– Милый Марк, – благодарно прошептала она, ныряя в постель. – Славно, когда он рядом.

На следующий день Аликс проснулась, лишь когда в ее комнату, красная от негодования, вошла секретарь:

– Опять, мисс Смис. Посмотрите!

Аликс села на постели, откинув назад тяжелую волну волос.

– О чем ты?

– Заметка Джейми Хантера. Опять о Дювалях. Только на сей раз об одной из их клиенток.

– Что! – Аликс вырвала газету из рук мисс Уилкинсон и торопливо пробежала статью глазами. – Пошли Питера ко мне, как только он появится, – сказала она угрюмо. – А пока соедини с Джейми.

Но репортера не было в городе, и, сердито бормоча себе под нос нелестные слова в его адрес, Аликс привела себя в порядок и вошла в офис. Может, позвонить Марку? Да нет, не стоит. Он будет успокаивать ее, а она не настроена на перемирие, тем более что Анри Дюваль, скорее всего, на стену лезет от злости. Он удивил ее, промолчав, когда выпад был направлен против него самого, но своих клиентов он в обиду не даст – в конце концов, они его самое ценное достояние.

Решив увидеться с ним прежде, чем он сам попросит об этом, она, залпом выпив чашку кофе, поехала к Дому Дювалей.

Подойдя к двери кабинета кутюрье, девушка остановилась, чтобы немного успокоиться, затем постучала и услышала «Войдите».

– Моя дорогая Аликс, я все ждал, когда же вы нанесете мне визит. – Он сделал приглашающий жест рукой и указал на стул. – Как я понимаю, вы пришли поговорить о том, как будет освещаться показ новой коллекции?

– Вообще-то я пришла скорее извиниться за статью в сегодняшней «Иллюстрейтед».

Он насмешливо посмотрел на нее:

– Забавно!

– Я так не нахожу.

– А вот я нахожу и хочу вас с ней поздравить.

Аликс удивленно уставилась на него:

– Вы, должно быть, шутите, месье Дюваль? Уверяю вас, я не имею к ней отношения.

– Не надо притворяться передо мной, дорогая. Мы оба люди светские, и я в восторге от вашей сообразительности. Эти папарацци всегда что-нибудь да вынюхают. Если можно самим предоставить им информацию, то почему бы нет? Это поднимает ваш престиж.

Аликс вскочила, ее фиолетовые глаза заблестели от негодования.

– В тот день, когда мне потребуется облить кого-то грязью, чтобы повысить свою репутацию, я брошу свой бизнес! Уверяю вас, я не имею никакого отношения к заметке о мисс Гардинер.

Он смотрел на нее все так же насмешливо.

– Скажите еще, что не вы подбросили Хантеру новость о моей ссоре с сыном?

– Точно не я. – Аликс еще больше разозлилась. – Но обязательно узнаю, кто это сделал. И если этот человек работает у меня, он будет тут же уволен.

– Pas necessaire[1]. – Переход Анри на родной язык прозвучал несколько театрально. – Надеюсь, вы не думаете, будто меня трогает, что там «Иллюстрейтед» пишет о Доме Дювалей? Я беспокоюсь, если газеты про нас молчат! – Увидев недоверие в прелестных глазах Аликс, он уточнил: – Поль, конечно, со мной не согласен. Он в ярости и хочет, чтобы я разорвал с вами контракт.

– Приговорил меня, даже не выслушав.

– Очень жаль, – согласился Анри, – но, по крайней мере, это означает, что в моей семье нет конкуренции.

Анри многозначительно посмотрел на нее, и Аликс догадалась, что он имел в виду вовсе не конкуренцию в дизайне одежды. Похоже, речь шла о делах сердечных, где Анри отводил себе роль дизайнера по части милых дам.

– Как насчет бокала шампанского? – игриво спросил Анри.

Девушка согласно кивнула и наблюдала, как ловко он управляется с напитками. Отец Поля поднес ей бокал, его широкоплечая фигура излучала энергию, лицо лучилось самодовольством, и даже волосы, казалось, не поседели, а их поцеловало солнце.

– Люди часто не понимают того, что скрыто от их зрения, – пробормотал он. – Я всегда считал, что вы привлекательны, но теперь вижу, как вы красивы. Гнев красит вас, Аликс.

Он наклонился к ней ближе. Стали видны морщины вокруг ярко-голубых глаз, лопнувшие капилляры на гладких щеках, увядшая кожа вокруг чувственного рта, складки на шее, которые не могла скрыть гордая посадка головы. Другие женщины, возможно, и не замечали возраста Анри, но Аликс исходящая от него чувственность отталкивала. Поставив бокал на стол, она встала.

Но Анри не так-то просто было остановить. Он положил ей руку на плечо и притянул девушку к себе:

– Вы так не похожи на тех глупышек, что постоянно навязываются мне. У вас острый ум и прекрасное тело.

Прежде, чем Аликс поняла, что он собирается сделать, его лицо резко приблизилось, и она ощутила его жаркие губы на своих губах. От удивления девушка не попыталась высвободиться, и он, расценив это как согласие, поцеловал ее еще раз мягкими мокрыми губами. Изо всех сил упершись руками ему в грудь, она попыталась оттолкнуть стареющего Казанову. Но прежде, чем это удалось, дверь открылась и вошел Поль.

Анри не спеша отстранился от Аликс и удивленно посмотрел на сына:

– Почему ты не постучал, Поль?

– Я не знал, что ты занят. Я зайду попозже.

– Не надо, – резко сказала Аликс. – Я ухожу.

Казалось, презрение сквозило в каждой черточке лица Поля и лучше всяких слов говорило, что именно он думает о ней. Аликс нашла в себе силы попрощаться и с достоинством уйти, хотя в душе страшно негодовала. Ее переполняла неприязнь к Анри и досада на то, что Поль стал свидетелем столь пикантной сцены. Понял ли он, что Анри поцеловал девушку против ее воли, или младший Дюваль счел, что она еще одна в списке побед отца?

В офисе ее ждал Питер, и, отодвинув в сторону свои личные проблемы, она сосредоточилась на предстоящем неприятном разговоре.

– Думаю, ты видел статью Джейми Хантера?

– А кто ее не видел? – с улыбкой отозвался он.

Аликс не улыбнулась в ответ, решив, что он не собирается облегчить ей задачу. Ну что ж, будь по-твоему, Питер.

– Это ты? – требовательно спросила Аликс. – Ты кормишь сплетнями Джейми Хантера?

Продолговатое лицо Питера вытянулось еще больше.

– Рад столь высокому мнению. Твоя вера в мою честность просто…

– Перестань кривляться! Этот разговор тяжел для нас обоих. Но я должна знать правду. Мне бы не хотелось, чтобы это был ты. Я изо всех сил стараюсь убедить себя в этом, но ты такой странный последнее время, а потом… ты тратишь столько денег…

– Думаешь, это я сталкиваю тебя в реку в обмен на денежный улов?

– Может, тебе не кажется, что ты делаешь… что-то ужасное. – Она чувствовала себя совершенно несчастной. – Поставлять пикантные новости репортерам – не такой уж большой грех…