— И что ты с ней делать будешь?

— Завтра суббота, у нас дежурства в морге не будет, попрошу Нагаша сегодня ночью ее подбросить. Однодневное заклинание заморозки, и, если повезет, Асвер ее не заметит до завтрашней ночи.

— Знаешь, раньше я была на твоей стороне. В конце концов, издевался он над тобой без всякой причины, но это…

— Это, Виричка, месть. Кладбище было последней каплей.

— Это детский сад, Сень.

— А ну и пусть. Главное — мне будет хорошо.

Эльфийка покачала головой, но высказывать свое недовольство вслух не стала, только предупредила:

— Если Мира об этом узнает, то всыплет тебе по первое число.

— Ай, — храбро отмахнулась я от угрозы, — ей до конца следующей недели по лесам бродить. Я смотрела ее расписание. У нее все еще практика в полевых условиях. Так что возмездия не последует.

— Ас мстить будет.

— А вот посмотрим, — смело вякнула я, потирая ручки. Зломордый в последнее время размяк, сдал позиции и изводить меня стал все реже. И это давало надежду, что ответная его реакция меня не очень расстроит.

Но кто же знал, что ожидание так сильно изводит? Как оказалось, делать пакости — очень нервная и неблагодарная работа. Даже если пакость за тебя делает кто-то другой.

— Сенья, ты чего тихая сегодня такая? — подозрительно спросил Асвер, усевшись прямо на стол.

Я забралась с ногами на стул и тихонечко беспокоилась о благополучии моей глупой затеи. Никакую белку ни в какую кровать я уже не хотела подкладывать, но спохватилась поздно.

Подтухший знак возмездия уже был отдан в надежные руки. И эти надежные руки должны были сейчас оттранспортировать трупик в нужное место.

А там как получится.

— Ведьма, ты меня сейчас действительно пугаешь. Если решила еще кого-нибудь разупокоить, так ты сразу скажи, я хоть приготовлюсь.

— Целительница, — не отрываясь от созерцания края стола, пробормотала я.

— Ммм?

— Целительница я, Градэн. С трупами никаких дел не имею. Предпочитаю живых пользовать.

— Мгым, — подавшись вперед, он несильно потянул за рыжую прядь, — ты это орку скажи, от которого в тот же день избавились, как ты с ним пообщалась. А ведь такой образец был хороший. — Я продолжала молчать, не реагируя на некромантский раздражитель. — А раздражитель не унимался: — Вот скажи мне, кошмар любого оживленца, как ты умудрилась орка поднять? Что за магию использовала?

— Никого я не поднимала, — недружелюбно буркнула в ответ, с трудом подавив желание дотронуться до камешка. Подозревала ли я его в причастности к поднятию разложенца? Бесспорно подозревала, вот только в библиотеке о подобном найти ничего не удалось. А напрямую интересоваться у кого-то из некромантов… не настолько любопытно мне еще было, чтобы с кем-то такими секретами делиться.

— Сень, прекрати молчать. Это на тебя не похоже.

— Считай, что это затишье перед бурей, — злобненько посоветовала ему, подняв-таки взгляд и снова вспомнив про белочку.

Глядя в темные наглые гляделки, я обреченно поняла, что завтра придет конец либо мне, либо белочке. И лучше бы жертвой некромантской ярости стал грызун. Он уже и так мертвый. Ему уже все равно.

А мне еще жить и жить. Если очень повезет, то даже счастливо.

* * *

— Это что?! — На стол передо мной хлопнули облезлый и отчего-то мокрый трупик, разбрызгивая вокруг мутную воду.

Жить счастливо не получилось. Да что там, появились у меня сомнения, что я до вечера вообще доживу. Просто, глядя на влетевшего в аудиторию совсем бешеного Асвера, у меня перед глазами могилки в ряд выстроились, и на каждой почему-то мое имя красовалось.

— Белка, — нервно ответила я, убирая подальше от мертвого тельца тетрадь, — мертвая.

— И что она делала в моей постели?! — громко спросил Асвер, самостоятельно давая мне повод не молчать. И я не смолчала, почти искренне удивившись:

— А мне откуда знать? Твоя же белка. — Глаз у любителя белочек дернулся. На задних партах кто-то нервно хихикнул, а я продолжила копать себе могилу: — Ты не думай, я тебя не осуждаю. Но я в детстве как-то с плюшевым мишкой спала. Хотя ты, конечно, некромант, у тебя это профессиональное. Только… Градэн, а мокрая она почему? Ты ее стирал, что ли?

Бледные пальцы судорожно сжались на безвольной тушке, кажется, даже хруст мелких костей послышался, и мне угрожающе прошипели:

— Ты сама напросилась, ведьма. Это тебе с рук не сойдет.

— Совершенно не понимаю, о чем ты говоришь. — Широкая нервная улыбка перекосила мое лицо. Сложно было оставаться спокойной, чувствуя, как внутри все в тугой узел завязывается от страха. Зря я, наверное, всю эту историю с белкой затеяла. Но кто же знал, что Асвера это так взбесит.

Настоящая причина его невменяемого состояния выяснилась только за обедом.

— Доигралась? — неодобрительно спросила Вельва, хлопнув подносом о стол и лишь чудом не расплескав содержимое чашки. — Ас сегодня совсем невменяемый ходит.

— А я-то в чем виновата? Откуда мне было знать, что у него такая нежная душевная организация. Как по ночам из могил трупы выковыривать, так это он спокойно делает, а как из кровати своей вполне пристойное тельце белочки вытащить, так сразу в истерику ударяется.

— Не он белку в кровати нашел, — сумрачно поведал присевший рядом с некроманткой Кемар, очень меня этим заинтриговав. Подавшись вперед, я приготовилась внимать. Заметив это, он лишь фыркнул, но мучить меня не стал: — Девицу он к себе привел. Из водниц. Та в кровати как что-то пушистое да холодное нащупала, так сразу веселую жизнь Асу и устроила. Мы ее визг все слышали. А уж потом, когда она осознала, что ей пощупать довелось… — Кемар хрюкнул, набрал побольше воздуха в грудь и выдал, не сдержав улыбки, — потоп она ему устроила. У него в спальне в один миг все стены плесенью покрылись. Бытовиков он сразу вызвал, те всю ночь с комнатой разбирались. А утром, когда все последствия ночного наводнения убрали, Асвер сразу тебя искать бросился.

Кемар говорил еще что-то, а я сидела тихонько и понимала, что конец мой все же пришел. Я ж не просто зломордому гадость устроила, я ж ему крупномасштабную гадость устроила. Мало того что приятного времяпрепровождения в компании хорошенькой стихийницы лишила, так еще и подмочила все что могла. А ведь ночью мне с ним дежурить. И это мы с ним наедине останемся. В морге. Мамочка.

— Он меня убьет, — упавшим голосом возвестила я, отодвигая подальше тарелку. Есть расхотелось.

— Мой тебе совет — извинись, — предложила Вельва, которая совсем не осознавала, что извинения меня совсем не спасут. Асвер меня и так на дух не переносит, а уж после такого!..

— Все равно убьет, — опустив плечи призналась я, — сначала выслушает, поглумится, а потом убьет. С особой жестокостью. Чтобы, стало быть, неповадно мне было.