— Мне жаль, — сказала искренне, мужчина кивнул, снова переводя взгляд на фотографию.

— Она была хорошая девочка, — проговорил он. — Взбалмошная, характерная, но не злая… Злой никогда не была. И красивая, на мать свою похожа в молодости. Вы ее подруга?

— Мы неплохо общались, — соврала я. — Не могу поверить, если честно. Она ведь отлично плавала.

— Да, занималась с детства… Мать ее мечтала об этом, и я старался, деньги доставал, чтобы Кристина могла… — он снова заплакал, не сумев сдержаться. — Это несправедливо. За что, за что ее так?

Я могла бы сказать, что возможно, есть за что. А возможно, и нет. Что жизнь вообще штука такая… непонятная. И остается только надеяться на то, что за всем есть какой-то высший смысл, который нам, простым людям, непонятен и никогда не будет понятен. Потому что если не надеяться, то можно сойти с ума.

— Вы были близки? — спросила я, когда мужчина успокоился.

— Нет, не очень. Мне было трудно наладить с ней контакт. Поначалу помогала сестра, потом я женился на Вале… Много работал, почти и не видел их толком. А сейчас думаю: зачем это все было? Разве кому-то лучше стало? Она ничего мне не рассказывала. Но любила, даже такого непутевого. Всегда обнимала, целовала, когда я со смены возвращался. Ужинала со мной, болтала обо всем подряд. Улыбалась. У нее всегда было хорошее настроение. Никого не хотела огорчать.

— Вы знаете что-нибудь о ее увлечениях?

Мужчина устало покачал головой.

— Знаю о слухах, которые о ней ходили. Что она легкого поведения, что каждый, кто хотел, мог… — он сжал зубы. — Мне на эти слухи плевать. Мне достаточно было того, что моя дочь хороший человек. Она бы никогда никому не сделала зла. Может, немного легкомысленная, но точно не жестокая.

— Вас полиция опрашивала?

— Приходили. Да что бы я сказал? Меня не было дома.

— А последнее время вы ничего не замечали странного в ее поведении?

Матвей помолчал.

— Она задумчивая была, встревоженная. Ногти грызла, — на мой непонимающий взгляд мужчина пояснил. — Она, когда волновалась, всегда грызла ногти. А тут смотрю, два дня ходит и грызет. Я спросил, случилось чего? Она только головой закачала. Я дальше: ты влюбилась, что ли? А она покраснела вдруг, глаза спрятала.

— И ничего не сказала? — такая реакция со стороны Кристины казалась странной в свете узнанной информации.

— Сказала, молчи, чтобы не сглазить. И что он очень хороший. Только там все сложно.

— А вы что?

— А я сказал, что если он ее любит, то все преграды можно преодолеть. Она тогда печально так улыбнулась, обняла меня… Вот где он, этот хороший, когда она умерла? — мужчина посмотрел на меня, глаза снова наполнились слезами. — Все они только пользовались ей, обвиняли не пойми в чем, а сами-то? Сами-то не лучше!

С кладбища я уходила в хмуром настроении. Повод, конечно, и так не радостный, но разговор с отцом оставил тяжелый осадок. Конечно, он как любой родитель защищает свое чадо, но по факту, любил ли действительно хоть кто-то девочку Кристину, кроме него и, возможно, Клима? Или все только пользовались ей, не пытаясь понять?

Резо на похоронах не было, я сделала вывод, что он по-прежнему сидит взаперти, контент в блоге не обновлялся. Значит, Давид продолжает искать? Что же все-таки зацепило его в смерти девчонки, что он так упорно волнуется за младшего брата? Вот они все ее парни, были здесь, и ничего…

И снова в голову пришли слова отца: он хороший, только там все сложно. Женат? Занимается незаконной деятельностью? Попал в какую-то передрягу? Мог ли этой ее любовью стать Антон Черепанов? Но зачем ему скрывать подобную связь? Может, боялся осуждения?

Ему под сорок, она совсем юная. Хотя сейчас этим мало кого удивишь, особенно, если мужчина богат. А Антон, судя по всему, обеспечен. И почему Митяев так занервничал, когда разговор зашел о главном? Потому что понимал, что отношения Кристины и Антона, если я права, вызовут у кого-то вопросы?

По всему выходило, что нужно еще раз поговорить с Митяевым, но что-то мне подсказывало, парень ответит на вопросы, только если его хорошенько прижать. А мне было нечем, к сожалению.

На остановке я оказалась с двумя женщинами, тоже с похорон Кристины. Они стояли, тихо переговариваясь, я смотрела в сторону, прислушиваясь.

— Как бы там ни было, жалко ее, — вздохнула одна. — Ну выросла непутевая, так откуда же другой быть с отцом-алкашом и мачехой злыдней.

— Не скажи, — не согласилась вторая, — Матвей, можно сказать, на нее работал, и туда, и сюда ее отправлял. Валька тоже как никак, а воспитывала. Хотела бы приличной девкой быть — была бы. Ну или хотя бы ума хватало не лезть откровенно к мужикам.

— Да к кому она лезла? Ей все было богатого подавай, а наши для нее шелупень.

— Шелупень или нет, а Витька мой по морде получил, когда обмолвился, что она шастает по району и пристает к парням из тренажерки.

Женщина промолчала, а я подумала: интересно, однако.

— Вот молчишь, — второй, видимо, было обидно за Витьку. — Потому что крыть нечем. Витька к Матвею по-хорошему, мол, не дело это, то с одним, то с другим, и откровенно клеит прямо там… Поговорил бы с ней. Одно дело она где-то шастает, другое — у своих на виду… А Семен вообще женат, хозяин тренажерки-то… Так она и к нему ведь…

Снова возникла тишина, потом первая заметила:

— В любом случае Кристина утонула, и никак это не связано с ее образом жизни, маршрутка наша, пошли.

Они поднялись со скамейки, я проводила их взглядом, а потом села в ту же маршрутку. Примостилась в конце на сиденье для одного, уставилась в окно, хмурясь. Что-то и впрямь не вязалось: с чего бы Кристине, у которой отбоя нет от мужчин, бегать по простым парням на районе? А еще подумалось: она привыкла добиваться целей, не гнушаясь использовать собственное тело. Но какая может быть цель в обычной тренажерке?

В этом районе я не бывала, потому, выйдя вместе с женщинами, затопталась на месте. Еще одна не известная мне окраина. Я предпочитала юг, и всю жизнь жила там, а сюда меня не заносило ни разу. Ладно, пришло время покорять новые места.

Усмехнувшись, прошлась по улице, приглядываясь к редким прохожим. Ладно, если я права, здесь все всех знают, так что сориентировать меня должны. И правда, первый же мужчина показал дорогу. До тренажерки было минут десять, и я сразу поняла, почему факт присутствия там Кристины вызвал вопросы. Это было подвальное помещение с торца жилого дома, на нем даже вывески не было, внутри оказалось две маленькие комнатушки, из спортинвентаря в основном штанги, пара тренажеров для рук и ног, нет ни беговой дорожки, ни велосипеда.

Почти уверена, это чисто мужской клуб, девушки предпочтут доехать до центра и сходить в нормальный фитнес. Сейчас в залах было пусто, двое парней в углу занимались, переговариваясь, мужчина лет сорока пяти вышел мне навстречу. Невысокий и накачанный до предела, он выглядел, скорее, комично, но кому-то такие нравятся, наверное.