Они оставили позади яркие огни города, выехав на дорогу, на которой Доминик прежде не бывала. Извиваясь, она карабкалась в горы, и казалось, что только деревья не дают машине сорваться с ее крутых поворотов. Даже в темноте вид был великолепным: огни внизу становились все меньше. Но Доминик, цепляясь за сиденье, не очень-то замечала окружающее.

В конце концов они оказались на плато, и Доминик восторженно ахнула. Там стоял дом. В эту ночь он был освещен прожекторами и стоял среди деревьев и кустов наподобие маленькой выкрашенной в белый цвет крепости с башенками и забранными решетками окнами. Территорию дома окружала довольно высокая стена, но большие узорные ворота были широко распахнуты, и Доминик увидела, что перед домом стоит уже несколько автомобилей.

Джон посмотрел на нее, словно сказав: «А что я тебе говорил?» Потом въехал через ворота во двор. Кругом росли яркие цветы и декоративные кустарники, казавшиеся незнакомыми и экзотичными в искусственном свете. Тут были и растения в кадках, и увитые розами решетки, а в центре мощеной площадки стоял фонтан в виде Купидона, изливающего воду изо рта.

Не дожидаясь Джона, Доминик выскользнула из машины и подошла к невысокой стене сбоку, которая так и манила заглянуть за нее. Там она застыла в изумлении, затрепетав от восторга. За стеной начинался крутой обрыв, и там, на дне пропасти, в долине, мерцали и искрились огни Бела-Виста, напоминающие какое-то сказочное селение. Подойдя к ней, Джон высказал свое восхищение.

— Ничего себе жилище, а? — произнес он. — И это все частное владение, знаешь ли: дорога и все остальное! Сантос не любит чрезмерной фамильярности — если, конечно, не он сам ее проявляет.

Повернувшись, Доминик спросила:

— Мы входим?

Однако ее вопрос остался без ответа, потому что в эту минуту появился Сальвадор. В этот вечер на нем был вечерний костюм с безупречно отглаженным белым смокингом.

— Добрый вечер, мисс Мэллори, — вежливо сказал он. — Мистер Хардинг.

— А, привет Сальвадор, — немного неловко отозвался Джон. — Вы скажете мистеру Сантосу, что мы приехали?

Доминик почувствовала, что внутри нее все дрожит. Ей вдруг захотелось повернуться и броситься бежать, как она уже убегала прежде. Она хотела избавиться от того чувства, которое заставляло ее остаться. Но, конечно, она сохранила внешнее спокойствие, и когда Сальвадор предложил им следовать за ним, она послушалась: ее ноги подчинились приказу ее мозга.

Они пересекли террасу и вошли в дом через высокие застекленные двери, попав в длинную низкую гостиную. Доминик заметила, что комната оформлена в прохладных голубых и зеленых тонах и что на окнах висят чудесные занавески, а потом они снова вышли из дома. Оказалось, что гостиная идет через весь дом к задней его части, и здесь на широком мощеном внутреннем дворике Винсенте Сантос и его гости собрались выпить в ожидании обеда.

Дворик был неярко освещен подвесными фонарями, и отсюда тоже открывался великолепный вид на долину. Справа Доминик могла смутно рассмотреть регулярный парк и плавательный бассейн, который, казалось, загибаясь, исчезал из виду, местами скрытый нависающими ветвями цветущих кустов.

Почти сразу же внимание ее переключилось на собравшихся во дворике гостей, изящно расположившихся в удобных креслах. Она рада была теперь, что остановила свой выбор на черном платье — здесь были наряды и гораздо более броские.

Тут от группы гостей отделился Винсенте Сантос и подошел поздороваться с ними. В темном вечернем костюме и белоснежной рубашке, со странным выражением на худощавом лице, он, по мнению Доминик, был самым интересным из присутствующих мужчин, хотя некоторые и были красивее. Рядом с его поджарой сильной фигурой Джон выглядел немного неловким и перекормленным, и она на минуту закрыла глаза, приказывая непослушным мыслям исчезнуть.

Тут она услышала его голос:

— Добрый вечер, Хардинг. Я так рад, что вы смогли прийти и привести вашу в высшей степени очаровательную невесту.

Джон казался косноязычным и незрелым.

— Спасибо за приглашение, сеньор, — поспешно сказал он. — У вас здесь очень красиво!

— Да, очень красиво, — саркастически согласился Винсенте Сантос, но смотрел он не вокруг себя, а на Доминик. — И как вы сегодня себя чувствуете, мисс Мэллори? Надеюсь, хорошо.

— Да… да, прекрасно, благодарю вас, — ответила Доминик, стараясь скрыть свою неуверенность.

Винсенте Сантос улыбнулся ей чуть заметно, потом сказал:

— Клаудиа, подойдите сюда на минутку. Я хочу познакомить вас с мистером Хардингом и мисс Мэллори.

К ним присоединилась девушка. Она была рыжеволосая, с гривой сияющих кудрей. На ней был костюм с юбкой-брюками из цветастого шелка, переливавшегося при каждом ее движении. Она была ниже Доминик и с несколько более пышными формами.

— Да, Винсенте? — промурлыкала она, бросая на него чувственный взгляд.

— Клаудиа, покажите, пожалуйста, мистеру Хардингу дом, представьте его остальным гостям, а я тем временем сделаю то же для мисс Мэллори.

Доминик почувствовала, что Джон недоволен, но оба они ничего не могли поделать. Клаудиа уже уводила Джона, а Доминик осталась с Винсенте Сантосом.

Однако Винсенте Сантос пока был не собирался ставить ее в неловкое положение. Взяв ее за локоть, он провел ее к группе гостей и начал знакомить. Доминик прикинула, что собралось в общей сложности около двадцати человек, но вес их имена смешались у нее в голове. Она запомнила только Фредерика Риваса и его жену Алисию. И то только потому, что уже слышала их имена от Джона. Она взяла мартини и сигарету и постаралась поддерживать вежливый разговор со всеми, кто к ней обращался. Винсенте, казалось, был рад остаться в тени и наблюдал за нею, наблюдал за тем, какое впечатление она производит на его гостей.

Видно было, что мужская часть приглашенных тянется к ней. Она была не только внешне привлекательной, но и обладала прекрасным чувством юмора и легко и естественно парировала все их замечания. Странно, но она совсем не чувствовала себя не в своей тарелке, чего ожидала раньше, и только мрачное лицо Джона, бросавшего на нее разъяренные взгляды всякий раз, когда она встречалась с ним глазами, говорило ей о его недовольстве.

Объявили, что обед подан, и они вошли в длинную столовую, где на полированном столе лежали кружевные салфетки, сверкающее серебро. Хрустальные рюмки ловили свет и отбрасывали его разноцветными бликами. Атмосфера в комнате была очень интимной. В центре стола внимание приковывала аранжировка из алой пуансеттии и кремовых магнолий среди зеленых кожистых листьев какого-то каучуконоса. Над головой огромный вентилятор создавал ветерок из теплого ночного воздуха.

Доминик оказалась по левую руку хозяина дома, а Клаудиа сидела справа от него. Джон оказался довольно далеко от нее на той же стороне стола. Изумленная этим, Доминик взглянула на Винсенте, поймав на его лице странно торжествующее выражение. Оно почти тотчас же исчезло, и он опять превратился в спокойно-любезного хозяина дома, расточающего комплименты, обсуждающего достоинства вин, подававшихся за обедом.