одночасье изменилось. Люди научились согласовывать хитроумные действия, делать оружие и инструменты намного искуснее, чем прежде. Такой когнитивный скачок нарушил баланс сил: охота началась.

В короткие сроки люди истребили бóльшую часть европейской мегафауны, к которой относились пещерные медведи, мамонты, носороги и львы. Около 17 000 лет назад эти животные исчезли с американского континента. Со временем был истреблен почти весь крупный рогатый скот Евразии (предки современных коров), та же участь постигла большинство диких лошадей. При этом для кабанов человек никогда серьезной угрозы не представлял. Благодаря биологическому разнообразию и способности к адаптации популяция кабанов почти всегда оставалась многочисленной, где бы они ни жили. Однако большую численность свиных костей на территории памятников каменного века, таких как пещера Вистехула, нельзя объяснить просто тем, что животных там было много. Похоже, раз поняв принцип, люди освоили охоту на кабанов с использованием более совершенных орудий. Чтобы поймать лося, оленя или медведя, нужно много времени и сил. Животных требовалось выследить, загнать на большой территории, а потом долго тащить домой добычу. С кабанами все было иначе. Из-за всеядности свиней легко было приманить падалью и прочими отбросами, которые для них оставляли неподалеку. Вполне возможно, что на них охотились, по большей части почти не отходя от пещеры[75]. Мясо и потроха надо было есть сразу же, потому что заготавливать их еще не научились. Шкуру наши предки сдирали и скребли каменными орудиями. Из нее они шили одежду, обувь, мешки и котомки с помощью игл, которые изготавливали из костей. Из них же делали рыболовные крючки и наконечники стрел, при помощи которых охотились на новую добычу, и круг замыкался.

Я ступаю на грязный пол пещеры. Здесь сыро, вернее даже мокро, и мне приходится перепрыгивать большие лужи, чтобы не замочить ноги. Стены покрывает слой водорослей, они остаются темной полоской под ногтями, когда я провожу по камням пальцами. Не такое уж и гостеприимное место, как казалось на первый взгляд. Впрочем, не мне, норвежцу XXI в., судить о ее удобстве.

Помимо прочего археологи нашли здесь останки человека – мальчика 14 лет. Он был одним из тех первопроходцев, что пришли сюда примерно 8000 лет назад. Его обнаружили в самой глубине пещеры, где стены, смыкаясь с полом, образуют тупик. Это самый древний из полных скелетов, когда-либо найденных в Норвегии. Нетрудно представить сцены его жизни, но, делая это, наблюдаешь за ним, будто за животным. Его повадки, бесшумные движения – словно постоянно нажата кнопка «Без звука». Пусть здесь речь идет не о языке и развитом мышлении, можно получить представление о его мировоззрении. Для этого нужно взглянуть на находки эпохи каменного века из других мест.

Наиболее богатые коллекции находок тех времен относятся к пещерам Шове и Ласко во Франции и пещере Альтамира в Испании. Там на стенах встречаются не только отпечатки нескольких ладоней, но и изображения животных. Только животных. Эта черта характерна для искусства тех времен вне зависимости от региона. Отношение к животным определило бытие тех людей. Они сообща охотились на одних животных, а для других сами нередко становились добычей. В результате такой двусторонней связи люди уважали и воспевали многих обитателей равнин и лесов, им даже поклонялись. Животные жили и умирали, в восприятии людей они становились богами и духами. Некоторых наши предки подчиняли, другим подчинялись сами. Именно такая жизнь, такое положение в царстве животных были для нас естественны изначально.

Тотемизм, как часто называют такие верования, возможно, лучше всего изучен на основе культурных стереотипов представителей племен Северной Америки, где тотемные столбы образно изображают иерархию животного царства. При этом, по сути, в подобных воззрениях коренных американцев нет ничего, что не встречалось бы в других местах. Есть все основания считать, что тотемизм был самой распространенной формой религии, когда-либо существовавшей на земле.

Датировать рисунки каменного века оказалось безнадежно трудной задачей. Прежде считали, что возраст наиболее древних петроглифов – тех, что обнаружены во Франции и Испании, – составляет 30 000 лет. Все изменилось, когда в 2012 г. группа археологов провела новый анализ пигмента со стены в индонезийской пещере, расположенной на острове Сулавеси. В итоге пришлось пересматривать все наши представления о расселении человека разумного по планете. Выяснилось, что рисунок, возраст которого до этого оценивали в 17 000 лет, на самом деле гораздо древнее: ему 43 900 лет[76]. Ни о какой свинье на рисунке речь, конечно, не идет, для этого еще слишком рано. На нем изображено животное, относящееся к бабируссам – роду из семейства свиных, представителей которого легко узнать по длинным загнутым бивням. По ошибке их можно спутать с чем-то вроде рогов, и, видимо, именно из-за такой внешней схожести в норвежском и английском языках эти животные получили название «оленьи свиньи» (hjortesvin и pig-deer соответственно). Клыки у бабирусс загибаются вверх и назад так, что могут врастать кончиками в кожу лба. Это исключительный случай, ни одно другое животное эволюция не одарила такой особенностью.

Нет сомнений, что и в других регионах планеты свиньи были частью жизни людей. Это подтверждают пищевые остатки. Тем не менее в изображении бабируссы в Индонезии есть нечто особенное. Если и есть у искусства первого периода каменного века, палеолита, общая черта, так это то, что свиней тогда не изображали. То, какие животные из тех, на которых древние люди охотились и от которых спасались бегством, появлялись на стенах пещер, зависело не столько от того, чье мясо наши предки ели, сколько от того, кто их восхищал и кому они придавали наибольшее мистическое значение. Как правило, это были крупные хищники, о чем свидетельствуют петроглифы, ритуальное расположение скелетов и черепов животных, украшения и резные фигурки. Однако по мере того, как многие представители мегафауны встречались все реже и исчезали, мы начали восхищаться и самыми крупными из травоядных. То, как стали изображать на стенах пещер лошадей и оленей, без сомнения, говорит о том, что в них разглядели грацию и духовную значимость.

Сложно сказать, почему свиньи в каменном веке такого признания не получили. Может статься, что их недооценивали уже тогда из-за неприглядного внешнего вида? Или человек не стал их превозносить просто потому, что охота на кабанов не представляла особой трудности? Как и во многих других аспектах нашей далекой истории, нам остается только задавать вопросы и строить догадки. И все же повсеместное отсутствие изображений свиней в европейской наскальной живописи позволяет прийти к важному выводу: уже тогда свиней не считали животными, достойными внимания.