– Выйдешь со мной?

– Что? – не поняла я спросонья. – Куда?

– Из корпуса, – прошептала Наташка и умоляюще добавила: – Пожалуйста…

Я потерла руками глаза, прогоняя остатки сна, откинула одеяло и, стараясь не издавать лишних шорохов, чтобы никого не разбудить, натянула шорты. После чего вслед за Наташкой вышла из корпуса.

Наташка остановилась в нескольких шагах от двери, обернулась на меня, и только теперь, в лунном свете, я увидела, что ее лицо залито слезами. Я недоуменно уставилась на нее, гадая, что могло произойти.

Дверь корпуса легонько скрипнула, и из корпуса вышла Лена. Она встала напротив нас и тоже молча смотрела на Наташку. А та стояла, поникнув, и, видимо, собиралась с мужеством, чтобы что-то нам поведать.

Тени от веток скользили по лицу Наташки, и создавалась иллюзия, словно кто-то большой и сильный пытался вытереть платком ее слезы, но они все равно неудержимо все текли и текли из ее глаз.

– Понимаешь… – вполголоса выдавила из себя Наташка, затем подняла робкий, измученный взгляд на Лену и поправилась: – Понимаете…

И тут она разрыдалась в полный голос. Лена немедленно тронулась с места, подошла к Наташке и, приобняв ее одной рукой за плечи, повела в сторону скамеек, стоявших в два ряда чуть в стороне от нашего корпуса. Я поплелась за ними.

Усадив Наташку на скамейку, Лена присела рядом. Я осталась стоять напротив них, чтобы видеть одновременно их обеих. Скамейка стояла под можжевельником, и хвойный запах, идущий от него, необычайно успокаивал.

Наташка сидела, склонив голову, опершись руками о колени. Лена терпеливо ждала, когда поток Наташиных слез иссякнет и она сама расскажет, что с ней стряслось. Ну или не расскажет – это было бы весьма в ее характере. Я первый раз видела Наташку плачущей и теперь раздумывала: а не розыгрыш ли все это?

– Понимаете… – вновь начала Наташка. – Я опять их видела.

– Их? – ровным голосом спросила Лена.

– Пришельцев, – коротко всхлипнув, пояснила Наташка.

– И сколько их было? – продолжала расспрашивать Лена.

– Двое, – ответила Наташка. – Один высокий, как тогда, в ту ночь, а второй маленький.

– Как карлик? – недоуменно спросила Лена.

Я чуть не прыснула, едва сдержалась. Думаю, смех бы мне Наташка не простила в такой ситуации. Но представлять себе пришельца-карлика было выше моих сил. В моем воображении он почему-то рисовался как карлик из сказок – ну, такой, с большим животиком, горбатым носом и мешком на спине, в котором спрятано золото.

– Почему карлик? – недоуменно спросила Наташка. – Обычного роста, как мы. Только голова такая же огромная, как у того, большого.

– Угу, понятно, – сказала Лена и снова рассудительно спросила: – И где ты их видела?

– Там же, где и в прошлый раз – в сливовой роще, – испуганным шепотом ответила Наташка. – Они шли прямо на меня, громко ухали и руками размахивали. Я думала, я там с ума сойду, – Наташка снова всхлипнула.

– А как ты там вообще оказалась? – вдруг спросила Лена.

– Ну… Костик пригласил меня на свидание, вот я и пошла. Только там вместо Костика оказались пришельцы… – огорченно ответила Наташка.

У меня от ее слов сердце сжалось, и самой захотелось заплакать. Нервно сглотнув комок в горле, я затаила дыхание и внутренне напряглась, ожидая, что Наташка сейчас разоткровенничается и начнет рассказывать подробности своих любовных похождений с Костиком, как она это делала каждый раз перед девчонками.

– Ой… – вместо этого произнесла Наташка. – А вдруг они Костика похитили?..

– Пф, – фыркнула Лена. – Ты же знаешь Костика – он здоровый, сильный, смелый, – в ее голосе мелькнула издевка. – Так что спит сейчас твой Костик крепким… богатырским сном у себя на кровати.

Мое огорчение как рукой сняло, я даже улыбнулась. Мне было понятно, почему Лена намекнула на смелость Костика, – я немедленно вспомнила, как он торопливо уходил от нее, так легко прогнавшей его от меня при помощи палки, и даже не оглядывался. Однако у Наташки словно пластинка заела.

– Они его похитили! – убежденно прошептала она. – Точно похитили!

– Да зачем он им нужен, – протянула Лена. – Ни ума, ни фантазии, одна кожа да кости. Ни изучить, ни пообедать…

Наташка обиженно засопела, а я почувствовала удовлетворение, словно была отомщена за тот поступок Костика против меня. Я даже не обижалась на него больше: ну действительно, разве умный парень стал бы так поступать? Словно в подтверждение моих мыслей грянул хор цикад, и я, вслушиваясь в их дружный стрекот, с наслаждением вдохнула свежий ночной воздух.

На другое утро я проснулась одной из первых и чувствовала себя весьма бодро, несмотря на то что заснули мы поздно ночью. Мы не сразу вернулись в корпус. Я устала стоять и присела на скамейку к девчонкам, и мы еще какое-то время сидели, прислушиваясь к ночным шорохам и ничего больше не обсуждая. Возможно, потому что Наташке нечего было сказать, Лене надоело изливать на нее сарказм, а я неожиданно почувствовала себя такой счастливой, что мне впору было порхать, как ночной мотылек – а они, как известно, абсолютно безмолвны.

Лена тоже проснулась, и, когда она оделась, я с удивлением отметила про себя, что она, кажется, еще больше похудела за ночь, если такое вообще было возможно. Мы обменялись с ней теплыми взглядами и, не сговариваясь, вместе отправились умываться. Но едва мы вышли из корпуса, как нас догнала Наташка и пошла с нами рядом, словно так было заведено.

Мы с Леной недоуменно переглянулись, но возражать не стали. Так и подошли к умывальникам втроем. У одного из них уже вовсю плескался Костик. При виде нас он наскоро вытерся полотенцем и подошел к нам своей обычной вальяжной походочкой. Несмотря на то что я для себя прошедшей ночью все насчет него решила, когда он подошел близко, у меня учащенно забилось сердце. Я искоса взглянула на Наташку – у той глаза были по полблюдца – видимо, она все же была уверена в том, что его похитили инопланетяне.

– Ну как дела, подруги? – насмешливо спросил нас Костик. – Что нового?

Никто из нас не спешил отвечать. Не знаю, почему промолчала Наташка. Возможно, потому что была вне себя от счастья видеть своего парня живым и невредимым, а может быть, потому что была на него в обиде за то, что он проспал их свидание и сейчас вместо извинений она слышала от него общие, ничего не выражающие слова приветствия.

– Че молчим, будто воды в рот набрали? – усмехнулся Костик и обратился к Наташке, глядевшей на него во все глаза, протянув руку и пощекотав ее пальцами под подбородком: – У-у, ты моя пучеглазенькая!

Наташка отпрянула, нахмурившись. Подбородок ее задрожал, и я поняла, что она едва сдерживается, чтобы не разреветься. Лена тоже это заметила и, неодобрительно взглянув на Костика, встала между ним и Наташкой. Костик смотрел на нее свысока, чуть прищурившись, будто гадал, стоит ли ему отойти подобру-поздорову или Лена смолчит, как молчала раньше.