— Медведь ты косолапый, а не куница! — презрительно сказал Смирре. — Все дело испортила.

— Да разве я виновата? — жалобно заговорила куница. — Я уже совсем рядом была, я уж и гуся себе присмотрела — самого большого, жирного, белого… А он как стукнет меня камнем по голове! Я так в воду и бултыхнулась… Подумать только — гусь, а камнями бросается! Вот бы ни за что не поверила, если бы кто другой сказал.

— Да ты и себе не верь, — сказал Смирре. — Не гусь это. Это все он, мальчишка проклятый!

— Какой такой мальчишка? Не выдумывай! Там одни только гуси…

Но Смирре уже не слушал ее. Он мчался вдогонку за стаей.

4

Медленно и устало сонные гуси летели над рекой. Высоко в небе светил месяц, и гуси хорошо видели, как река черной, блестящей лентой извивалась среди скал. Скалы сжимали ее с двух сторон, преграждали ей путь завалами и наконец совсем загнали под землю. Но река и под землей пробила себе дорогу и, вырвавшись наружу, кипящим водопадом обрушилась на дно ущелья, поднимая столбы водяной пыли и пены.

Здесь, у подножия водопада, на скользких камнях среди бушующего водоворота, гуси решили провести остаток ночи.

Нельзя сказать, что это было очень удобное место для мирного отдыха — того и гляди унесет бурным потоком! Но зато от диких зверей — убежище надежное.

Это очень хорошо понял и Смирре, когда увидел стаю. Никогда еще гуси не были так близко от него. И никогда до них не было так трудно добраться, как теперь.

Дрожа от голода и злости, Смирре смотрел на гусей, спавших среди бушующего потока.

На его счастье, из воды вынырнула выдра с рыбой в зубах.

«Вот кто мне поможет!» — подумал Смирре.

Медленно, чтобы не спугнуть выдру, он подошел к ней поближе и сказал:

— Приятного аппетита!

Выдра покосилась на него и попятилась назад.

— Да ты не бойся, не бойся, ешь на здоровье! — ласково сказал Смирре. — Только, по правде сказать, я никогда бы не поверил, что ты можешь есть такую дрянь.

Выдра поспешно проглотила рыбу, облизнулась и сказала:

— По-моему, и ты был бы не прочь отведать рыбки.

— Нет, я предпочитаю гусятину, — небрежно ответил Смирре.

— Гусятина — это, конечно, неплохо. Но где же ее взять?

— Да ты просто не видишь, что делается у тебя под самым носом, — сказал Смирре.

— А что делается? — спросила выдра.

— Поверни свою морду вон к тому большому камню, тогда увидишь. Впрочем, тебе все равно до них не доплыть.

Выдра быстро повернулась всем телом и тут только увидела гусей. Не говоря ни слова, она нырнула в воду и поплыла прямо к камням, на которых спали гуси.

«Как это Смирре посмел сказать, что мне не доплыть до гусей!» — думала выдра, и это прибавляло ей силы.

А Смирре сидел на берегу и с завистью смотрел, как ловко она правит хвостом, как быстро перебирает лапами.

Правда, на этот раз даже выдре пришлось трудно. То и дело ее отбрасывало назад, швыряло в сторону, крутило на месте. Но вот она уже у цели. Вот она уже вползает на большой камень.

— Ну, хватай же, хватай скорей! — шептал Смирре и от нетерпения переступал с лапы на лапу.

Он не очень надеялся на то, что выдра поделится с ним, но еще больше, чем голод, его мучило желание мести.

Вдруг выдра пронзительно взвизгнула, перекувыркнулась и шлепнулась прямо в воду.

Стремительный поток сразу подхватил ее, закружил, завертел и, словно котенка, понес вперед.

А гуси в ту же минуту поднялись высоко в воздух и полетели прочь.

— Нет, сегодня вы у меня спать не будете, — прошипел Смирре и бросился за стаей.

Он бежал не щадя ног, натыкаясь на камни, проваливаясь в ямы. Он не видел ничего, кроме четырнадцати гусей, летевших над его головой.

С разбега он наскочил на что-то мягкое, скользкое, мокрое.

Смирре не удержался и упал.

— Эй, эй! Полегче, приятель! — проговорил кто-то под ним.

— Тьфу, да это опять ты, мокрая выдра! — огрызнулся Смирре. — Тебе бы только в болоте сидеть — головастиков ловить… А еще выдра называется!

— Да, тебе-то легко говорить, а я вот чуть без лапы не осталась, — заскулила выдра. — И ведь совсем уж рядом с ними была… Уже за крыло одного гуся схватила… Да вдруг точно острая колючка вонзилась мне в лапу… Вот посмотри сам, как изуродовало! — И она подняла свою раненую лапу.

И верно, перепонка была вся изрезана и висела кровавыми клочьями.

— Опять его проделки! — сказал Смирре и, перешагнув через мокрую выдру, побежал дальше.

5

Ночь уже подходила к концу, когда измученные гуси увидели вдалеке одинокую скалу. Она высоко торчала среди других скал, как поднятый палец великана. Это было надежное убежище, и, собрав последние силы, гуси полетели к скале.

А Смирре, тоже собрав последние силы, побежал за ними. Но по земле путь длинней, чем по воздуху. Когда Смирре подбежал к подножию скалы, гуси уже спали на ее вершине.

Опытным взглядом бывалого охотника Смирре оглядел скалу. «Не стоит и пробовать, только ноги переломаешь! — подумал он. — Зато поразвлечь их можно».

Он сел па задние лапы, задрал кверху морду и начал выть, скулить, скрипеть зубами, щелкать языком… А эхо трижды повторяло за ним каждый звук, так что воздух кругом дрожал и гудел.

Смирре недаром старался. Гуси проснулись, зашевелились, тревожно загоготали. Но резкий голос Акки Кебнекайсе остановил их:

— Опасности нет! Спите спокойно.

И когда гуси утихли, а Смирре замолчал на минуту, чтобы перевести дух, Акка подошла к самому краю утеса и сказала:

— Это ты тут шляешься, Смирре?

— Да, это я, — ответил Смирре. — Не хотите ли вы нанять меня в сторожа? Тогда вас ни одна куница, ни одна выдра не потревожит. А то, боюсь, вы не очень-то выспались сегодня.

— Так это ты подослал к нам куницу и выдру? — спросила Акка.

— Не стану отпираться — я, — сказал Смирре. — Я хотел отблагодарить вас за развлечение, которое вы мне доставили в лесу на берегу озера. Только ведь каждый развлекается, как умеет: вы по-гусиному, а я по-лисьему. Впрочем, я готов помириться с вами. Если ты, Акка, отдашь мне мальчишку, которого вы с собой таскаете, я оставлю вас в покое. Вот тебе мое честное лисье слово.

— Нет, — сказала Акка, — мальчишку ты никогда не получишь. Вот тебе мое честное гусиное слово.

— Ну что ж! Тогда пеняйте на себя, — сказал Смирре. — Пока меня носят ноги, вам не будет житья. Это так же верно, как то, что меня зовут Смирре!

1