- Спасибо за вашу помощь, госпожа Рита, - остановил игру в гляделки мэр Сафар. - Вам стоит вернуться в автобус, пока мы не утрясём все детали. Юж вас проводит и обязательно сообщит, если наша делегация всё-таки задержится в Фармбурге на праздник урожая, - проинформировал лев, тихо рокоча в паузах между словами.

- Но от этого артефакта отказываться не стоит, - поспешила сказать это, опасаясь... даже не зная чего: что артефакт рано или поздно заработает, но меня не будет рядом с ним?

Дурацкая надежда — никогда не умирает вперед человека.

Час пришлось помариноваться в автобусе, прежде чем нам сообщили о том, что делегация остается в Фармбурге на праздник урожая. Неприятный холодок пробежал по коже от такой новости. Настроение и так улетело в трубу, а мысль, что Калифа Сафара не удовлетворил разряженный артефакт, угнетала еще больше. Безусловно, я принялась корить себя, что не сказала иначе — покороче. Мне же задали простой вопрос: «Ведьмовской это артефакт или нет?». Надо было ответить просто «да». Но сделанного уже не изменить, и вероятно, завтра в автобусе прибавится пассажиров.

Мне предложили присоединиться к мэру Сафару, но я отказалась, воспользовавшись возможностью побыть одной — почти одной — в предоставленном мне номере.

Горячий душ. Плотный обед на две персоны. Люк молча наблюдал за мной, дав возможность переварить малоприятные события и информацию. 

В голове мелькнула мысль о поиске вариантов переделки этого мира, но я отмахнулась от неё. Будто слабой женщине больше нечем заняться в чужом мире. Как бы тяжело не было, пришлось смириться с местными обычаями. И я не виновата, что эти зверолюды больше животные, чем мне могло показаться на первый взгляд.

Дождавшись, когда Юж принесёт пижамы для меня и Люка, я переоделась и собралась ложиться спать без опаски, что буду потревожена волком, так как номер по моей же просьбе выделили с двумя кроватями.

- Уже спать? - обронил Люк, когда я полезла под одеяло, готовая ко сну.

- А так заметно? - фыркнула, укладываясь удобнее.

- А вознаграждение? - напомнил он.

- Ой, давай не сегодня. У меня голова болит.

Но Люк слуга на словах, а на деле наглое животное, которое вцепилось в край одеяла и потащило его на себя. Перетягивание каната, то есть одеяла закончилось безоговорочной победой зверя. Что не могло расстроить слабую женщину, пребывающую не в духе, то есть меня.

Люк сделал телевизор чуть громче, опасаясь, что и здесь за нами незримо приглядывают, а если точнее подслушивают. Он сел на кровать, протянув в примирительном жесте отобранное одеяло, и предложил поговорить.

- О чем? О погоде? Не интересует, - отмахнулась я, накрываясь.

- Кроме погоды есть и другие темы, - пристал волк.

- Ладно. Что ты хотел в качестве своего вознаграждения? - сдалась, посчитав, что сейчас лучше быстрее закрыть долг и тогда я смогу притвориться тюленем, которому всё лень.

Люк выжидательно смотрел на меня, видимо, перебирая скопившиеся в его голове идеи, которые сойдут за вознаграждение.

- Моя мама коза.

- Рада за вас. Если можно...

- Можно, - лёгкая улыбка коснулась его губ и глаз, а я не стала вдаваться в подробности, что когда женщина настоящая коза — это слабая причина для радости.

- Кто-то считает, что моё рождение — это чудо, а кто-то проклятьем.

- Стой. Так она твоя мама?

- Да, я так и сказал.

- Родила тебя?

- Да.

- Коза?

- Да.

- Волка?

Люк усмехнулся.

- Звучит дико для тех, кто узнает впервые. Но в Гарденбурге таких мало. Мы с мамой, можно сказать, местные знаменитости. В плохом смысле, - поморщился Люк.

- То есть обычно у вас нормальные семьи: коза, бог с ним, козёл и козлята?

- Да.

- Дай угадаю, твоя мама влюбилась в волка, красавчик вскружил ей рога, то есть голову. И ты плод, точнее цветок их любви — Лютик, не признающий своего имени.

- Нет.

- Жаль. Ванильная история любви мне бы сейчас не помешала.

- Из-за того артефакта? Он как-то связан с твоим появлением на нашем листе?

- Да, - не стала юлить. - Он должен был вернуть меня домой, когда я его найду. Но, видимо, меня надурили. Никакого обратного билета нет. Я навсегда застряну в этом зоопарке. - Досада всколыхнулась с новой силой. Я плюхнулась на подушку и укрылась одеялом с головой.

- Ты собиралась уйти? Вот так просто? - послышался тихий и немного расстроенный голос Люка.

- Собиралась... и разобралась, - пробурчала я в подушку, раздосадованная неудачей.

- Может, он еще сработает, - вдруг произнёс Люк, проложив тяжёлой ладонью по ноге ощутимый сквозь одеяло след.

Он меня пытается приободрить, поэтому и завёл разговор про свою семью? Это что-то новенькое. Но отвлечься от тяжёлых мыслей — идея хорошая.

- Ладно. - Я скинула с себя одеяло и села на постели. - Что там дальше про твоих родителей?

Глаза Люка радостно блеснули.

- Моя мама коза, а отец был волком.

- Почему был? Он того, помер или его съели? Или козлы забили копытами? - Зло пошутила, а Люк поддержал мою не очень удачную попытку тихим смешком.

- Таких подробностей не знаю. Только то, что он приезжал двадцать шесть лет назад на праздник урожая в Гарденбург в составе делегации из Прайдбурга. А моя мама в то время подрабатывала горничной в отеле, где их разместили. Он её взял силой. У прайдбуржцев такое поведение на выгуле в порядке вещей, - пояснил Люк, заметив, как меня перекосило от такой подробности его появления.

- Так ты со мной увязался, чтобы отыскать своего отца в Прайдбурге?

- Нет, - и больше он ничего не добавил, спокойно смотря на меня своими синими глазами.

- Допустим, а матери ты что про меня наговорил? С чего вдруг она тебя отпустила?

- Я сказал ей, что ты не ведьма и что, если остальные это узнают, тебя съедят вместо жертвы от Гарденбурга. А я еду, чтобы помочь тебе сохранить свой секрет как можно дольше. Но в крайнем случае придётся рвать когти. 

- Я, конечно, подозревала, что ты ей всё рассказал как есть, но ты уверен, что она не расскажет это кому-то в Гарденбурге? А те передадут животным из Прайдбурга?

- Нет. А если кому случайно скажет о таком, то ей не поверят. В слова заклеймённой «психичкой» никто не поверит, - с лёгкой грустью сообщил он.

Спрашивать с чего его мать держат за сумасшедшую в Гарденбурге не стала, одной короткой встречи было достаточно, чтобы понять — всё дело в её сыне, волке по имени Лютик. И назвала, вероятно, его так, чтобы не выделять среди прочих Ромашек, Розочек и Подорожников. Но имя не могло исправить наличие совсем не козлиных ушек и хвоста.