Коммуникационные противники также были традиционны: власть в лице МВД с одной стороны и журналистское сообщество с другой. Силы последнего быстро укрепили правозащитники и блогосфера. Можно было ожидать, что на сторону Голунова станут и оппозиционеры. На стороне МВД как всегда были все государственные СМИ. Коммуникационная мощь такой армии обычно не оставляет шансов противнику. Как правило, критика независимых СМИ в сторону действий силовых ведомств ни к чему не приводит и сходит на нет. Поэтому исход коммуникационного сражения, казалось, был предрешен.

7 июня, в ответ на первую критику ареста Голунова, сайт Главного управления Министерства внутренних дел (МВД) по Москве опубликовал собственное сообщение[76] о задержании журналиста по подозрению в производстве и сбыте наркотиков. Эта контратака была обычным, заготовленным ходом и была подкреплена фотографиями подпольной лаборатории, которые якобы были сделаны в квартире задеранного.

Как это часто бывает в истории войн, роковая ошибка произошла именно там, где ее никто не ожидал. После появления публикации МВД знакомые Голунова и его коллеги, бывавшие у него в гостях на Вешняковской улице, единогласно заявили, что восемь из девяти фото в сообщении силовиков были сделаны не в доме журналиста. Сосед Голунова и его бывший коллега Александр Уржанов опубликовал в Facebook фото квартиры Ивана и фото с нарколабораторией и написал: «Дом у Ивана — метров тридцать квадратных с советской вентиляцией и картонными стенками. Я в нем был много раз. Это не фотки оттуда, там нет таких полок и всего остального — это левые фотки какого-то подвала»[77].

Адвокат журналиста отметил, что ключи от квартиры изъяли у Голунова еще при задержании. До начала обысков его продержали в машине полчаса, и в это время оперативники несколько раз выходили из авто и уходили: «За это время они теоретически могли сделать что угодно, ведь ключи от квартиры были у них», — заявлял защитник[78]. В считанные часы новость о фейковых фотографиях квартиры арестованного журналиста разошлась в соцсетях.

Разворачивалась жаркая коммуникационная битва. Резонанс в соцсетях о несоответствии снимков заставил силовиков оправдываться (и таким образом нарушить заповедь «стой на своем»). На официальном сайте Главного управления МВД появилось сообщение: «Считаем необходимым уточнить, что прилагаемая ниже фотография сделана при проведении обследования жилища задержанного» (речь о той самой единственной фотографии из квартиры Голунова — прим. авт.). Остальные фотографии, размещенные сегодня на официальном сайте ГУ МВД России по г. Москве, сделаны в рамках проведения оперативных мероприятий и следственных действий по пресечению деятельности группы лиц, занимающихся сбытом наркотиков в Московском регионе, на связь с которой проверяется задержанный»[79], — говорится в сообщении полицейских. Таким образом полиция пыталась отбиться от обвинений в фальсификации фото, но сам факт несогласованности изначальной версии следствия стал триггером для безжалостной коммуникационной войны.

Блогосфера была разъярена поведением полиции. Но настоящей катастрофой для коммуникационных позиций силовиков стал переход на сторону сочувствующих Голунову практически всех СМИ. Судя по всему, тот факт, что любой журналист может быть задержан без всякий на то причин, сыграл определяющую роль в цеховой солидарности.

Сторонников полиции в деле Голунова становилось все меньше. Мэр Москвы Сергей Собянин обратился к начальнику ГУВД Москвы с просьбой взять дело Голунова под свой личный контроль[80]. В видеообращениях за журналиста вступились Владимир Познер, Леонид Парфенов, Павел Гусев и другие известные журналисты. Коллеги Голунова призывали к цеховой солидарности вне зависимости от политических взглядов и направлений редакций: «Сегодня его, завтра нас. Журналисты-расследователи, настоящие, когда они делает такого уровня расследования, как Иван Голунов, они, безусловно, помогают обществу. Если бы общество его за это отблагодарило, конечно, это было бы спасением для Ивана. Конечно, было бы здорово, если бы сейчас все вышли бы на стотысячный митинг. Я уверен, что его бы отпустили на следующий же день»[81], — предположил в беседе с телеканалом «Дождь» Михаил Рубин, замглавреда издания «Проект», которое занимается расследовательской деятельностью. Рубин тогда еще не мог представить, насколько его слова будут близки к правде.

Вечером 7 июня началась волна общественной и профессиональной реакции офлайн. Возле здания ГУВД Москвы на Петровке проходили одиночные пикеты в поддержку Голунова. На них полиция задержала писателя Виктора Шендеровича, журналистов Павла Каныгина, Илью Азара, позже их отпустили без составления протокола. Несмотря на это активисты продолжали стекаться к зданию ГУВД и не собирались расходиться даже глубокой ночью. Прохожим в центре столицы раздавали стихийно напечатанные наклейки «Свободу Ивану Голунову». Коммуникационное сражение вылилось на улицы и не собиралось стихать.

Отдельно следует отметить политический событийный фон, во время которого произошел арест Голунова. С 6 по 8 июня в Санкт-Петербурге проходил ежегодный экономический форум (ПМЭФ) — главное событие в деловой жизни страны. На форум традиционно приезжает президент России, главы других государств и правительств. В 2019 году его планировали посетить десятки тысяч гостей из более чем 140 стран, тысячи журналистов были аккредитованы для освещения «жизни» форума. И когда в разгар форума произошел арест журналиста, вся информационная повестка внезапно выстроилась вокруг этого события: «Сегодня ко всем спикерам подходят с вопросами только про журналиста [Голунова]»[82] — отметил известный журналист и телеведущий Александр Любимов. Он также заявил о возможной сфабрикованности дела Голунова из-за его профессиональной деятельности.

Преобладание темы ареста журналиста в повестке ПМЭФ признал даже глава Чеченской республики Рамзан Кадыров. Он назвал это попыткой «затмить итоги ПМЭФ — 2019, свести в глазах российской общественности к нулю его отличные результаты, представить Россию в качестве страны-изгоя». Об этом Кадыров написал в своем Telegram-канале.

Если согласиться с Кадыровым и оценить коммуникационную атаку сторонников Голунова как политическую провокацию, то надо признать ее успешность. В дни проведения ПМЭФ и по его итогам сюжету о задержании журналиста, согласно данным системы анализа медиасреды «СПАРК-Интерфакс», было посвящено более 6800 новостей — вдвое больше любого отдельного события ПМЭФ, которое освещали СМИ, даже подведения итогов форума и, что самое неприятное, встречи Путина с председателем КНР Си Цзиньпинем. Не помогла даже поддержка государственных СМИ — по данным мониторинговой системы «Медиалогия», с 7 по 9 июня на федеральных телеканалах упоминаний дела Ивана Голунова было в три раза больше, чем Петербургского форума (305 против 106). Информационная повестка форума была испорчена.