Гринвальд наверняка верит в партизанский подход к журналистике — но только такой, который основан на фактах, на свидетельствах и на данных, поддающихся проверке. Детали он использует для эффективного противодействия своим оппонентам, добиваясь опровержений даже от таких «храмов» американской достоверности, как Washington Post и New York Times.

В беседе с Биллом Келлером, бывшим редактором New York Times, Гринвальд признает, что «представители медиаистеблишмента» сделали за последние десятилетия ряд «превосходных репортажей». Но он утверждает, что модель, принятая в американской журналистике, — когда репортер откладывает в сторону свое субъективное мнение в интересах более высокой истины — привела к «отвратительной журналистике» и некоторым заразным привычкам. Среди них чрезмерное — на грани подхалимства — почтение, выражаемое американскому правительству, и ошибочное приравнивание — в интересах пресловутого «равновесия» — истинных и ложных представлений.

Идею о том, что у журналистов не может быть никакого мнения, Гринвальд называет «мифической». Особое презрение он испытывает к одному конкретному классу журналистов — к тем, которые, по его мнению, являются марионетками Белого дома. Он не стесняется в выражениях и называет их подонками. Вместо того чтобы критиковать и изобличать власть предержащую, утверждает он, пресс-корпус округа Колумбия зачастую выполняют роль их услужливых придворных.

Между тем Келлер и другие вдумчивые газетные редакторы проводят собственный критический анализ «пропагандистской журналистики». Келлер говорит: «Суть в том, что, как только вы публично объявили о своих субъективных предположениях и политических ценностях, человеческой натуре свойственно желание их отстаивать, а в этом случае волей-неволей приходится минимизировать факты или выбирать соответствующие доводы, причем делать все так, чтобы поддержать заявленную точку зрения».

В последующие месяцы к субъективным взглядам Гленна Гринвальда будет приковано такое пристальное внимание общественности, которого он даже не мог предположить…

* * *

В декабре 2012 года один из читателей Гринвальда прислал ему электронное сообщение. Оно ничем не выделялось среди других; множество подобных сообщений Гринвальд получает ежедневно. Отправитель никак себя не назвал. Он (или, возможно, это была она) написал следующее: «У меня есть материал, который может вас заинтересовать».

«Его сообщение выглядело довольно туманным», — вспоминает Гринвальд.

Таинственный корреспондент обратился с необычной просьбой: он попросил Гринвальда установить на ноутбуке программу шифрования PGP.[12]После установки этой программы две стороны могут обмениваться в режиме онлайн зашифрованными сообщениями. При правильном использовании PGP гарантирует корреспондентам достаточную приватность (аббревиатура PGP (Pretty Good Privacy) означает «Вполне хорошая приватность»); она предотвращает вмешательство и перехват отправляемых сообщений третьими лицами. Источник не объяснил, для чего необходима такая мера предосторожности.

Впрочем, у Гринвальда не было возражений — он уже давно подумывал о том, чтобы установить себе инструмент, широко используемый репортерами, ведущими журналистские расследования, WikiLeaks и другими лицами и организациями, желающими отгородить себя от правительственной слежки. Но было две проблемы. «В техническом плане я человек неграмотный», — признается Гринвальд. Кроме того, у него возникло подозрение, что у человека, который настаивал на шифровании информации, может оказаться не все в порядке с головой…

Несколько дней спустя его корреспондент вновь прислал ему электронное сообщение.

Он спросил: «Вы сделали это?»

Гринвальд ответил, что пока нет. Журналист попросил дать ему больше времени. Так прошло несколько дней.

Потом снова пришло сообщение. В нем тот же вопрос: «Вы сделали это?»

Неизвестный корреспондент, видимо раздраженный беспомощностью Гринвальда, теперь изменил стратегию. Он составил краткое видеоруководство, которое выложил на YouTube. В нем шаг за шагом показывалось, как правильно загрузить и установить на компьютере программу шифрования — в стиле самообучалки для «чайников». У этого видео было кое-что общее с «Академией Хана»: его автор оставался анонимным, присутствуя где-то за кадром. Видео содержало ряд простых команд. «Я видел экран компьютера и графические символы. Рук я не видел. Этот парень вел себя очень уж осторожно», — рассказывает Гринвальд.

Несколько закопавшись в работе, Гринвальд через несколько дней попросту забыл об этом. «Я хотел сделать это. Я часто сталкиваюсь с хакерами», — пишет Гринвальд. Но потом, сославшись на занятость, добавляет: «Он все-таки не делал ничего такого, чтобы я отдал ему предпочтение».

Пять месяцев спустя, во время их встречи в Гонконге, Гринвальд понял, что его потенциальный источник тогда, в конце 2012 года, был не кто иной, как Эдвард Сноуден. Сноуден входил в число читательского сообщества Гленна Гринвальда. Ему пришлись по душе взгляды журналиста, его активность и бескомпромиссный подход к правительству. Сноуден обратился к нему напрямую, но попытка не удалась. «Сноуден сказал мне: «Не могу поверить, что у вас ничего не получилось. А по интонации звучало как «Ну и идиот!».

Сноуден, будучи на Гавайях, находился в тысячах миль от Бразилии. Вероятность их личной встречи была крайне невелика. Поэтому очень важно было наладить онлайн-контакт. Но все-таки Гринвальд оказался слишком рассеян, чтобы выполнить простые инструкции Сноудена. Должно быть, разоблачитель очень сильно расстроился. Гринвальд говорит: «Он, наверное, думал так: «Я, видите ли, готов взвалить на себя весь тот гребаный риск, распрощаться с прежней жизнью, готов осуществить самую крупную в мире утечку секретной информации, а он [Гринвальд] даже не удосужится разобраться с этой программой шифрования».

Как следствие фиаско с установкой PGP, несколько недель пролетели впустую. У Сноудена, казалось, нет безопасного маршрута связи с Гринвальдом. Обозреватель продолжал работать, не покидая своего уединенного горного дома. Из соседних джунглей к нему во двор часто наведывались местные обезьяны. Они затевали драки с собаками, иногда забрасывая их ветками и ретируясь потом в густые бамбуковые заросли. Гринвальд постоянно находился среди животных; он говорит, что это очень хорошая отдушина от политики и нескончаемого потока тем и комментариев на Twitter.

В конце января 2013 года Сноуден снова попробовал наладить с ним контакт, но уже по-другому. Он направил электронное сообщение Лауре Пойтрас. Он надеялся наладить анонимный канал общения с этой кинодокументалисткой, которая дружила с Гринвальдом и тесно с ним сотрудничала. Пойтрас была еще одним критиком американских служб безопасности — и одной из наиболее заметных их жертв.

Почти десять лет Пойтрас работала над трилогией полнометражных фильмов об Америке после событий 11 сентября 2001 года. Первый фильм «Моя страна, моя страна» (2006) описывает многострадальный Ирак после американского вторжения через историю одного из жителей, суннитского врача, который выдвигал свою кандидатуру на выборах 2005 года. Фильм захватывающий, очень трогательный и смелый — в 2007 году он даже выдвигался на «Оскар».