— Вам нравится? — спросил Криспин.

Подняв на него глаза, Гвен улыбнулась:

— Как такой подарок может не понравиться?

— Может быть, вы предпочли бы что-нибудь другое? Шляпку? Драгоценности?

— У меня есть две вполне приличные шляпки, а драгоценности здесь надевать все равно некуда.

Показалось, что Криспин хочет что-то сказать, но, как и в прошлый раз, помешало появление Джесмин.

— Почему ты не приглашаешь гостя в дом? — осведомилась она, со значением поглядывая то на молодого человека, то на цветы в руках девушки. — Может, и меня заодно позовешь. У меня столько новостей!

Новости Джесмин теперь состояли из рассказов о подготовке к свадьбе, но Гвендолин не хотелось отказывать подруге и упускать возможность продолжить разговор с Криспином. Пусть даже говорить они станут все о той же свадьбе.

— Нужно поставить цветы в воду! — спохватилась она, усадив гостей на кухне. — Сейчас вернусь. Не скучайте!

В своей комнате она отыскала пылившуюся на шкафу вазу, ополоснула и наполнила водой. Осторожно коснулась пальцами нежных лепестков. Ее первый букет… Несправедливо обрывать цветы, ведь без корней они завянут. Но теперь Гвен боялась заходить далеко в лес и наверняка не увидела бы первоцветов, если бы не Криспин Дэй.

Может быть, в следующий раз он пригласит ее на прогулку?..

— Ты что так долго? — окликнула Джесмин, прокравшись в комнату. Остановилась рядом, глядя на цветы. — Он их тебе принес, да?

Гвен кивнула.

— А мой до такого и не додумается! — хмуро выпалила дочь старосты, но тут же вновь повеселела. — Я же говорила, что ты нравишься Криспину! Потому-то он и не торопится покидать Трелони. Наверное, рассчитывает, что ты уедешь с ним. Или, может, хочет остаться здесь с тобой. Но для часовщика в деревне мало работы. Наверное, вам все-таки придется поселиться в городе.

— Ах, Джесмин, дай тебе волю, ты придумаешь имена нашим детям! — не удержалась от смеха Гвендолин.

— Ну, девочку, надеюсь, вы назовете в мою честь.

Гвен никогда не задумывалась об имени для дочери. Она выбрала имя только сыну, если когда-нибудь он у нее будет. Арчибальд.

Через несколько дней кучер Карлиона Линтона доставил Гвендолин приглашение от хозяина. Сквайр сообщал, что ждет ее на ужин накануне ближайших выходных. Он просил также захватить рукопись, чтобы показать ее знакомому.

Гвен надела то же зеленое платье из тафты, что и на день рождения Джесмин. Сбережений у нее почти не было, а скромное жалованье не позволяло тратиться на вечерние туалеты. Впрочем, ее наряд, хоть и вышел из моды, выглядел вполне достойно.

В назначенный день тот же кучер заехал за Гвендолин, и, садясь в карету, она почувствовала себя сказочной замарашкой, приглашенной на бал. Принц ее там не ждал, но она о нем и не мечтала, с нетерпением предвкушая нечто совсем другое, а именно — встречу с настоящим издателем. Если ему понравится ее роман, об Арчибальде узнает весь мир! Ну, или все королевство, что тоже неплохо.

Дом альда Линтона в этот вечер показался Гвен особенно красивым. Она улыбнулась хмурой экономке и не без волнения вложила руку в ладонь приветствующего гостью сквайра. Линтон встречал ее так, точно она являлась особой королевской крови, а не учительницей в находящейся под его попечительством деревне. Он с почтением проводил ее в гостиную и представил остальным гостям.

Из полутора десятка присутствовавших Гвен интересовал лишь один — столичный издатель, оказавшийся невысоким толстячком, который то и дело вытирал платком пот с лысины. Он был сама любезность и доброжелательность, и через несколько минут разговора Гвендолин почти забыла о страхах. Почти — потому что какая-то смутная тревога все же осталась. Словно нехорошее предчувствие. Или недобрый взгляд.

Гвен невольно огляделась и вздрогнула, встретившись глазами с человеком, которого не заметила сразу среди гостей. Альд Эмрис Торнбран. Сейчас он мало походил на встретившегося ей в лесу охотника: темные волосы аккуратно зачесаны назад, костюм элегантный и, несомненно, баснословно дорогой, в галстуке поблескивает бриллиантовая булавка. Облокотившись о каминную полку, маг пренебрежительно оглядывал собравшихся в гостиной людей, случайно или намеренно возвращаясь к Гвендолин взглядом. Он ее узнал, сомнений не было. Но не подошел. И виду не подал, что они уже встречались.

Гвен тоже не стала этого делать.

За столом ей досталось место рядом с издателем, и тот, не умолкая, рассказывал о каком-то гениальном авторе, в котором видел будущее литературы. Рукопись Гвендолин издатель обещал посмотреть после ужина. Надо ли говорить, что ей кусок не лез в горло? Она тревожилась за судьбу книги, до финала которой оставалось совсем немного, боялась от волнения перепутать столовые приборы, а еще ее вгонял в смятение холодный изучающий взгляд Эмриса Торнбрана.

Когда ужин подошел к концу, все, кроме Гвен и издателя, проследовали в гостиную. Они же вдвоем отправились в библиотеку, куда их проводила экономка. Впрочем, после нескольких вопросов и уточнений человек, в руках которого находилось будущее Арчибальда, наценил на нос очки и попросил оставить его наедине с рукописью.

На подгибающихся от волнения ногах Гвен вышла в коридор и остановилась, переводя дух.

— Гвенда Грин — я верно услышал ваше имя?

При звуках голоса, который Гвен, как оказалось, очень хорошо помнила, сердце забилось тревожно и часто, но выдержки хватило, чтобы, обернувшись, учтиво кивнуть остановившемуся в дверях курительной комнаты магу.

— Все верно, альд Торнбран.

— Мне нужно поговорить с вами. Наедине.

Гвен сама не понимала, почему вошла в комнату и позволила прикрыть за собой дверь, просто сил не было противиться звучавшему в словах этого человека приказу. Нет, это была не магия. Гвен почему-то не сомневалась, не магия. И тем не менее…

— Я поймал разбойников, напавших на вас в лесу, — сообщил маг, приблизившись. — И допросил их. Лично.

— Вот как? — Гвендолин поежилась. — Что же они сказали?

— Хм… Просто так пересказывать неинтересно. С вас два поцелуя. Один — в благодарность за ваше спасение, а второй — в качестве платы за сведения. Идет?

— Вы хотите… — Гвен оторопела.

— Полно вам, я прошу всего лишь поцелуи, — усмехнулся наглец, сощурив серо-зеленые глаза. — Или вы такая трусиха? Мы здесь одни, никто не увидит…

Гвендолин резко отстранилась.

— Мне не настолько интересно, что сказали разбойники, — проговорила она, стараясь сохранить достоинство, хоть дрожащий голос мало этому способствовал.

— Тогда — только за спасение.

Возразить она не успела. Одной рукой маг обнял ее за талию, с силой привлек к себе, а второй обхватил подбородок, не позволяя вырваться, и поцеловал. По-настоящему — крепко и настойчиво.