Журчание воды приятно успокаивало, и я прислонилась лбом к холодным лестничным перилам. Веки сомкнулись сами собой, а я сжалась в комочек от пробравшего озноба.

– Ива, – раздалось у меня за спиной. Я не поняла, услышала ли я это по-настоящему, или это всего лишь плод моего уставшего разума. С трудом разомкнув веки, я обернулась и тут же резко встала. Внутри все оборвалось. На верхней ступеньке стоял Рейн Фогель, отрезав мне единственный путь к бегству.

От резкого подъёма у меня ещё сильнее закружилась голова, и я слегка пошатнулась на скользкой ступеньке.

Фогель ухватил меня за запястье и притянул к себе. Я вся задеревенела от подступающей паники, поэтому легко подчинилась мужчине. Впервые за долгое время я испытала чувство полной безысходности, и зажмурилась от страха.

Фогель прижал меня широкими ладонями к своей груди, обнимая за плечи и талию.

– Попалась, маленькая Ива? – плотоядно улыбнулся Фогель.

– Не трогайте меня! – я принялась отчаянно вырываться.

– Нет, волчонок, – усмехнулся он. – Побереги силы, они тебе сегодня понадобятся.

Фогель обхватил ладонью мое лицо и дерзко впился в губы. Он будто выкачивал из меня последние капли энергии, вынуждая мое тело слабеть и подчиняться ему.

– Не надо, – взмолилась я, когда смогла на мгновенье оторвать мужчину от себя. – Пожалуйста!

Слезы полились из моих глаз, и я поняла, что больше не смогу сопротивляться. Мое тело уже принадлежит этому мужчине и желает его напористых объятий. И мне было горько от того, что даже оно предало меня.

– Ну что ты, Ива, – шептал он у моего уха, а я вся покрывались мурашками. – К чему эти слёзки?

Внезапно в моей голове разлился жар, губы занемели и пересохли, мне показалось что все пространство наклонилось вправо, а в глазах заплясали темные круги.

– Тебе плохо? – послышался голос Фогеля как сквозь одеяло, и я на крохотное мгновенье потеряла способность контроля ситуации.

Фогель крепче сжал меня в своих руках, не давая упасть. А затем, когда почувствовал, что я полностью повисла на нем, он похлопал меня по щеке.

– Маленькая, что с тобой? – я услышала обеспокоенный голос Фогеля и открыла глаза.

Мы стояли на прежнем месте, значит я отключилась всего на секунду.

– Посмотри на меня, – мягко приказал он. Я подняла на него пустой уставший взгляд. – Что с тобой происходит?

– Ничего, – машинально ответила я.

– Скажи мне, – потребовал он, заглядывая мне в лицо. – Я могу тебе помочь.

Я вся поникла, не в силах больше смотреть на Фогеля.

– Не бойся, – он полностью скрыл меня в своих объятиях. – Ты – сильная девочка, я знаю, но сейчас, на пять минут, ты можешь побыть слабой. Просто признайся мне во всем.

Я молчала, не смея оторваться от его тела. Мужское тепло приятно окутывало, создавая слабую видимость защиты.

Впервые этот мужчина предстал передо мной в таком свете: заботливый, без тени похоти. А что, если он и вправду сможет мне помочь? Хотя чем? Да он убьет нас с Алексом, когда узнает правду!

– Просто назови мне проблему, – не сдавался он. – Я помогу тебе. И ничего не потребую взамен, слышишь?

Я тяжело вздохнула, а затем, зажмурившись, прошептала, надеясь, что он не услышит:

– Я хочу есть.

Секунду Рейн стоял, недоуменно глядя в пустоту. Есть? Все настолько плохо, что ей не на что поесть?

– Отлично, – он отстранил меня от себя, но оставил руку на моей талии. – Я как раз и сам хотел поужинать. Сейчас.

Фогель повел меня прочь из моего убежища, придерживая за талию и на ходу заказывая по телефону столик.

– Сколько ты не ела? – спросил Фогель, когда официантка принесла наш заказ.

– Один день, – я выпила стакан воды и наконец почувствовала себя лучше.

Курить две сигареты подряд на голодный желудок было не лучшей идеей. Голова все ещё кружилась, но я хотя бы прочно оставалась в сознании.

– А до этого тоже редко кушала? – не унимался босс, пристально вглядываясь в мое лицо.

Я безразлично пожала плечами. Усталость опустошила меня, и было трудно даже говорить. А пристальный взгляд моего босса отбивал аппетит получше ментола.

– Покажи свои руки, – строго потребовал он.

Я недоуменно посмотрела на него, не понимая, зачем это нужно, но все же неуверенно протянула кисти над столом. Рейн резко развернул их ладонями вверх и тщательно осмотрел локтевые сгибы.

– Что вы делаете? – я возмутилась, и попыталась вырваться из его захвата.

– Ты вроде не колешься, – заключил он. – Тогда на чем ты сидишь?

– Я не наркоманка! – я встала из-за стола и наконец вырвала руки из его захвата. Я почувствовала себя крайне униженной и решила, что лучше умру с голоду, чем еще когда-нибудь его о чем-то попрошу.

– Сядь, – снова этот тон, не принимающий возражений, и я застыла на месте. – Я сказал «сядь».

Я опустилась на место, придавленная его тоном.

– Ива, ты ведёшь себя очень странно, – его тон стал чуть мягче. – У тебя резкие перепады настроения: то ты агрессивная, то ты сама ластится ко мне, просишь помощи, то снова выпускаешь иголки. У тебя нет денег, чтобы поесть. На что ты так беспечно тратишься? Да ещё и обморок. Выводы напрашиваются сами собой.

– Я ничего не принимаю, – сквозь зубы ответила я. – А даже если и так, я не обязана перед вами отчитываться!

Фогель слегка сощурил глаза, придав лицу хитрое выражение:

– Хорошо, пусть так. Но в чем ты обязана отчитаться, так это: что тебе было нужно в моем кабинете. Откуда у тебя ключ-клон?

Я замолчала, сжав кулачки на своих коленях.

– Молчишь? – голос Фогеля налился металлом. – Ну, молчи. Только учти: мне не составит труда узнать все ответы на мои вопросы менее, чем за сутки. Но если ты признаешься сама, я буду к тебе снисходителен.

Снова молчание. Я была уверена, что он блефует. Если бы он мог все узнать, то уже бы сделала это. У него был весь день. И потом, я не сделала ничего плохого. Вирус Алекса уже удален. А шпионить против Фогеля я ещё не начала. Ему нечего мне предъявить. Поэтому нет смысла признаваться.

– Как с тобой тяжело! – Рейн потерял терпение. – Ты просто непробиваемая! Пойми, сейчас я, возможно, единственный к кому ты можешь обратиться за помощью! И только я решу заявить мне на тебя за незаконное проникновение или нет.

Снова молчание. Я сама себя не понимала. Почему я терплю его наезды? Если бы на его месте был другой человек, я бы огрызалась и боролась до последних сил. А при допросах Фогеля у меня не поднимался тот внутренний бунт, который происходит каждый раз, когда кто-то пытается меня оскорбить.