а утром встали — их уже нет. Но нет и обёрток. Не с ними же он их ест?

— Может закапывает.

— Я там в Борисовке познакомился с дедом одним, соседом Анны. Он старый охотник, сейчас, правда, уже не охотится, плохо видит. Да и лет ему уже под девяносто. Так он мне показал вырезанную фигурку из дерева. Говорит, что фигурке этой не один век. Оля, это космонавт! Правда! И скафандр, и баллоны на спине. И сапоги с толстыми подошвами. Я долго её разглядывал, она очень старая, и мне кажется, что дед правду говорит, ей гораздо больше ста лет. И дерево на ощупь твёрдое и холодное, может, таких деревьев больше нет на земле. Ты поняла, Ольга, сколько на нашей земле загадок? Тайна на тайне, разве мы сможем их все разгадать? А так хочется! Оля, посмотри какая туча идёт, у тебя есть с собой зонтик?

Никакого зонтика у меня с собой не было, а туча, действительно, была очень большая, и приближалась она к нам быстро. Ветер стал резким, порывистым.

— Плохо дело! — Вздохнул Сакатов — По мокрой траве, да между ударами молний, будет намного труднее ловить поганца.

— Так он, может, и сам не выйдет под дождь. — Предположила я — Шерсть у него реденькая, скорее всего он и носа своего не высунет из своего укрытия.

Где-то далеко не на шутку громыхал гром.

— Тогда ему надо будет где-то спрятаться. — Сакатов резко повернулся ко мне — Оля, а ты всех знаешь в деревне?

— Может и не всех знаю, но видела почти всех. А что?

— Это кто там стоит возле дерева?

Я осторожно переползла к Сакатову и посмотрела в ту сторону, куда он показывал. И вздрогнула от неожиданности. Мне показалось, что там стоит Людмила Терентьевна. Но это, конечно, не могло быть. Эта женщина моложе, стройнее, и причёска другая.

— Мне кажется, это сестра Людмилы Терентьевны, Иван сказал, что они похожи. А эта женщина очень похожа на Людмилу Терентьевну. — Шепотом сказала я. — Нам надо её задержать.

— А в чём проблема? — Спросил Сакатов — Она же не Лазутчик, прыгать через заборы не будет.

— Но у неё есть тот, кто прыгает через заборы, может она его ждёт? А если она его уже позвала, и они скроются в лесу?

— Звони Ивану. — Быстро проговорил он и добавил — Но если Лазутчик возле неё покажется, нам придётся бежать к ней, её задерживать.

Я набрала Ивана и коротко ему сказала:

— Иван, собирай, кого сможешь, и к нам. Только тихо. Здесь сестра Людмилы Терентьевны. И она кого-то караулит.

Женщина стояла у берёзы, и уходить никуда не собиралась. Рядом с ней стояла большая сумка, а на ней пакет,