Сначала показывала фотку только своим девчонкам, но их яростный спор привлек внимание вообще всего класса.

– Да нет там ни фига. Это вообще провал!

– Нарисовано, что ли?

– Да есть занавески, видно же.

– Видно, на форточке кто-то сетку натянул.

– Ниче там нет!

– Тень же падает, надо переснять.

– А это где? Да ладно, там разве вообще окно есть? Да ладно!

Люля стояла в коридоре напротив двери в родительскую комнату, уже в домашних тапочках, но еще со своей сумкой в руках.

– Тоже только что пришла? – уточнила я, скидывая кроссовки.

Тетя кивнула и поманила меня пальцем с заговорщицким видом. Я неохотно подошла. Из-за закрытой двери в родительскую комнату раздавался деловой голос мамы, разговаривающей по телефону. В ванной шумела вода. Как бы быстрее Люли туда попасть, как только ванная освободится?

– Знаешь, что я узнала? Про наш дом? – Тетка сделала интригующую паузу и загадочно улыбнулась своей новой, неприятной улыбкой.

– Ну чего?

Я незаметно встала между Люлей и ванной, заранее предвкушая победу и изо всех сил стараясь подначить тетушку.

– Когда наш дом переделывали в семнадцатом году, этажи надстраивали, на месте нынешнего пятого этажа, а тогдашнего чердака, обнаружили двенадцать трупов.

– Да ты что? – поразилась я, отвлекаясь от ванной. – Кто обнаружил?

– Строители. Вскрыли доски, а там двенадцать мертвецов. Дело замяли, чтобы не было скандала.

– И кто были эти люди? Ну, чьи трупы?

Тетя пожала плечами и повертела сумку в руках, открывая и закрывая замочек. Щелк-щелк. По инерции я тоже уставилась на эту самую застежку.

– Похоже на жертвоприношение. Темная история. Здесь всегда было нечисто. – Люля недобро усмехнулась. – Вот взять хотя бы наш сундук…

Тут я краем глаза заметила открывающуюся дверь ванной и, дернув головой, успела увидеть… Успела увидеть тетю Юлю, направляющуюся в свою комнату, по дороге наматывающую на мокрые волосы полотенце.

Челюсть у меня так и отвисла.

– Это как это? – пролепетала я, поворачиваясь обратно к тете же Юле.

Но рядом со мной никого не было.

Я же своими глазами видела, своими ушами слышала. И этот замочек с его щелканьем…

Решительно собравшись, я мгновенно пересекла коридор, на всякий случай все же заглянув в ванную (она была пуста, колечка тоже не было – у меня уже превратилось в манию первым делом обшаривать шкафчик), и постучала в теткину дверь.

Люля с недовольным видом приоткрыла дверь буквально на сантиметр:

– Ну что еще?

На ней был ее халат, голова – действительно мокрая. На ногах – ее тапочки.

– И прямо серьезно двенадцать трупов? – внезапно для себя севшим голосом спросила я.

Тетя Юля внимательно посмотрела на меня, словно прикидывая что-то. Потом по ее лицу стала расползаться та самая отвратительная улыбка. Прорезалась, я бы уточнила.

– А тебе что, двенадцати мало? Еще парочку подкинуть на чердак хочешь? Или сразу в наш сундук? – И она каким-то не своим голосом захихикала, прикрывая перед моим носом дверь.

Что?

Но это невозможно!

Бабушка сосредоточенно считала расходы, связанные с коммунальными платежами, но я все равно рискнула ее прервать. Впрочем, она оторвалась от математических выкладок с видимым облегчением.

– А правда, что у нас на чердаке при перестройке дома нашли двенадцать трупов?

– Это где это написано? – вскинулась бабушка. – В интернете прочла? Не было ничего такого в перестройку!

– Да не в перестройку, а когда дом надстраивали, в прошлом веке, давным-давно.

– Ничего такого я не знаю. Да какие там могли быть трупы, откуда? Брешет твой интернет!

– Это тетя Юля сказала… – начала было я, готовая продолжить, что как раз во Всемирной паутине не нашла ни единого упоминания о таком жутком событии.

– Юля? – Бабушка вдруг запнулась и призадумалась. Только что она готова была высмеивать меня за доверчивость, но ответила лишь: – Значит, было что-то такое, раз сказала.

И все.

Бабушка словно захлопнулась изнутри, заранее готовая отрицать любые возражения и во всем поддерживать младшую дочь.

– А сундук?

– Какой еще сундук, Настя? Ну что за вопросы у тебя сегодня?

– Наш сундук из прихожей. Он вообще откуда у нас?

– Дедушкина мама в нем вещи привезла из своей деревни. Довольна теперь?

– И трупов там не было?

Тут уж бабушка рассвирепела и наотрез отказалась продолжать разговор. На пустом месте взвилась.

– Мам, по-моему, с тетей Юлей что-то не так, – осторожно начала я, еле сдерживая панику.

Мама устало посмотрела на меня и украдкой вздохнула. Ясно было, что этот разговор начинать ей совершенно не хотелось и мыслями она витала где-то в своих делах. Но, сделав над собой усилие, вымученно улыбнулась и уточнила:

– Что именно не так?

– Ты разве не замечаешь, что она ведет себя странно? Не как обычно странно, а не по-своему странно! Эти повадки ее, как у лисы какой-то. Даже голос другой стал.

Мама нетерпеливо цыкнула, сделав выражение лица, которым обычно отвечала папе на его претензии и которое означало: «Только не начинай!»

– Насть, Люлька всегда такая, сколько ее помню. Всегда хотела всеобщего внимания и славы. Ничего в ней не менялось и меняться не будет. Надо просто принять ее как данность, раз уж мы живем все вместе. Подумаешь, не пускает тебя в свою комнату. Не понимаю, почему вдруг тебя стало это возмущать.

– Потому что это не ее поведение! И жажда внимания тут ни при чем! Ты заметила, что к ней приятели почти перестали приходить?

Мама неопределенно дернула плечом.

– Мам, а улыбка эта ее новая? Жуткая!

Мама закатила глаза в притворном изумлении и насмешливо напомнила:

– Кажется, раньше ты даже пыталась быть на Люлю похожей.

– Тогда, мам, наверное, со мной что-то не то. Мам, вдруг я с ума сошла? – Предположение настолько страшное, что я даже всхлипнула. – Мерещится то, чего нет.