С Новым годом, мама, дорогая. Я тебя тоже ненавижу!

* * *

Мне Юля прислала по скайпу поздравление на английском, с Новым годом, я половину слов не поняла. Даже больше половины. Почти вообще ничего не поняла. И не пойму уже никогда, наверное. Я не знаю, зачем учить англ, если в школе все равно этот тройбас хронический и мама вопит, как пожарная сигнализация.

Я Юле написала Thank you, и все. А она спрашивает про оценку в четверти. Я ей печатаю, что трояк. Думаю, щаз она тоже пилить станет. А она такая пишет: а ты сильно расстроилась? Я соврала, что не очень. Я вообще терпеть не могу, когда я говорю, что у меня все ок-норм, а мне не верят. Даже если мне на самом деле фигово, не надо меня об этом спрашивать — раз я об этом не говорю, значит, не хочу говорить.

Я ей чего-то такое про это напечатала, а она пишет, что все нормально. Что у меня прогресс есть, просто он скачками пойдет и по тестам может быть незаметен.

Я написала: вы моей маме об этом скажите, мне ни горячо, ни холодно, мне ваш английский вообще по сараю.

А Юля говорит, что не по сараю, что она препод и ей видно, что я тянусь и мне нравится.

А я уже не хочу никуда тянуться. У меня НГ сегодня, а я никуда не пойду из-за этого трояка вонючего. Я так и написала. А потом подумала, что, если уж совсем честно, я больше всего хочу сидеть дома и читать фанфики, а к Лильке домой не хочу: когда я ее отца вижу, мне хочется надеть капюшон, и вжаться в стену, и вообще свалить из их квартиры как можно быстрее. Но Лильку ко мне на НГ тоже не отпустят.

Я печатала Юле про все это сообщение, долго-долго, даже до середины не напечатала, а Юля из скайпа ушла. Я разозлилась.

А тут мам в дверь скребет. И спрашивает, сильно ли я на нее сержусь. Потому что ей Юля вот прям щаз звонила и объясняла про ступенчатый прогресс.

Тут я подумала, что вообще-то Юля мой препод, то есть за мои оценки как бы она отвечает. И она маме тоже так сказала. И мам наконец смирилась. Типа она же видела вообще-то, сколько я занимаюсь в последние дни. Но все равно сердится.

Ну это же мой мам. Как машинка на сбрендившем радиоуправлении. Обещает, что орать не будет, а все равно орет. И ее не переделаешь. Я смирилась уже.

Мам спросила, куда я хочу на НГ в полночь — в парк Горького или на ВДНХ? Я не знаю. Вообще, когда на Новый год снега нет, никуда не хочется. Или в такое место, где не видно, что у нас тут шестьдесят первое ноября.

Короче, мы дома будем. К нам, может быть, как раз Юля заедет, поздравит.

Скажи мне кто, что я буду отмечать НГ с преподом по инглишу, я бы опупела. Но Юля будет не препод, а друг семьи. Мой друг теперь тоже, она же мне сегодня все разрулила.

Январь. Без комментариев

Второй год подряд первого января мой биологический отец поздравляет меня с Новым годом. Не знаю зачем. Как будто специально.

Ужасно. Ужасно несправедливо.

Плакать на морозе очень больно. Слезы к лицу сразу примерзают. А я не могла вытереть. У меня в одной руке была сумка, а в другой — Марсик на поводке. И он тянул. А в сумке сверху торчала такая колючка. Искусственная. Мы с Лилькой встретились только сегодня наконец, и она мне ее подарила. Это вешалка для бус и колец. В виде ветки. Я себе щеку ею чуть не пропорола. Л подарила и пошла обратно в свой подъезд. А мы с Марсиком гуляли вдоль синих домов. И тут звонок! А когда плачешь, а слезы вытирать нельзя, это какой-то ужас. Ну зачем он мне звонит? Напомнить, что у всех отцы есть, а у меня нету?

* * *

Опять ругаемся с мам. Самое дурацкое в зимних каникулах — это то, что у взрослых тоже каникулы. Все сидят дома друг у друга на голове. А потом ругаются. Из-за фигни. Из-за того, кто пойдет с Марсиком на улицу в такой морозище. Из-за того, что я, видите ли, немытые кружки у себя на столе держу. Мне же они не мешают! И это не последняя посуда в доме!

Самое поганое, что мама и сейчас снова умудряется орать про мое будущее. Ну при чем тут кружки-то?

Хочу жить одна!

Мы с мам друг от друга всегда звереем за праздники. Мы и в Праге ругались, и в Хельсинках, и в Испании. Наверное, если бы вместо меня у мамы был муж, она бы ругалась с ним.

Вообще, это из-за того, что у нас с мам кризис. На работе. В школе. И в стране.

* * *

Началась третья четверть. Бр-р-р!

Мне опять снятся неправильные глаголы. А я и без того мало сплю.

* * *

Расписание псу под хвост. У нас должна была быть химия, а с утра вместо нее поставили физру.

Разумеется, никто не принес форму, Наталья всех отпустила. Открыла нам раздевалку, а сама ушла. Мы с Лилькой и Сончитой пошли на первый этаж, в умывалку на подоконник. Сончита сказала, что если столовка открыта, то чтобы мы шли купили шоколадного молока и слоек. У меня денег не было, но это не важно, Сончита угощала. Но в столовке ВМ сидела, я застремалась идти, Л пошла за слойками одна. А мы с Сончитой ныкались в умывалке. Я очень редко бываю с Сончитой наедине, мы как-то всегда втроем тусим или с классом. А тут мы сидели на подоконнике, как будто только что познакомились.

Когда вот так с кем-то из одноклассников вдвоем остаешься, он тебе потом уже не чужой человек. Я не знаю, как это объяснить. Это как мое дерево счастья в Лилькином дворе за футбольным полем. Оно не просто дерево. Оно от других отличается, но не внешне, а потому что между ним и мной что-то есть.

Мы ни о чем не говорили. Я думала, Сончита мне опять