Разве она может рассчитывать на душевное спокойствие, если позволит себе быть вот так своего рода ограбленной? Чтобы позволить себе вот так, без боя, отказаться от Мэнниона? Чтобы всю свою оставшуюся жизнь задаваться вопросом: что, если?

Прибытие Робин просто откинуло ее на пару ходов назад, и все. В конце концов, выбирать Адаму. И она сделает все, чтобы его выбор пал на нее и ни на кого более.

– Тетя Мими рада‑радешенька, – гневно сказала Никола, когда они прогуливались по саду перед вечерним приемом. – Она всем говорит, будто знала, что это просто размолвка влюбленных и что разум в конце концов восторжествует. Она даже обсудила с моей будущей свекровью, что вечером, когда Адам будет произносить тост за наше с Эдди будущее, ему также следует объявить о своей помолвке.

– О боже, – Дана закусила губу, – и что она сказала?

– Она заметила, что жизнь Адама – это его личное дело, и пересела в другое кресло. – Никола помолчала. – Но я не могу понять, зачем вмешивается Зак? Если только он не присмотрел Робин для себя. Наверняка из‑за проблем со здоровьем отца он находится под большим давлением относительно своей женитьбы.

– Бедная Робин, – насмешливо произнесла Дана, стараясь не показать, как ее это тревожит.

– Ты, должно быть, шутишь, милая. Когда Зак наконец выберет себе жену, разобьется не одна сотня женских сердец. И не потому, что он баснословно богат, – добавила она сухо. – Ходят слухи, что он тигр в постели.

– Да кто верит слухам? – Дана почувствовала, что краснеет. Ее бросило в жар.

Позже, изучая свое отражение в зеркале ванной комнаты, она осталась довольна результатом своих усилий. На вечер она надела длинное черное платье, полностью закрытое спереди, но с открытой спиной. Волосы убрала наверх, лишь несколько прядей красиво обрамляли ее лицо, не скрывая при этом серьги‑кольца в ушах. С эффектными стрелками ее зеленые глаза выглядели загадочно и экзотично, губы, едва тронутые светло‑розовой помадой, – естественными и заманчивыми.

Дана оценила свой образ. Утонченно? Может быть. Соблазнительно? Возможно. Достаточно, чтобы привлечь внимание Адама и удержать его? Одному Небу известно. Но попытаться стоило.

Она намеренно ждала до последней минуты, прежде чем спуститься в гостиную, стремясь сделать так, чтобы она стала последней, кто появился на вечере. Но она не учла, что Робин славится своей непунктуальностью, и одного взгляда на гостей было достаточно, чтобы понять, что она и Адам до сих пор отсутствуют.

И все же ее появление произвело фурор. Эдди даже присвистнул.

«Главное – не смотреть на Зака», – сказала Дана себе.

Конечно, она увидела его, как только вошла в гостиную, – стройный и элегантный, в смокинге и черном галстуке‑бабочке. Одного взгляда на него было достаточно, чтобы вспомнить тот вечер. Завораживающую магию его губ в темноте. Задумчивый взгляд, рассматривающий ее полуобнаженное тело в свете свечей.

Официанты, нанятые по этому случаю, разносили на круглых подносах вино и безалкогольные напитки, а пианист наигрывал приятные мелодии, создавая романтическую атмосферу.

В самый разгар вечеринки появились Адам и Робин. Его губы были плотно сжаты, в отличие от Робин, которая лучезарно улыбалась рядом с ним. На ней было белое платье с многослойной кружевной юбкой, и белые цветы в прическе.

– Деточка, – зазвенел голос тети Мими, – как мило ты выглядишь, прямо как невеста!

«О боже, – подумала Дана, заметив, какими взглядами обменялись Эдди и Никола. – Должно быть, эта женщина не ведает, что творит. И, судя по выражению лица Адама, я должна быть ей благодарна».

Она вышла на террасу, положив на тарелку пару тарталеток с куриным салатом, не столько из‑за голода, сколько ради того, чтобы чем‑то заняться.

И именно здесь нашел ее Адам. Он подошел, прислонился к каменной балюстраде и потягивал вино, а она смотрела на пары, танцующие на другом конце террасы под музыку, доносящуюся из гостиной.

Адам тихо сказал:

– С меня довольно этой вечеринки. Не могу дождаться, когда произнесу тост, и можно будет уходить.

– Тебе придется привыкнуть к этому, – беззаботно сказала Дана. Интересно, где он оставил Робин? – Мэннион создан для развлечений. И свадьба Николы тоже будет проходить здесь, так что тостов еще будет много.

Адам поморщился:

– Буду думать о проблемах по мере их поступления. – Он помолчал. – Дана, нам надо поговорить, но здесь это не получится. Могу я позвонить тебе на следующей неделе? Сходим куда‑нибудь выпить или поужинать?

Она смотрела на бокал с вином в руках, пытаясь не выдать радости.

– Ты думаешь?

– А почему нет? Ты свободна, я полагаю.

– Но ты нет, – ответила Дана. – И я не хочу стать причиной твоего разрыва с Робин.

– И не станешь, – мрачно сказал Адам. – Робин милая девушка, и нам было весело. Но все закончилось. Мы хотим разных вещей от жизни.

Адам придвинулся ближе к ней. Его голос стал еще тише.

– Знаешь, насколько фантастически красиво ты выглядишь сегодня? Ты затмишь любую женщину на этом приеме, – медленно продолжал он. – Я должен был увидеть это много лет назад.

Знакомая мелодия послышалась из гостиной, и Адам, забрав бокал из ее рук, поставил его на стол.

– Наша мелодия. Пойдем потанцуем, – улыбаясь, сказал он.

Когда он обнял ее, Дана почувствовала, что словно вернулась в прошлое. Все так, как должно было быть семь лет назад.

«Этого стоило ждать», – думала она, чувствуя тепло его руки на своей голой спине, когда они начали медленно двигаться под музыку.

Она представляла себе этот момент много раз. Точно зная, как она хотела, чтобы это было. Дана закрыла глаза, прислушиваясь к мелодии и пытаясь проникнуться нужным настроением, но была прервана насмешливым голосом Зака:

– Настало время для тоста, Адам, или ты хочешь, чтобы я заменил тебя?

– Нет, конечно, я сделаю это. – Адам посмотрел на другие танцующие пары и сказал громким голосом: – Пойдемте в дом и выпьем за молодую пару!

По мере того как терраса стала пустеть, Дана намеренно задержалась, чтобы зайти последней, и увидела, как Робин подошла к Адаму и жестом собственницы взяла его под руку.

Дана ощутила резкий укол, но не ревности или раскаяния. Возможно, это было сострадание, смешанное с облегчением, что она не несет ответственности за порушенное счастье Робин. Это решение Адама.

Который сейчас был в своей стихии. Молодой хозяин дома сказал краткую речь, слова были теплые, ласковые и веселые.

«Интересно, кто произнесет речь для нас, когда мы будем помолвлены, – подумала она, когда подняла свой бокал вместе с остальными на фоне смеха и аплодисментов. – Возможно, Эдди».