Маша посмотрела на меня как на дурочку:

— Ну, дядя Леша Тараканов. Мамкин муж. Он меня удочерил, но мамка не велела его отцом называть. «Отец у тебя, Мария, есть, — так она говорила. — Ты, главное, жди!»

Ну, так вот. Когда мамка вышла за Вовчика, он меня удочерил, дал свою фамилию и отчество. Тогда мамка была очень злая на моего настоящего отца. Она говорила: «Ничего нам от него не надо, копейки ржавой у него не возьму!» Ну, потом, конечно, передумала. Но Вовчик успел меня удочерить, и я стала Мария Владимировна Сидорова. Через год Вовчик утоп по пьяни, и мы с мамкой остались одни.

Наследница вздохнула:

— Я его не помню. Но мамка рассказывала, он добрый был. А потом она с дядей Лешей познакомилась — прямо на похоронах. Он был друг Вовчика и помогал гроб нести. Только они так напоминались еще до похорон, что гроб чуть в яму не уронили, — Маша звонко рассмеялась.

Н-да, похоже, в Грачах такие же нравы, как в Волчьих Ямах, а то и покруче…

— Мамка вышла замуж за дядю Лешу, и он меня тоже удочерил. Теперь я Мария Алексеевна Тараканова. Я когда девочкам в интернате свою историю рассказывала, они прям плакали. «Машка! — говорили, — ты как героиня «Дикого ангела»!» Это сериал такой с Натальей Орейро, — пояснила девушка, покосившись на меня с виноватой улыбкой.

Знаю я это кино о приключениях сиротки…

— Отец… Ну, мой настоящий отец давно бы меня к себе забрал, — вздохнула Мария. — Только у него сестра есть, так вот она мамку почему-то не любит. А меня полюбит, как вы думаете, Евгения Максимовна?

И девушка уставилась на меня ясными серыми глазами. Ну что за простодушное существо! «Любит — не любит»…

— Обязательно полюбит, Маша, — твердо сказала я. Нинели Васильевне придется полюбить девушку… Ведь именно она — наследница серебряковских миллионов…

Занимался бледный зимний рассвет. Машин на трассе по-прежнему было немного — только длинные бессонные фуры ползли в предрассветных сумерках. Я почувствовала, что глаза мои слипаются. Еще бы, вторые сутки за рулем… Ничего, до города уже недалеко. Доеду — отосплюсь. И чего я волновалась из-за этой поездки? Все прошло как по маслу…

Только я это подумала, как в зеркале сверкнули фары идущей следом машины. Ого, смотри-ка! Да это же наша старая знакомая — белая «Нива»! Видимо, отстала на какое-то время, чтобы не мозолить глаза, а теперь выскочила, как чертик из табакерки.

Я увеличила скорость, но и «Нива» тоже. Конечно, я могу оставить позади изделие отечественного автопрома. Но не хотелось очень уж разгоняться — вечером была оттепель, а за ночь все схватилось ледком. Резина у меня хорошая, но искушать судьбу не годится. Ну что мне может сделать какая-то «Нива»? Сейчас мы немного поиграем в догонялки, а на въезде в город я от нее уйду, к гадалке не ходи…

Все-таки меня вычислили. В том, что за рулем кто-то из заинтересованных в завещании «родных и близких», я не сомневалась. Ну кто еще мог бы пуститься в погоню на старенькой «Ниве»?

А может быть, я слишком легкомысленно отнеслась к заданию милейшего нотариуса? Может, нужно было взять с собой парочку крепких ребят из агентства? И не стоило отбрыкиваться от братков, а? Пусть бы тащились за мной, как приклеенные, зато сейчас наследница была бы под надежной защитой… Ну, Охотникова, ты что-то совсем расклеилась, старушка! Осталось только заплакать и начать рвать на себе стильную стрижку и биться головой о руль. Ничего еще не ясно. Можно вообще сделать неожиданную вещь — остановиться, выйти из машины и подойти познакомиться с преследователями. А что? Пистолет у меня с собой, и еще кое-какие штучки из спецснаряжения имеются. С двумя мужчинами без специальной подготовки я легко справлюсь, вряд ли их больше — такой толпой слежку не ведут. Вот только если у них тоже припасен какой-нибудь сюрприз, типа заряженной двустволки, бедная Маша останется совершенно без всякой защиты посреди пустого шоссе. Девочка и водить-то, поди, не умеет…

Я покосилась на девушку. Та как ни в чем не бывало рылась у себя в сумке.

— Маша, ты умеешь водить машину? — поинтересовалась я.

— Не-ет! — засмеялась Мария. — У нас в Ямах и машин-то нету. У Кольки мотоцикл, он меня катал. А что?

— Да так, ничего.

Девушка вытащила из сумки два зеленых яблока, потерла одно о рукав и протянула мне:

— Попробуйте, это зимний сорт из нашего сада. Я в дорогу взяла.

Я спрятала яблоко в карман куртки и сказала:

— Спасибо, Маша. Я потом съем. Ты хорошо пристегнута? Ну и молодец. Положи все вещи в сумку и поставь ее назад. Сейчас мы поедем очень быстро…

Ни тени страха не возникло на лице наследницы. Она проворно сложила документы в сумку, застегнула ее на «молнию» и поставила назад. Потом проверила ремень и послушно сложила руки на коленях.

Одна из причин, по которой я не стала никого посвящать в свои планы и тем более не захотела привлекать помощников к этому делу, была моя убежденность — чем меньше народу в курсе моих дел, тем больше шансов у меня сделать все как надо. Я привыкла работать одна, полагаться только на свои силы. Но не это главное. Тайна — вот что защищало нас с Машей лучше любой брони.

Я отделалась от братков Вишни и Гапона не потому, что такая гордая, а потому, что они могли кого-то привести за собой. О Волчьих Ямах знали два человека — я и Нинель Васильевна, которая меня туда отправила. Да, еще при разговоре присутствовала силиконовая Кира. Неужели я недооценила девушку? Неужели за юной вдовой стоит кто-то опасный, с мозгами и решимостью не делиться куском пирога?!

Я неслась по трассе, стараясь справиться с подступающей к горлу паникой. Почему-то я не думала о том, что если я не уберегу клиента, то моей репутации классного телохранителя, не допускающего ошибок, придет конец. И о том, что мне могут всадить в голову свинцовую дулю, тоже ничуть не беспокоилась. Тревожило меня только одно — ясные серые глаза Маши Серебряковой и ее вопрос: «Как вы думаете, они меня полюбят?»

Полюбят, детка, обязательно полюбят…

«Нива» не отставала, но и не приближалась. Она летела вслед за моей машиной. Я обратила внимание, какой здоровенный «кенгурятник» у нее впереди. Ох, не нравится мне это. Я уже поняла, что меня загоняют в какое-то место, где поджидает настоящая засада.

Стоп! Охотникова, ты гений! Ну, почти…

Я немного притормозила, достала телефон и нашла в памяти сотового номер. Трубку взяли после десятого гудка.

— Привет, Конопатый! — сказала я весело.

Потрясенное молчание было мне ответом.

— Слушай, я не знаю, как тебя звать, так что извини, — объяснила я. — Это Охотникова — помнишь такую? Вы еще следили за мной. Так вот, поднимай пацанов в ружье — тревога!

Парень спросонья соображал плохо, да и в остальное время суток интеллектом не блистал, поэтому я заорала с трубку:

— Звони начальству, дубина! Я везу наследницу Серебряка! На нас хотят напасть.