– Итак, я вернулся, приятель, – сказал я. – Догадываешься, зачем?

У самого его глаза дернулся крохотный мускул.

– Может быть, ты сообщишь мне это сам?

– Где она, Ленки? Улыбка сползла с его лица.

– Это я и сам хотел бы знать. Я добродушно ухмыльнулся:

– Ах ты, жалкая вонючка! Никак не возьму в толк, что она в тебе нашла?

Видимо, оскорбление нисколько Ленки не задело: он лишь молча взглянул на меня. Зато вскочил его коротышка-телохранитель. Задыхаясь от злобы и брызгая слюной, он заорал:

– Позвольте, я с ним разделаюсь! Пустите меня к нему!

– Всему свое время, Эдди, – мягко произнес Ленки. – Мистер Макбрайд отлично понимает это, не правда ли?

Он сделал повелительный знак рукой.

Я еще раз хорошенько затянулся, взглянул на коротышку, который, повинуясь Сорво, пятился назад, схватил его за руку и швырнул в другой конец комнаты. Он ударился об стул и свалился на пол.

В комнате стало тихо. Сорво повернулся ко мне с побелевшим от бешенства лицом и прошептал:

– Ты упрямый!

– Ага.

– А память у тебя короткая.

– Да.

– Тебе бы следовало держаться подальше отсюда.

– Мне нужна Вера. Если догадываешься, где она может быть, то выкладывай и поскорее. Знаешь, что произойдет, если ты не поторопишься?

Вероятно, Ленки плохо понял меня. Он ведь был король, и никто не осмеливался разговаривать с ним подобным тоном. Он подошел ко мне так близко, что я ощутил на своем лице его горячее дыхание.

– Мистер Макбрайд… – начал он.

И тогда я его ударил. Он заткнулся на полуслове и отлетел на несколько футов. Секунду он еще качался на ногах, а потом рухнул на пол…

Горилла все еще покачивался на стуле, уверенный, что это меня с грохотом вышвырнули вон.

– Тебе бы тоже следовало там поприсутствовать, – улыбнулся я. – Это было весьма забавно.

Он все еще размышлял над моими словами, а я открыл дверь и вышел в приемную. На скамейках больше никого не было, а блондинка втискивала свои плечики в благопристойный жакет.

– Закончили? – кокетливо улыбнулась она.

– Пока что все. Вы домой? Она взглянула на часы.

– Да.

– Чудесно! Я провожу вас.

– Но мне нужно сказать мистеру Сорво…

– Что бы вы ему сейчас ни говорили, он все равно не услышит, девочка.

– Ах, нет. Я всегда…

– Мистер Сорво плохо себя чувствует, – проинформировал я ее.

– Как же так? В чем дело? Что с ним?

– Ничего страшного. Просто из него слегка вышибли дух. Так пошли?

Я элегантно взял ее под руку, и мы вместе спустились с лестницы.

На противоположной стороне улицы находился бар – туда мы с ней и направились. Ее звали Кэрол Мэй, ей исполнилось 26 лет, и она не слишком жаловала своего шефа. После полдюжины коктейлей она стала тоненько хихикать и охотно отвечала на мои вопросы. Я без труда выяснил, что коротышку зовут Эдди Пакман, а Ленки Сорво провел сегодня весь день в конторе – и, значит, отметил я про себя, не покушался на меня у библиотеки, – и что, по ее мнению, тот, кто имел глупость избить ее хозяина, – не жилец на этом свете.

– Лучше немедленно уезжайте, если хотите уцелеть, – пробормотала она заплетающимся язычком.

– С вашим хозяином шутки плохи, так?

– Вот именно.

Я выпустил колечко дыма.

– Я слышал, что он дамский угодник.

– Бред! Он сатир, вот он кто!

– И кто же сейчас его пассия?

– Какая-то ловкая девчонка с Севера, которая знает, что лучший путь к его сердцу лежит отнюдь не через желудок. Он держит ее у себя на квартире в одном нижнем белье. Но только все это чепуха… Уезжайте, прошу вас.

– Мне тут нравится, и поэтому я останусь. Она была совсем пьяна, и потому мне пришлось сунуть ее в такси, а потом еще втаскивать в крохотную трехкомнатную квартирку, дверь которой я открыл найденным в ее сумочке ключом. Кэрол едва соображала, где находится, но у нее хватило любезности предложить мне разделить с ней ложе.

– В другой раз, милочка. Сегодня я слишком устал. Я пошел к двери, но она успела крикнуть мне вслед:

– Если вздумаешь спрятаться oт Ленки, приходи ко мне навсегда, красавчик!

– Возможно, так и сделаю, – сказал я, захлопнул дверь и спустился на лифте вниз.

Я ожидал, что увижу роскошный ультрасовременный особняк, но очутился перед обычным шестиэтажным домом с лифтом на самообслуживании. Вместо бронзового молотка у двери была простая кнопка звонка, а роскошную золоченую табличку заменяла скромная карточка с его именем.

Я ожидал, что мне откроет кто угодно, но только не заспанная голая девица с огненно-рыжими волосами. Она протянула мне стакан с выпивкой, даже не удосужившись поздороваться. Я принял его потому, что побоялся показаться невежливым, отпил половину и возвратил стакан ей.

– Вы всегда открываете дверь в таком виде?

– Мне нравится ходить голой, – промурлыкала она.

– И никто никогда не жаловался?

Она улыбнулась, точно я пошутил, и допила одним глотком содержимое стакана.

– Что-нибудь продаете?

– Нет, а вы?

– Уже все продано, до последнего волоска на лобке. Вам нужен Ленки?

– Да, – соврал я.

– Его нет дома, но вы можете войти и подождать.

Квартира не обманула моих ожиданий. Здесь была комната, уставленная книжными шкафами, другая комната с баром, и отдельная – с огромной кроватью, которая была расстелена и готова к использованию.

Я внимательно все осмотрел, но, в конце концов, пришлось все же повернуться к ней. Девица свернулась клубочком в кресле и бросала на меня лукавые взгляды поверх наполненного бокала. Трудно разговаривать с женщиной, если вы вошли в квартиру, а она встретила вас в чем мать родила. Надо просто поглядеть, а затем не обращать на это пикантное обстоятельство никакого внимания. Так я и поступил.

– Давно здесь проживаешь, сестричка? – вежливо поинтересовался я.

– Очень много-много лет. Вы коп?.. Нет, коп ведь не вошел бы сюда, верно? – она покачала головой. – Друг? Нет, друг отлично знает, что ему сюда входить не следует. Репортер? Тоже нет, тот бы сразу накинулся… Выходит, вы враг, вот вы кто. – Она отхлебнула из стакана и спросила. – Знаете, что Ленки сделает с вами, если застанет нас в постели?

– Нет, но вы можете пофантазировать. Она хихикнула.

– Нет, это все испортило бы. Уж лучше я помолчу. Давайте просто поболтаем. Ну, говорите!