– Мне повезло еще, – сказал он после паузы. Эсси хранила потрясенное молчание. – Только лапу перебило, да шкуру подпалило. Выполз кое-как.

– Помочь лубок наложить?

– Не, – мотнул он головой, – зажило уже. Обернулся пару раз, вот и все.

Верно, я и забыл: на оборотнях все заживает очень быстро, а при превращении – тем более. Вуррум вот не повезло: при ее ожогах для заживления просто не хватило бы массы тела и сил на смену облика.

– Вот, – продолжил Хадрисс, – добрался досюда. А тебя чего в лес занесло? Ты ж человек человеком, шел бы себе по дороге!

– Обстоятельства, – вздохнул я. – Сам знаю, проще всего было бы прокаженным прикинуться, к такому никто не подойдет. Рожу тряпкой замотать, плащ накинуть…

– Э, ты не вздумай! – рыкнул он на меня. – Подойти не подойдут, издалека стрелами утыкают!

– Погоди, но их никогда не трогали, – нахмурился я. – Я же помню, еще когда хозяину не служил, в банде был, нам из города надо было смыться, а никак, нашумели слишком… Ну, мы поймали одного такого, пустили впереди – так нас не то что досматривать не стали, чуть не вприпрыжку побежали ворота распахивать! Тот мужик кочевряжился, конечно, мол, все одно к Великому Нижнему скоро, не стану душегубцам помогать… Только живо убедился, что если откажется, помирать будет долго и больно, куда хуже, чем от своей болячки.

– И кто ж его убеждал? – заинтересовался Хадрисс.

– Да нашелся у нас один умелец, – махнул я рукой. – Ему уж все равно было, проказа там или не проказа: у него гнилая горячка началась – стражники стрелой достали. Он хотел, чтоб хотя бы остальные живыми убрались.

– А-а… В общем, все равно не вздумай, – сказал оборотень. – Теперь сперва стреляют, потом разбираются. Боятся, что этак вот какой-нибудь колдун или кто-нибудь вроде меня переодеться может. Понял?

– Понял, – серьезно ответил я. Жаль, хороший план пропал! – Хадрисс, послушай… Ты ведь в лесу нипочем не заблудишься?

– Еще бы!

– Так, может, проводишь меня до реки? Я думал по ручью спуститься, но…

– Э! Этот ручей в болота уходит, я как раз с той стороны пришел, – перебил он.

– Ну вот видишь! Я в лесу ни на что не гожусь!

– Ладно, – сказал Хадрисс, подумав. – Провожу. Все едино торопиться некуда, а так хоть рожа знакомая…

– Только вот что, – остановил я. – Со мной двое людей и конь. Если ты сожрешь людей, я огорчусь, но не сильно, но если тронешь коня – обижусь всерьез. Ты меня знаешь.

Хадрисс громко фыркнул и засмеялся, блестя зубами.

– Охота была! – проговорил он. – Я позавчера оленя задрал. Тощий, правда, но даже я целиком не осилил. Там осталось еще. По такой погоде мясо вроде не сильно испортилось, сгодится.

– Спаситель, – искренне сказал я. Вот, значит, чем еще тут пахло! – Бери своего оленя и пошли. И еще – меня теперь Севером называют.

– Да хоть Югом, – отмахнулся он, копошась в кустах. – Веди, где там твой обоз?

– Пойдем. Меч только подберу…

Когда мы выломились из кустов, Злата ахнула и обеими руками вцепилась в Золота. Спасибо, в обморок не грохнулась. Парень же подался вперед, закрывая девушку собой, и зашарил рукой по бедру – похоже, оружие искал. Правда, у него, кроме того ножа, что я ему дал, ничего не было, но как раз про него Золот вспомнил не в первую очередь. Поведение его показалось мне любопытным: это ребятам вроде меня все равно, что под рукой, а благородные первым делом за меч хватаются (или шпагу, неважно, какое оружие нынче в ходу). Хм, может, он и не вовсе безродный?..

Достойнее всего повел себя Везунчик: он только фыркнул и попятился, настороженно прядая ушами. Впрочем, что ему оборотень после нашего с Эсси общества!

В общем, я всех их понимал: Хадрисс выглядел очень внушительно. Не всякий день встретишь в лесу полуодетого громилу, с ног до головы заросшего буйным волосом, босого, да еще с половиной оленьей туши на плече! Туша была местами обглодана, но я на такие мелочи не обращал внимания и считал, что остальным тоже лучше не приглядываться.

– Не поверите! – сказал я. – В этакой глуши знакомого встретил! Это Хадрисс, он… гм…

– Лесник я, – пророкотал тот, сгружая свою ношу аккурат под носом у Золота.

– Точно, лесник, – поддержал я. – Это Злата, это Золот, вон там Везунчик. Повезло нам, мальчики и девочки, Хадрисс проводит нас до Фойры!

Радости на их лицах не наблюдалось. Эсси тихо хихикнула: кажется, она уже перестала бояться оборотня, а может, ей просто нравилось смотреть, как перекосилось от испуга хорошенькое личико Златы.

– Уж не заплутаете со мной, – поддержал он. – Эк вас занесло! Ну да ничего, там подальше оленья тропа есть, по ней и пойдем. Там и коню в самый раз будет, чего по бурелому-то лазить… Север, развел бы ты костер, что ли? Похоже, твои ребятишки вот-вот от голода помирать начнут!

– Золот, живо хворосту собери, да посуше! – скомандовал я. Пришлось повторить дважды, прежде чем парень опамятовался и отцепил от себя руки Златы.

– Командир! – с уважением сказал Хадрисс, позаимствовал у меня нож и принялся разделывать тушу. Ясно было, что сегодня мы уже никуда не пойдем: пока костер наладим, пока мясо зажарим, уже и на ночлег пора будет останавливаться. Ну, надеюсь, с таким проводником мы наверстаем упущенное… Впрочем, куда нам торопиться? – Фух, до чего ж тут весна гнилая, льет и льет, льет и льет… Ненавижу в луже ночевать! Да, Север, а чего ты парня за хворостом погнал? Вон у вас целая куча!

– Это, я так полагаю, не хворост, а лежанка, – взглянув на гору лапника, решил я. – Для сиятельной княжны. Ты смотри, шустрый малый, сколько нарезать успел!

– Угу, и навалил кучей, – фыркнул он. – Ты это, пока я тут по хозяйству, шалаш устрой, что ли? Смотри, с девки ручьем льет!

– И когда это я еще и нянькой заделаться успел? – проворчал я, но взялся за дело.

Шалаш на двоих – дело несложное, я управился как раз к тому моменту, как вернулся совершенно мокрый Золот с охапкой хвороста, а Хадрисс закончил резать оленину.

– Запаливай, – сказал он мне. – А я пойду помоюсь и кости подальше выкину.

Я видел, что на одной оленьей ноге осталось предостаточно мяса, и понимал, что это означает: Хадрисс собирался перекусить подальше от остальных. Он мог есть обычную человеческую пищу, но мясо предпочитал употреблять сырым.

Ну, это не мое дело, а его еще стоит поблагодарить за проявленную душевную чуткость: не уверен, что Злата не полезла бы с визгом на дерево, примись Хадрисс с хрустом грызть хрящики…

– Он вроде совсем не злой, – произнесла Эсси, до сего момента хранившая молчание.

– Оборотни вовсе не обязательно тупые чудовища, – ответил я, прикрывая ладонями слабый огонек. Ага, вроде занялось!

– А откуда ты его знаешь?