Очень славные. Вот уж действительно шутники! Обхохочешься! С моей точки зрения, шуточки у этих мальчиков весьма сомнительного свойства. Но чтобы не терять морды лица, я все-таки слегка усмехнулся и сделал это как можно непринужденнее, давая вместе с тем всем своим видом понять, что я, дескать, привык к лучшему обществу. Энрико и Карузо правильно истолковали мою улыбку.

— Ох, какие мы тонкие! — запищал Энрико, поднимаясь с пола. — Господину Ауратусу наши манеры кажутся слишком грубыми!

— Придется нам подтянуться, поработать над собой, чтобы не оскорблять нежные чувства благородного дона Фреддинандо! — с издевкой в голосе проговорил Карузо, тоже вставая. — А то вдруг он не выдержит и умрет?

Энрико скроил трагическую морду, прижал лапы к груди и заверещал:

— О, нет! О, нет! О, нет! Благородный дон, не покидайте нас!

— Не покидайте нас! Мы не выдержим такого горя! — завывал в тон ему Карузо.

Последовал очередной взрыв хохота. Парочка стояла в обнимку, с трудом держась на лапах от смеха.

— Ну хорошо, мальчики, — с улыбкой произнес сэр Уильям. — Думаю, вы поладите друг с другом. Пойдем, Фредди, я покажу тебе наш дом. До скорого, грызуны-певуны! — бросил он напоследок и не спеша двинулся в глубь квартиры.

— Прощайте, дон Фреддинандус! — крикнул нам вслед Энрико.

— Я забыл облобызать вас на прощание! — не отставал Карузо.

Вот пристали! И чего им от меня надо? В спину нам несся их заливистый смех.

Сэр Уильям все еще продолжал ухмыляться. Странное у него, однако, чувство юмора. Похоже, он недалеко ушел в своем развитии от этих так называемых артистов. Хотя, может быть, в этом проявляется как раз его хорошее воспитание. Как истинно благородный кот, он проявляет терпимость по отношению к существам, стоящим на более низкой ступени развития. Не знаю. Ясно одно, сэр Уильям явно покровительствует этим бандитам. Значит, моя задача по возможности не связываться с ними, а еще лучше — просто игнорировать.

— Мастер Джон увидел их…

— Ой, а что, ты тоже называешь своего хозяина мастером Джоном?

— Что значит «тоже»?

— Софи. Это моя хозяйка… Софи его тоже так называет!

— Да, я знаком с твоей хозяйкой. Так вот. Мастер Джон приметил наших мальчиков в витрине какого-то совершенно занюханного зоомагазина. Если бы ты их тогда видел! Зрелище то еще! Запущенные, грязные, некормленые! Он пожалел их и купил. А потом принес домой, и с тех пор они живут с нами.

— А ты?

— Я? Я уже давно у мастера Джона. Очень давно.

Сэр Уильям остановился.

— Это гостиная. Наша главная комната, в которой мы живем и спим. Мило, не правда ли?

Я согласно кивнул, хотя, конечно, ни хомяка не видел вокруг себя из-за своих плохих глаз и потому не мог толком разглядеть, мило у них тут или нет. Ладно, потом разберусь.

— К сожалению, Энрико и Карузо тоже здесь живут, — сказал неожиданно сэр Уильям.

К сожалению? Интересно.

Сэр Уильям заметил мой недоуменный взгляд.

— Только не подумай, что я что-то имею против них. Я их очень люблю. Вот только запах… Понимаешь… Мастер Джон как будто этого не чувствует. Ему он, судя по всему, нисколько не мешает. — Сэр Уильям тяжело вздохнул. — Ну, что поделаешь. Ко всему привыкаешь… Сюда, пожалуйста.

Мы вернулись в ту комнату, где стояла моя клетка.

— Это, — продолжил свои объяснения сэр Уильям, — кабинет. Здесь мастер Джон работает над своими переводами. В основном, конечно, с немецкого на английский.

— Понимаю, — кивнул я.

Сэр Уильям повернул ко мне голову.

— Прости меня, любезный друг, но я очень сомневаюсь в том, что ты хотя бы отдаленно представляешь себе, о чем идет речь, — несколько свысока заметил он.

— Как сказать, — решил не сдаваться я. — Могу объяснить, как я себе это представляю. Мастер Джон получает листочки, написанные по-немецки, и переписывает их по-английски. Ну, а поскольку он родом, как я полагаю, из Англии, то вполне естественно, что он переводит с немецкого на английский, а не наоборот, потому что так ему проще.

— Фантастика! — Сэр Уильям даже остановился. — Ушам своим не верю! Я и не знал, что имею дело с крупным специалистом по лингвистике! Или, может быть, я ошибаюсь и все это только обман слуха?

Я попытался, не выходя за пределы приличествующей случаю скромности, объяснить сэру Уильяму по возможности просто и ясно, какими навыками я обладаю.

— Вы не ошиблись, сэр Уильям, — сказал я, скромно потупив взор. — Не скрою от вас, что я умею читать. Я научился этому сам и де факто могу читать настоящие книги.

— Невероятно! — Сэр Уильям покачал головой. — Такой мелкий грызун и может прочитать книгу от начала до конца! Чудеса, да и только! — Он с искренним изумлением смотрел на меня с высоты своего роста. — Нет, действительно я восхищен! Иногда я и сам думаю, хорошо бы научиться читать. И все же мне кажется, это занятие как-то не очень подходит мне. Ты не находишь?

— Э… хм… — только и выдавил я из себя, а потом закашлялся, чтобы замять неловкость.

«Дорогой сэр Уильям, — подумал я про себя, — тот, кто не учится читать, имея в принципе для этого все условия, тот либо тупица, либо лентяй».

— Ну, а сейчас, сейчас мне и вовсе ни к чему уже будет учиться читать, раз у нас в доме завелся такой специалист.

Мне ничего не оставалось, как опять начать кашлять.

Если любезный сэр думает, что я тут собираюсь ему сказки на ночь читать, то вынужден буду его разочаровать.

— Ну хорошо, дружок, — сказал сэр Уильям. — Нам осталось осмотреть кухню, ванную комнату и коридор. Но я предлагаю отложить экскурсию до следующего раза, потому что мастер Джон должен скоро вернуться домой и будет нехорошо, если он застанет тебя разгуливающим по всей квартире.

— Отложим, конечно… Только… Только почему? Что тут такого, если я немного тут побегаю? Ты ведь тоже ходишь где хочешь.

— В таких случаях, дорогой Фредди, мой покойный дедушка любил говорить: «Quod licet Jovi non licet bovi», что в переводе с латыни означает «Что можно Юпитеру, то нельзя быку». Заметь, это говорил дедушка, а не я. Я бы такого тебе, конечно, никогда не сказал, — усмехнулся сэр Уильям. — Но если серьезно, то тебе действительно пора возвращаться в клетку. Если бы тебя выпустил сам мастер Джон, тогда другое дело. Вряд ли ему понравится, что ты тут так своевольничаешь. — Сэр Уильям навострил уши. — И позволь мне дать тебе один совет. Будет лучше, если мастер Джон не узнает о том, что ты умеешь самостоятельно открывать клетку. Мало ли что. Как еще жизнь повернется. Все, а теперь марш назад. Он уже поднимается по лестнице.

Теперь и я услышал его шаги. У сэра Уильяма, оказывается, слух еще более острый, чем у меня. Все, пора сматываться! Я рванул к книжным полкам… И замер. Моя клетка стояла на третьей полке снизу. На недосягаемой высоте. Как я вниз умудрился спуститься? Ума не приложу! Такое можно сделать только в приступе ярости. Что делать?