Женщина выбежала из комнаты, не в силах более удерживать дыхание. Закрыв за собой дверь, она заметила Фату.

— Думаю, сработало, — сообщила она. — Они всех эвакуируют и… — Девочка смотрела не на нее, а на что-то, у нее за спиной.

— Ne bougez pas, — произнес низкий мужской голос с сильным акцентом, — ou je tire.

В продолжение двух ударов сердца София не осознавала смысла сказанных слов, затем что-то уперлось ей в шею. «Не двигайся, или я буду стрелять».

Второй мужчина, обладающий большим костлявым, типично голландским типом лица, возник за спиной Фату, и София поняла, что он с самого начала был здесь, притворялся агентом службы безопасности. Сейчас он прижимал пистолет снизу к челюсти девочки.

— Прошу вас, нет, она всего лишь ребенок. Не причиняйте ей вреда! — воскликнула София.

Третий мужчина, африканец, также облаченный в кос тюм агента службы безопасности, ногой толкнул дверь в комнату охраны и, быстро пройдя внутрь, распахнул окна. Значит, София была права насчет газа.

Происходящее казалось настолько сюрреалистичным, что ум ее отказывался испытывать чувство страха. Женщине с трудом верилось, что жизнь ее зависит от одного нажатия пальца на спусковой крючок пистолета. Она ничего не сказала, но сердце ее колотилось так громко, что злоумышленники наверняка это слышали. В голове Софии вертелись два имени — Макс и Дэзи, ее дети. Возможно, она никогда их больше не увидит. Она попыталась вспомнить, когда последний раз видела их, говорила с ними. Вчера она разговаривала по телефону с Максом. Звучали ли в ее голосе нежность, уважение, любовь? Или она стремилась поскорее дать отбой? Или была излишне требовательной? Дэзи всегда ее в этом упрекала. Или, лучше сказать, строгой? Да, пожалуй, она была чересчур строгой.

— Merde! — воскликнул один из мужчин, франкоафриканец, склонившийся над монитором, чтобы посмотреть, что происходит в главном зале. Агенты службы безопасности приняли меры. С оружием на изготовку они быстро и четко отдавали приказы и эвакуировали людей. — Кто-то подал сигнал тревоги. — Произнеся эти слова, он выпрямился с кошачьей грацией, развернулся и наотмашь ударил Софию по лицу.

С ней никогда прежде не обращались подобным образом, и в первое мгновение шок заглушил чувство боли. Потом женщина вспомнила, что испытала схожее ощущение, когда однажды ей по лицу ударили мячом во время матча по хоккею на траве. Перед глазами промелькнула ослепительная белая вспышка, затем все поплыло. София стала падать вперед, на мужчину с пистолетом. Она крепко зажмурилась, так как очень испугалась, что он запаникует и нажмет на спуск.

— Прекрати, — приказал другой человек. — Она нам может еще понадобиться, раз уже подняли тревогу.

«Зачем я могу им понадобиться?» — мысленно спрашивала себя София. Она почувствовала запах пота, исходящий от мужчины, который держал ее под прицелом. Шестое чувство подсказало женщине, что это проявление острого и горького страха, гораздо более опасного, чем холодная решимость. Возможно, он станет следовать приказам, возможно — нет. В любой момент он может нажать на спуск, и ее не станет.

Это так просто.

София заставила себя сфокусировать внимание на мониторах. Агенты службы безопасности полностью взяли ситуацию под контроль. Облаченные в белое официанты лежали на полу, а почетных гостей спешно эвакуировали. «Слава богу, — подумала женщина, — слава…»

— Vite[23], — произнес франкоафриканец. — И девчонку тоже захвати.

Софию силой потащили вниз по лестнице, затем по коридору в отсек для технического обслуживания. К ним спешила толпа агентов. При виде тускло мерцающих пистолетов София поморщилась. Злоумышленники выставили ее и Фату перед собой, как живые щиты.

— Бросайте оружие, или женщины умрут, — закричал франкоафриканец, пробираясь в бальный зал.

Четыре агента службы безопасности безропотно повиновались, пятый же неуверенно шагнул вперед. В то же мгновение раздался приглушенный звук выстрела, и Фату осела на пол. «Нет, — безмолвно молила София, — пожалуйста, — боже, она же всего лишь ребенок».

Раздался женский крик, и пятый агент бросил оружие и поднял руки вверх.

Большая часть гостей была уже эвакуирована в безопасное место, возможно благодаря поднятой Софией тревоге. Ни королевы, ни премьер-министра нигде не было видно. Оставшихся людей согнали в центр комнаты и заставили лечь на пол лицом вниз. Софии с трудом удалось подавить возглас негодования, когда взгляд ее встретился с черными, пылающими яростью глазами Тарика, распростертого на полу. Внутренний голос предостерегал женщину ни на ком не фокусироваться. Она увидела и репортера Брукса Фордама, который пристально взирал на нее, и стала мысленно заклинать его хранить молчание. В зале оставались и военный атташе, судорожно обнимающий свою семью; на его угловатом лице застыла гримаса холодной ярости и настороженности.

В помещении присутствовали и несколько детей. Они должны были быть эвакуированы в первую очередь, но четверо все же оказались лежащими на полу. Все они хранили пугающее молчание, даже самые маленькие не издавали ни звука. Но они жили в стране, долгое время пребывающей на военном положении. Очевидно, им и не такое приходилось переживать.

Франкоафриканец быстро взял ситуацию под контроль и стал раздавать приказы людям в одежде официантов. Они тут же вскочили на ноги, подобрали пистолеты агентов службы безопасности, затем перевернули вверх ногами столы со всей сервировкой. Из сервировочных тележек извлекли ружья, которые были спрятаны там под стопками льняных салфеток. София понимала, что, сколько бы ей еще ни оставалось жить, она навсегда запомнит зловещую, леденящую кровь тишину, в которой быстро расстреляли пятерых агентов службы безопасности. Террористы действовали четко и слаженно, не создавая хаоса, и это еще больше испугало Софию.

Впервые она посмотрела в лицо человеку, который удерживал ее. Он был уроженцем Африканского континента, и щеки его еще хранили мальчишескую округлость, а глаза лихорадочно блестели, возможно от употребления наркотиков. Женщина надеялась лишь, что антитеррористическая группа уже мчится во дворец по улицам города.

София посмотрела на распростертую на полу Фату, недвижимую и истекающую кровью. Девочка тихонько застонала, моля о помощи. Женщина шагнула к ней, и тут же резкий окрик за спиной заставил ее замереть на месте.

Но лишь на мгновение.

— Это же абсурд, — сказала София. — Мы же находимся во Дворце мира. Нельзя оставлять детей умирать на полу. — Она опустилась на колени перед Фату. Рана ее кровоточила, но девочка была в сознании, она часто моргала и постанывала от боли.

— Остановитесь, — приказал франкоафриканец. — Не трогайте ее. Отойдите.

София не обратила на него ни малейшего внимания. Она вдруг осознала, что может с успехом игнорировать все что угодно, включая убийцу, даже если он держит ее под прицелом. Она сосредоточилась на девочке, прижимая к ее ране стопку льняных салфеток. Каким-то чудом выстрел в упор не убил ее. Возможно, именно таково было намерение террористов.