— Как хочешь, Дина, — спокойно ответил Билл. —Я не возражаю, чтобы ты вернулась в Бариру. Можешь отправляться туда всопровождении Талы. Тебе будет хорошо в гостинице. Как я слышал, на этой неделетуда прибывают на этюды две милые старые леди из Англии. Уверен, что они неоткажутся присмотреть за тобой.

Дина не верила своим ушам. Нет, это умунепостижимо! Вместо того чтобы запретить Филиппу возиться с этой ужасной змеей,Билл собирается отослать ее одну в гостиницу?

— Ну что — звать Талу? — спросил Билл. Динавспыхнула; в ее глазах закипели слезы.

— Нет, пожалуйста, не надо! Уж лучше я будужить рядом с этой змеюкой, чем останусь совсем одна. Ты ведь как раз на это ирассчитывал, Билл, не так ли?

— Вот и хорошо! — Билл улыбнулся Дине. — Ну,детки, что мы будем сегодня делать? А самое главное, что мы будем делать сОолой?

Оола завтракал в компании Талы, которыйобращался с ним подчеркнуто строго. Он любил детей, но в то же время считал,что этому мальчишке нечего делать на «его» катере.

Оола старался изо всех сил задобрить его. Онтерпеливо выслушивал многочисленные поучения Талы, говорил, только если егоспрашивали, мгновенно выполнял все его приказания и молниеносно мчался в разныеконцы катера по первому требованию.

Однако стоило Тале заняться мотором и намгновение выпустить его из поля зрения, как Оола тут же оказался на носу и,усевшись в уголке, следил за каждым движением Филиппа. Он глядел и не могнаглядеться на этого мальчика с непокорным вихром на лбу, который то и делозаразительно смеялся.

Оола чувствовал себя умиротворенным. Да, этобыл воистину его господин. Никогда и ни к кому он не испытывал еще чувстватакой глубокой и искренней привязанности и преданности. Мать его умерла вовремя родов. Отца, бывшего не менее жестоким, чем дядя Була, мальчик ненавидел.Однажды тот решил податься в чужие края и оставил сына на попечение дяди Булы.Какой же несчастной и безрадостной была жизнь Оолы у злобного родственника! Ивот теперь судьба послала ему настоящего господина, юного Филиппа, которыйсидит сейчас неподалеку и внимательно слушает Большого Билла. Оола довольнопохлопал себя по сытому животику и с гордостью вспомнил о подарке, врученном имгосподину. Филипп держал змею под рубашкой. Он то и дело нащупывал ее там инежно поглаживал.

Неожиданно Оола был вынужден прервать своисладостные размышления и вернуться на грешную землю. Он услышал, как Биллпроизнес его имя:

— Ну и что мы будем делать с Оолой?

У мальчика сжалось сердце. Почему Билл такспросил? Как они собираются с ним поступить? Выбросить за борт или сдать вполицию? Он со страхом наклонился вперед, стараясь не пропустить ни слова. Но вэтот самый момент крепкая коричневая рука ухватила его за шею и потянула вверх.

—Что ты здесь делаешь? — крикнул Тала наместном наречии. — Иди за мной, ты, ленивый сын черепахи!

Оола бросил на него сердитый взгляд, но, неосмеливаясь возражать, покорно потащился за ним в каюту. Там, помогая готовитьобед, он все время возвращался мыслями к словам Билла: «Что мы будем делать сОолой?»

Тем временем на семейном совете решалась егосудьба. Билл намеревался дать ему немного денег и отослать прочь. Он считал,что посудина, на которой они путешествовали, слишком мала, чтобы принять наборт еще одного члена экипажа.

Миссис Каннингем полагала, что они могли бы навремя оставить его у себя.

— Билл, по—моему, он должен остаться с нами,по крайней мере до тех пор, пока немного не поправится. У меня просто всевнутри переворачивается, когда я встречаю взгляд его огромных черных глаз,которые смотрят на мир с таким страхом, как будто он каждую минуту ждет оплеухиили удара палкой.

— Если мы его оставим, Филиппу от него неотделаться вовек, — возразил Билл. — Я—то знаю, какими невыносимо навязчивымимогут быть туземцы.

— Мне он не помешает, — спокойно сказалФилипп.

— А что думают остальные? — Миссис Каннингемвопросительно посмотрела на ребят.

— Мы за то, чтобы он остался, — немедленноответила Люси, а Дина и Джек кивком подтвердили свое согласие. — Когда Талапривыкнет к нему и перестанет сердиться, он будет только рад помощнику. Пожалуйста,Билл, не прогоняй его!

Дина уселась на максимальном удалении от Филиппаи старалась не вспоминать о змее, прячущейся где—то у него под рубашкой. Онабыла по—прежнему раздражена, но старалась держать себя в руках.

Билл посмотрел на нее с явным удовлетворением.

— А как ты считаешь, Дина? — неожиданноспросил он.

—По—моему, Оола очень милый мальчик, пустьостается с нами. Только вот надо бы его хорошенько помыть. От него дурнопахнет!

— Ну, это не проблема. Воды и мыла достаточно.Ну что ж, давайте попробуем. Пусть Тала проследит, чтобы он был чисто вымыт исменил набедренную повязку.

Билл громко позвал Оолу. Тот уронил ложку,которую держал в руке, и с бешено колотящимся сердцем помчался на палубу. Что сним сделают? Он робко встал перед Биллом и опустил глаза.

— Оола, мы решили, что ты останешься с нами доконца путешествия, — сказал Билл. — Ты обязан выполнять все, что тебе прикажетТала. Я — большой хозяин, Тала — маленький. Ты понял?

— Большой хозяин — очень, очень хорошо! —Мальчик поднял голову. Его глаза сияли. — Оола так рад! Оола будет многоработать. — Потом он повернулся к Филиппу и радостно крикнул: — Я остаюсь стобой, господин!

Билл позвал Талу. Похоже, тот подслушивал,потому что явился на зов подозрительно быстро. Молча поклонившись, он снедовольной миной приготовился выслушать Билла.

— Тала, Оола остается с нами до концапутешествия. Проследи, чтобы он хорошенько вымылся и не воровал. Дай емуработу. О его поведении будешь докладывать мне.

Тала снова поклонился в знак того, что всепонял. Потом недовольно посмотрел на Оолу, стоявшего рядом с Филиппом ислушавшего разговор Билла с Талой, покорно склонив голову.

— Это все, Тала, — закончил свою короткую речьБилл. — Скоро плывем дальше. Я подам тебе знак.

Тала в очередной раз поклонился и молчаудалился. Тут его снова позвали.

— Тала, Тала, Тала! — услышал он громкийголос. Он быстро обернулся. Оказалось, что это подал голос Кики. Послевынужденной паузы он был не в состоянии больше молчать. — Тала! — завопил он. —Вытри ноги! Раз, два, три, шагом марш! — И разразился пронзительным свистом.

Оола испуганно вздрогнул, а все остальныепоспешно заткнули уши. Однако у Талы настроение резко улучшилось. Он громкозагоготал, хлопая себя от удовольствия по бедрам.

— Это нестерпимо наконец! — воскликнула миссисКаннингем. — Кики, немедленно прекрати этот гвалт!