пережило засухи, бури, наводнения; его не коснулся топор дровосека, но вот что это за зверь такой, криптомерия, русские писатели не выяснили и за сто лет. В 1998 году Елена Мулярова на первый Тургеневский фестиваль малой прозы представила свой «Текст текстов»: «Скоро осень, возлюбленный мой, и я обрушусь на тебя в хаотическом падении разноцветных листьев криптомерии, тутовника, сакуры, березы, осины и даже того вяза-долгожителя, вокруг которого водили хороводы Пушкин, Куприн, Бунин, Цветаева и мы с тобой в наши лучшие дни».

«Хаотическое падение разноцветных листьев криптомерии…» Вечнозеленое хвойное дерево — его даже и в горшке не видели нынешние сочинители.

Макс Гесдерфер. Комнатное садоводство.

Чужеземные орхидеи принадлежат к числу прекраснейших из тех новейших растений, которые в короткое время, если можно так выразиться, покорили весь цивилизованный мир. Стоит только перечислить их названия — и перед нашими глазами как бы выступают волшебные цветочные картины.

История тропических орхидей или, вернее, история их быстрого, победоносного распространения в европейских садах составляет одну из наиболее интересных глав в истории цветов. Прошло лишь немногим более ста лет с тех пор, как была ввезена в Европу первая живая орхидея, которая, заметим мимоходом, далеко не представляла собою чего-нибудь выдающегося по красоте.

…Приняв во внимание громадную стоимость ввоза живых растений, а также все опасности, которым подвергаются собиратели в посещаемых ими диких странах, становится понятной высокая цена, уплачиваемая богаты-ми любителями за редкие и труднонаходимые породы. Трудно представить себе, чтобы настоящий любитель, имевший когда-нибудь случай любоваться цветущими орхидеями во всем разнообразии их строения и блеске всевозможных красок и наслаждаться их превосходным ароматом, не возымел живейшего желания обла-дать несколькими такими поистине царскими растениями. Такой любитель не остановится перед значительной денежной жертвой, если только будет уверен, что она принесена не напрасно.

Для защиты от неблагоприятных явлений всего лучше помещать орхидеи в комнатную тепличку. Такие стеклянные теплички, наполненные чужеземными цветущими растениями, могут быть источником высокого наслаждения для истинного любителя.

Наши туземные орхидеи могут культивироваться в Средней России в грунту, под легкой покрышкой на зиму. Между ними встречаются довольно красивые, но большинство из них скорее интересны, чем красивы.

Из орхидей, пригодных для комнат, на первом месте следует поставить так называемые сапожки, или Венерины башмачки. Это название они получили вследствие туфлеобразной формы губы, придающей цветку весьма характерный вид.

Но вернемся в 1913 год. Получив послание, Брюсов сделал вид, что ничего не заметил. Он отправил в Петербург мгновенный ответ, написанный той же строфой и в том же фальшиво-восторженном стиле.

Ф. Сологубу

Триолет

Зев беспощадной орхидеи —

Твой строгий символ, Сологуб.

Влечет изгибом алчных губ

Зев беспощадной орхидеи.

Мы знаем, день за днем вернее,

Что нам непобедимо люб —

Зев беспощадной орхидеи,

Твой строгий символ, Сологуб!

Теперь пришла пора недоумевать Федору Кузьмичу Тетерникову, писателю Сологубу: сам он как-то увидел в зеркале совсем другой цветок. В 1895 году он с тоскою писал:

На серой куче сора,

У пыльного забора,

На улице глухой

Цветет в исходе мая,

Красою не прельщая,

Угрюмый зверобой.

В скитаниях ненужных,

В страданиях недужных,

На скудной почве зол,

Вне светлых впечатлений

Безрадостный мой гений

Томительно расцвел.

С тех пор прошло много лет, Тетерников прославился как писатель Сологуб, сильно изменился, но… все же не настолько, чтобы сравнивать пятидесятилетнего бритого господина в пенсне с туфлеобразным заморским чудищем! К этому же времени (хотя и по другому поводу сказанная) относится его знаменитая фраза: «Что мне еще придумать? Лысину позолотить, что ли?» Может быть, и в самом деле с позолоченной лысиной Федор Кузьмич больше бы напоминал орхидею.

Из леса криптомерий

Встает Комплиментарий, —

И это — не Валерий,

А просто ересь — Арий.

Владимир Пяст, запомнивший эту эпиграмму Ф. Сологуба, относит ее к 1905 году, ко времени собраний на «башне» у Вяч. Иванова, но это, конечно, аберрация памяти. Экспромт наверняка был услышан им позже, в салоне у самого автора четверостишия. Насчет «ереси», конечно, не Сологубу бы говорить, не Брюсову — слушать. Но и московский мэтр отчасти сам виноват: когда он действительно хотел похвалить, то к двусмысленным сравнениям не прибегал. Писал просто и понятно, как в своей рецензии на Собрание сочинений Ф. Сологуба: «…из тонкого побега вырос крепкий ствол дерева».

Такой конфуз с криптомерией — вещь досадная для Ф. Сологуба; он выписывал из ботанических книг сведения о растениях, ядовитых, дурманящих, болотных, особенное внимание уделяя их народным названиям (например, жеруха из «Мелкого беса» — это клоповник, вонючка лихорадочная, собачьи пожитки, и уже одно упоминание «жерухи травы» рядом с Передоновым в «Мелком бесе» говорит о многом). Как жаль, что не осуществились циклы стихов, — в рукописях остались только планы: «Из наук о природе. Из описаний растений. То же с примесью рассказа о себе. То же с примесью рассказа о других… Из учебников ботаники»; или «О запахах цветов, разных вещей…». Но может быть, потому и не воплотились эти замыслы в жизнь, что все-таки Ф. Сологуб не чувствовал себя профессионалом в обла-сти ботаники. И вынуждены мы теперь довольствоваться лишь его суррогатными подарочными триолетами.

Что поделаешь, классификация растений — задача сложная, особенно если ею занимаются сами цветы.

Розе и левкою

Понять нелегко,

Что это такое —

Роза и левкой, —

грустно констатировал поэт Г. Оболдуев. Как ни странно, рифмованные ботанические игры в те годы не казались полным вздором и безвкусицей.

Видимо, Александру Блоку Сологуб тоже пытался подыскать в подарок какой-нибудь «цветок-портрет», но не нашел. Цветы в стихах Блока — белые, холодные, безымянные, неразличимые между собой, как снежинки. Это скорее «цветок в снегах», то есть «цветок, сотворенный Мефистофелем» из стихотворения К. Случевского. Пришлось Федору Сологубу сложить триолет из блоковских образов «Снежной маски»:

Стихия Александра Блока —

Метель, взвивающая снег…

Это стихотворение вышло совсем недурно — самое удачное из написанного Сологубом ad hoc. А подходящие цветы Блоку находили другие поэты — когда искали их не в его лирике, а в иконографии.

Ин. Анненский в 1908 году увидел на почтовой открытке портрет Блока