Он осекся, словно подбирая слова.

— Я не верю, что он мог отправить Гертруду на верную смерть. Мы с Филиппом оба были влюблены в нее. Под давлением отца он женился на женщине, которую выбрали его родные. Я даже верю, что он по-своему любил ее. Зная Филиппа, я думаю, что он спас Гертруду.

«Вы думаете, она жива?»

— Уверен в этом! — горячо воскликнул Гилмор. — Я бы почувствовал, если бы с ней случилось что-то плохое.

«А мой отец? Что произошло с ним?»

Гилмор нахмурился и отвел глаза.

— Мне очень жаль, девочка. Его скосила та же болезнь, от которой умерли люди Филиппа.

Дея со стоном закрыла лицо руками.

«Нет! Я вам не верю!»

— Я не стал бы врать тебе, Дея, — тихо произнес старик.

Ближе к полночи Гилмор встал из-за стола и побрел к двери.

— Подумайте о том, что я сказал, — проговорил он, подойдя к выходу. — Завтра утром я отправлю вас наверх, а что делать дальше, решать только вам.

Тяжелая дверь за ним закрылась, оставив молодых людей в тишине.

«И что нам теперь делать?»

Лео неопределенно пожал плечами.

— Я знаю одно — с вами или без вас я буду продолжать искать отца, — произнес он после непродолжительного молчания.

«А если и в самом деле Гертруда жива? — мысленно спросила Дея. — Получается, тетушка — мой единственный родной человек».

— Вы же понимаете, что этот старик, проведя здесь столько лет, мог просто лишиться разума? — ответил Лео, внимательно посмотрев на свою спутницу. — Я не знаю, жива ли ваша тетка. И даже если она жива, то я не представляю, зачем моему отцу ее спасать.

Они оба замолчали, глядя перед собой.

«Артефакт. Гилмор говорил что-то про дар в артефакте. Как вы думаете, он действительно такой сильный? И что за ритуал он собирается провести?» — перевела тему Дея.

— Думаю, завтра мы во всем разберемся и решим, что делать дальше, — ответил Лео.

Он медленно встал, и сильно прихрамывая, добрел до двери.

— Как говорила моя нянька, на свежую голову, лучше думается, — тихо проговорил он. — Доброй ночи.

«Спокойной ночи».

Им следовало бы отдохнуть, но каждый из них так и не сумел заснуть. Всю ночь, ворочаясь в своих кроватях, они размышляли обо всем, что произошло за сегодняшний день.

Лишь под утро Дея задремала, и приснился ей сон…

Она видела себя на берегу лесного озера, того самого, где нашла утопленника. Из беловатого тумана вокруг смотрели на нее светящиеся красные глаза, а вода в озере казалась смертельным омутом, в котором водятся разные чудовища. И все они только дожидались удобного момента, чтобы протянуть к ней длинные костлявые руки и утянуть на глубину или в самую темную чащу.

Вдруг ей послышалось, как кто-то позвал ее тихим женским голосом: «Дея! Дея, солнышко! Где ты?»

От страха она не могла пошевелиться и отозваться, словно связанная путами, только слезы отчаяния катились по щекам.

Заклубившееся вокруг марево неожиданно рассеялось, и Дея увидела перед собой тетушку. Тонкие руки Гертруды нежно коснулись ее лица и взъерошили волосы. Чужое дыхание на мгновение коснулось щеки.

— Неужели это ты? — внезапно обретя голос, радостно воскликнула Дея. — Почему не возвращаешься ко мне?

— Это я, моя девочка. Я пока не могу вернуться, но придет время, и мы встретимся.

— Где ты? Что с тобой случилось? — она изумленно глядела на тетушку.

— Послушай меня, — проговорила Гертруда. — Род наш древний, ворожейный. Магия у тебя проявилась очень рано, поэтому я укрыла ее от чужого глаза. Теперь время пришло — позволь силе пробудиться, а дар Гилмора укажет путь, как овладеть ей. Прими свою судьбу и пусть твое волшебство служит людям. Не отказывай в помощи, особенно если это спасет чью-то жизнь.

Дея утвердительно закивала, а Гертруда развернулась и снова скрылась в тумане. Девушка почувствовала, что вновь может шевелиться, и кинулась было за тетушкой, но той нигде не было.

И вдруг откуда-то из самой чащи эхо повторило.

— Прими судьбу! Отправляйся в путь, если дорога сама стелется.

Дея проснулась разбитой и с тяжелой головой. Нахмурившись, она откинула одеяло и села. Ощутив сквозняк, гулявший по полу, она стала натягивать на себя одежду. Увидев у кровати кувшин с водой и таз, быстро освежила лицо ледяной водой. От голода начало сводить живот, но она не решилась покинуть комнату.

Через четверть часа послышался тихий стук, дверь отворилась, и в комнату вошел Гилмор.

— Доброе утро, уважаемая Дея. Надеюсь, я не потревожил твой сон, — проговорил он.

«Нет. Все в порядке».

Через минуту в дверях показался и Лео. Он выглядел уставшим, но уже значительно меньше прихрамывал. Оглядев присутствующих, мужчина поприветствовал всех кивком головы.

— Сейчас мы с вами позавтракаем, а потом я отправлю вас наверх, — наконец, проговорил старик. — Но прежде хочу спросить, согласны ли вы принять мой дар и провести ритуал?

Дея с Лео переглянулись.

— Если это поможет найти отца, то я согласен, — уверенно ответил маркиз и перевел взгляд на спутницу.

— А что скажешь ты? — Гилмор многозначительно посмотрел на Дею.

Две пары глаз выжидающе смотрели на нее.

Она тут же вспомнила слова Гертруды.

«Ради моей тетушки, и ради ее спасения, я приму дар», — подняв на старика глаза, ответила она.

Ей показалось, что в этот момент и хозяин дома, и Лео облегченно вздохнули.

— Ну вот и славно, — пробормотал Гилмор. — Тогда после завтрака и проведем ритуал.

Сразу после трапезы старик принес белоснежное платье и велел переодеваться и готовиться к обряду.

Дея облачилась в него и подошла к зеркалу, чтобы оценить внешний вид. Увидев собственное отражение, она забыла, как дышать. В этом наряде она выглядела настоящей принцессой — воздушной, почти невесомой. Рукава, как паутинка, были украшены речными жемчужинами и переливались на свету при каждом ее движении. Это платье было мечтой любой девушки из ее деревни. А еще Дея представила, как танцевала бы в нем на балу, ну или хотя бы на деревенском празднике! Она очень любила танцевать, поэтому представить себя на балу была в силах. Легким движением она сдернула заколку, и шелковистые волосы сами распустились по плечам, отливая ярким перламутром.

Дея так замечталась, что не услышала тихого стука в дверь.

— Надеюсь, ты готова? Я могу войти? — услышала она голос Гилмора.

«Да, конечно».

Увидев девушку, старик широко раскрыл глаза от удивления.