В этом месте Хаасы смотрят на меня, как на идиота.

— Да ну, кому я нужен, — почему-то не могу согласиться с внезапно изменившийся ролью незаметной серой мыши, которая топает своей дорогой и никому не нужна.

— Теперь — всем и никому. Всем — как повод вдумчиво разобраться с происшедшим. И сделать выводы лично для себя, на будущее. Никому — в роли стабильного побивателя одарённых, — задумчиво поясняет Хаас-старший. — Большинство рано или поздно придёт к тому, что надо любой ценой попытаться доказать случайность твоей победы. Сказать, что это значит лично для тебя?

— Да я уже и сам сообразил, — бормочу. — По дороге сюда.

— В этой связи, как у отца Анны, у меня не может не быть закономерного вопроса. Что ты думаешь дальше обо всём этом?

Как ни парадоксально, но Алекс изнутри подсвечивает его настрой как «доброжелательность вкупе с любопытством».

— Анна, как твоя партнёр по дуэли, тоже может оказаться рядом с тобой в острый момент, — уточняет он.

— Видимо, сама проблема для вас, как для клана, не слишком серьёзная? — бросаю пробный шар.

— Да я бы не сказала, — ворчит сама Анна сбоку. — Если даже меня в сортире подловили тогда, то о тебе вообще и речи нет.

— Меня подловить сложнее, — качаю головой. — Ну и, конкретно в сортире им всем сразу труба.

— Почему? — неподдельно удивляется Грег.

— Дистанция, — поясняю. — У ханьской искры есть проработанная и наработанная теория оппонирования вам, нашим одарённым.

— Да ну? — Хаас-старший недоверчиво откидывается назад, улыбаясь уголком рта.

— Ну да. Не идеальная, где-то незавершённая, как по мне. Но — продуманная, систематизированная и опирающаяся на методики структурированных тренировок. Это я вам как начинающий инструктор говорю, — солидно киваю в ответ.

— Что за инструктор? — оживляется глава этой семьи.

— Да по акробатике, сертификат Федерации, — отмахиваюсь. — Но тем не менее. Понять роль системы в процессе и в методике подготовки у меня багажа хватает. А ханьская теория — это прежде всего система. Пусть и не бесспорная.

— Получается, всё предыдущее тоже было неслучайно? Тэд Энзи, Виктор Штавдакер? Теперь вот — эта дуэль? — Отец Анны становится похожим на взявшего след фокстерьера.

— Всё предыдущее было досадной случайностью. К которой я, в силу специализации, тоже случайно оказался подготовлен. Не знаю, в курсе ли вы, у меня имплантирован чип, А-СЕМЬ, — упираю себе палец в висок. — С его помощью, скорость обращения к информации у меня повыше, чем у других. В Корпус я не стремился; можно сказать, запихнули силой, — отчего-то тянет на откровенность. — Когда нравы там оказались, м-м-м, далёкими от гуманизма, пришлось срочно вытаскивать то, что из моего личного багажа соответствует ситуации. Не сильно запутанно поясняю?

По мере моей последней тирады, глаза Грега постепенно расфокусировались.

— В целом понятно, — выныривает из размышлений он. — Ты намекаешь, что в потенциале ты ещё сильнее?

— Шутите? Или просто ничего не знаете о хань?

— Второе. — Вежливо кивает он.

— В общем, по их меркам, я нахожусь в начале Пути, и это слово пишется с большой буквы. Плюс, у меня действительно редкое, даже по их меркам, сочетание индивидуальных параметров. — Передаю в точности слова Донга, не углубляясь в детали. — Ответ «да». Если буду направлено развиваться в эту сторону, буду ещё посильнее. Хотя бы и за счёт физиологического роста организма, — хлопаю себя по животу. — Доктора в медсекторе говорят, мне расти ещё до двадцати лет, минимум; а то и побольше.

— Анна, — отец церемонно поворачивается к дочери. — Я очень рад, что ты наконец начала общаться с серьёзными людьми. Пожалуйста, скажи, что будете делать против целой коалиции? Я уже понял, что Алекс пойдёт напролом и до конца, но он не до конца ориентируется в наших реалиях. Курс в вашем тандеме прокладывать тебе. Итак, твой ответ?

— Let tomorrow take care of itself, — нагло копирует Хаас-младшая мою фразу.

Ну, почти мою.

— Вы знаете, а у меня есть что сказать сейчас, — останавливаю её жестом, потому что Грег явно наливается возмущением после такого ответа дочери. — Грег, как бы вы охарактеризовали отношения между нами и вами? Между клановыми и неодарёнными?

— Вам не понравится моё резюме! — весело хохочет он. — Вы же и сами всё понимаете. — Он наклоняет голову к плечу.

— Да. И один мой очень неглупый товарищ сформулировал в цифрах, — киваю. — Он вообще всё любит формулировать в цифрах… Он сказал, что наши с вами отношения, я о разных социальных группах сейчас, это игра с нулевой суммой. Если какая-то сторона в отношениях что-то выигрывает, вторая обязательно должна проиграть, — поясняю специально для Анны, которая открыла рот в попытке задать вопрос.

— Неплохое определение, — в голосе её отца слышится едва уловимая нотка уважения.

— Вот я бы видел себе развитие событий следующим образом. Кто-то будет считать мои мордобои в Корпусе личной притиркой к среде, так говорит мой куратор, — откидываюсь назад и забрасываю ногу на ногу, поскольку уже наелся. — Кто-то считает происходящее банальным эпатажем дворняги, которой особо нечего терять. Что тоже недалеко от истины… А кто-то жалеет меня, думая, что мне просто не повезло по целому ряду параметров.

— Это кто там такой жалостливый? — вспыхивает любопытством Анна.

— Медсектор же, — отвечаю в её сторону. — В полном составе.

— А-а-а…

— Но лично я бы предложил Анне прямо сейчас то, что считаю революцией лично я. — Надеюсь у меня получилось привлечь внимание и создать фокус на теме.

Хаасы внимательно следят за ходом моей мысли, причём сама Анна даже перестаёт в этот момент жевать.

— Анна предложила мне быть друзьями. Без скабрезностей, без двойных смыслов и без оглядки на социальную разницу. — Продолжаю. — В первый момент я достаточно скептически отнёсся к этому заявлению, но прямо сейчас думаю иначе. Я бы предложил продемонстрировать окружающим, что дружба и отношения между клановым и таким, как я, могут не быть игрой с нулевой суммой.

— А чем тогда оно всё будет? — задумчиво интересуется Грег.

— Есть мнение, что дружба — это процесс, в котором могут выигрывать обе стороны, — в очередной раз пожимаю плечами. —