Да, такие люди, как Ричард Камер, умеют говорить комплименты.

— Вот она, — ответила я ему, — сидит в своем новом кресле на колесиках.

— Очень хорошо! — искренне обрадовался за меня он, — я тоже заставил их снять с меня гипс, хотя они пытались уговорить меня еще пару месяцев его поносить.

— Как же вы теперь?

— Ну мне поставили вот такую штуку, которую можно снимать и надевать, когда захочу.

Он поднял брючину и показал закрепленную на его ноге пластмассовую штуку, которую можно было снимать и надевать.

— Тетя Бетси, я тоже такую хочу! — тут же сказала я.

— Ну ты сравнила, у Ричарда только до колена было сломано, а у тебя от бедра все полетело.

— Но я все равно такую хочу.

— Чуть позже — обязательно, — пообещала тетя Бетси.

— Вот так все лето — чуть позже и еще чуть позже, а молодость проходит, — пожаловалась я Ричарду Камеру.

— Не жалуйся, — сказала мне бабушка Аманда, — у тебя еще вся жизнь впереди.

Как будто она была не в курсе, как жизнь коротка и стремительна.

— Но я все равно не могу наклониться и обнять тебя, — сказал мне Ричард Камер, — я тогда непременно упаду и уже не встану, как древний динозавр.

— Древние динозавры падали и не могли встать? — расстроилась я за древних динозавров.

— Есть такая теория, — улыбнулся Ричард Камер.

— Ну надо же, как грустно, — сказала я.

А Ричард Камер повернулся к тете Бетси и сказал ей:

— Бетси, полцарства — за твой яблочный пирог!

— Через полчаса я вас всех приглашу к столу, — разулыбалась тетя Бетси.

Все-таки она очень гордилась своими кулинарными способностями, и ей было приятно, что их ценят и замечают окружающие.

И через полчаса мы действительно уплетали на веранде дымящийся и ароматный яблочный пирог и смотрели на медленно сереющую в сумерках гладь океана. Тетя Бетси и бабушка Аманда вели с Ричардом Камером разговор о погоде, политике и о кустах роз в нашем цветнике.

А я пила горячий чай и заставляла себя не думать о том, а отдал бы сейчас Санди Хоггард полцарства за дымящийся и ароматный яблочный пирог тети Бетси на нашей погружающейся в сумерки веранде.

Раньше мне казалось, что я должна жить взахлеб. Мне хотелось все успеть, открыть все жизненные законы, постичь тайны Вселенной, прочесть все книги, посмотреть все фильмы.

Я считала, что буквально каждый новый день человеку необходим катарсис. Новые знания, потрясения, открытия. А без этого как дышать?

Сейчас я научилась понимать счастье в мелочах. Сегодня днем не кашляла бабушка Аманда, а тетя Бетси не спускалась посреди ночи посмотреть, не нужна ли мне какая-нибудь помощь. И это было хорошо.

Ведь кашель бабушки Аманды — на нервной почве. А у тети Бетси, с тех пор как со мной такое случилось, стойкая бессонница.

А еще сегодня рано-рано утром я пересела в кресло на колесиках и выехала на нашу веранду. Меня тут же окутали маленькие капельки утреннего тумана. И я увидела тонкую растущую розоватую полоску начинающегося восхода солнца у горизонта спящего океана.

И еще я увидела, как садовая улитка важно сползла с темного куста розы неподалеку от нашего крыльца. Ас ближайшего куста жимолости посыпались на землю капли утренней росы.

И это все были мои маленькие случайности, которые я теперь никому ни за что и никогда не отдам.

Дом дяди Санди был справа от нас с Сотворения времен. Это всегда было так естественно, и я даже не задумывалась о том, что однажды все может измениться.

Я выросла, общаясь с этим человеком. И даже не могла предположить, что в один прекрасный момент он куда-то денется из моей жизни.

Но, оказывается, в какую-то долю секунды жизнь может вдруг повернуться и пойти совсем не в ту сторону, в которую она обещала тебе идти. И ни ты и никто другой ничего с этим уже не смогут поделать.

В начале осени мы услышали в новостях, что Санди Хоггард и Ричард Камер сняли фильм в местных заснеженных горах. И они сразу же, без перерыва уехали на съемки другого фильма в одну далекую жаркую страну.

Никто в нашем доме за все это время не произнес имя Санди Хоггарда. Ни тетя Бетси со мной наедине, ни бабушка Аманда наедине с тетей Бетси, ни бабушка Аманда наедине со мной. Ни, тем более, когда мы были рядом все втроем.

Наша жизнь текла так, как будто этого человека никогда не было в нашей жизни. И даже когда при нас по телевизору передали новость о том, что они с Ричардом Камером не стали делать перерыв и разъезжаться по своим домам, а сразу же уехали на съемки другого фильма, бабушка Аманда сделала вид, будто она слепа, глуха и нема.

А тетя Бетси вдруг сказала:

— А вы знаете, что в доме слева горит свет?

— Правда? — тут же обрадовалась бабушка Аманда. — Ой, как интересно, кто его купил и кто будет нашим соседом слева?

И тетя Бетси сказала, что ей тоже — ой как интересно.

Брендан Файлер только в тридцать лет понял, что мечты сбываются. Потому что ему с детства снился именно этот дом.

С детства Брендан Файлер знал такую теорию, что если чего-то очень сильно хотеть, это непременно сбудется. Но только один Бог знал когда.

Теперь это знал и Брендан Файлер.

Он вырос в холодном крае у подножия заснеженных гор и точно знал, что хочет жить в доме на берегу теплого океана. Он много работал, сам заработал на обучение, а потом с отличием окончил факультет ландшафтной архитектуры.

Работа не весть какая серьезная, но если вкладывать душу в то, что ты делаешь, любая работа будет радовать тебя и приносить пользу людям.

Да, мечты сбываются, думал Брендан Файлер, вселяясь в новый дом.

Дом был хорош. Четыре спальни, просторная гостиная, сад с фруктовыми деревьями. Но главное — вид из окна. Безбрежная живая гладь океана, вот она мечта-реальность, только руку протяни.

Брендан Файлер немного задумывался, почему судьба не предложила ему этот вариант комфортного места жительства лет десять назад, и честно пытался найти достойные ответы, которые оправдывали бы судьбу. Хороших ответов не находилось.

Ведь десять лет назад Брендан Файлер тоже был достоин переехать в такой хороший дом. Он был полон энергии и сил и мог совершить немало подвигов для того, чтобы привести в этот дом прекрасную девушку и построить с ней крепкую семью.

И уже сейчас маленькие Файлеры обрывали бы сочные фрукты с деревьев и задавали папе и маме множество глупых вопросов об устройстве мироздания.

Но так как у Брендана Файлера не было своего дома, то все эти годы ни о каком создании семьи не могло идти речи. Не мог же он, в самом деле, привести невесту в неуютную съемную квартиру.