— Нет, не можешь ты загодя знать, как подействует на твою психику та или иная информация о твоей жизни за год. И судить об этом лучше мне, — категорично заявил Риккардо.

Кристину затрясло от гнева, отступать она не собиралась.

— Хватит командовать! — крикнула она. — Чтобы воскресить мою утраченную память, я должна узнать все, что происходило в моей жизни в течение последнего года. Что еще ты скрыл от меня? Или опасаешься, что я вспомню то, что ты предпочел бы забыть?

— Разговор окончен, — ледяным тоном сказал Риккардо. — По крайней мере здесь и сейчас. Полагаю, тебе следует успокоиться, а через некоторое время мы вернемся к этому разговору.

Кристина открыла рот, чтобы возразить, но Риккардо быстро поднялся с кресла и шагнул к ней.

— Я сказал, что на сегодня разговор окончен. — Он стоял рядом с ней, мрачно глядя на нее с высоты своего роста.

Его пугающая близость заставила Кристину сделать шаг назад. Лаура права: Риккардо властный человек, даже слишком властный, у него замашки восточного деспота. Кристине пришлось подчиниться, у нее не было сил вступать с ним в конфронтацию. Возможно даже, что не столько властность мужа, сколько чья-то злая воля вынудила ее прибегнуть к помощи другого мужчины. Или было что-то еще, о чем Риккардо говорить не хочет, во всяком случае пока не хочет.

Боковым зрением Кристина заметила, как женская фигура в темном платье промелькнула в дверном проеме. Кто-то подслушивал их разговор, а теперь поспешил исчезнуть. Скорее всего Джизелла, подумала Кристина. Она вспомнила, о чем поведала ей Лаура. Если принимать ее слова всерьез, то становится понятным, почему Джизелла с такой враждебностью относится к ней. Оставалось только в душе посочувствовать Карло.

— Мне надо прилечь, — сказала Кристина, почувствовав внезапную усталость. — Если ты, конечно, разрешаешь, — добавила она не без сарказма.

— Это твое право, — ровным голосом произнес Риккардо, скрывая досаду.

— Значит, ты не спустишься к нам в пять часов? — Лаура выглядела расстроенной. — Обычно мы собираемся вместе в это время и пьем чай.

— Обязательно приду пить с вами чай. Мне нужно для отдыха не больше часа, а сейчас всего лишь три часа, — успокоила ее Кристина, чтобы вернуть девушке хорошее настроение.

Она поспешно ушла в свою комнату и только тут поняла, что дело не в физической усталости. Ей просто нужно было побыть одной и подумать. Трудно примириться с мыслью, что, если бы не то падение на лестнице, о котором рассказала Лаура, у нее мог быть сейчас ребенок от Риккардо! Всего несколько месяцев оставалось до рождения малыша. Кристина почему-то была уверена, что погибший ребенок был мальчиком. Наверняка Риккардо мог бы точно сказать ей, кого она потеряла, дочь или сына. Но какие-то соображения мешали ему рассказать ей об этом и многом другом, о чем ей хотелось бы узнать. Бесчисленные «почему» вертелись в ее голове, когда послышался негромкий стук в дверь. Наверное, Лаура, с облегчением подумала Кристина. Можно попытаться узнать от нее что-нибудь еще, решила Кристина и поторопилась открыть дверь. В коридоре стоял Риккардо.

— Я пришел извиниться, — неожиданно мягко сказал он. — Мне следовало предупредить Лауру, что лучше промолчать, чем доставлять тебе ненужные страдания. Виноват я, не она. Надеюсь, неожиданная новость не причинила тебе особого вреда.

Кристина молчала, стараясь не выдать своих чувств. Одновременно ей в голову пришла мысль, что от гибели наверняка долгожданного ребенка пострадала не она одна, пострадал и отец. А потом на его долю выпало еще одно страдание: любимая жена сбежала с каким-то альфонсом!

— Тебе в то время тоже пришлось нелегко, — тихо сказала она.

— Я беспокоился за тебя, — последовал лаконичный ответ.

— Мы пытались завести другого ребенка? — задала Кристина один из своих многочисленных вопросов.

— Нет. Прошло слишком мало времени. Тебе нужно было физически окрепнуть после тяжелого выкидыша, а мне… Впрочем, это уже неважно, — прервал он сам себя. — Прошлое изменить нельзя, следовательно, лучше забыть о нем.

— Что и случилось со мной, не так ли? — с нервным смешком сказала Кристина. И, не дав ему ответить, заговорила совсем о другом, что тоже было очень важно для нее: — Ты поверил, что я вскоре после выкидыша завела любовную интрижку с Джино Пинкерле, но не показалось ли тебе странным, что Джизелла была единственной, кто подозревал об этом?

— Вероятно, вы хорошо скрывали свои встречи. По словам Джизеллы, она стала подозревать вас всего за несколько дней до твоего побега.

— А раньше она разве не пыталась предупредить тебя о такой возможности? — рискнула спросить Кристина.

— Точно не помню. Кажется, пыталась говорить о тебе недоброжелательно, но я пресекал ее попытки, считая их следствием ее предвзятого отношения к тебе. Джизелла действительно не одобряла мой выбор.

Ну, об этом ей уже было известно. Оставалось выяснить, каким образом им с Джино удавалось сохранить в секрете свою любовную связь. Если бы не имя Пинкерле в списке пассажиров рейса, которым собиралась лететь в Нью-Йорк она, можно было бы заподозрить Джизеллу во лжи, дабы дискредитировать ее в глазах Риккардо. Главное, это узнать, почему она вдруг решила покинуть дом своего мужа, если была с ним счастлива. Ответ на этот вопрос был известен только ей, и хранился он, как в сейфе, от которого потерян ключ, в заблокированной части ее памяти.

— Мне очень жаль, — тихо произнесла Кристина. — Понимаю, что словами здесь не поможешь, но пока это все, что я могу. Поверь, мне невыносимо думать, будто я своими руками разрушила наш союз. Единственное мое желание — соединить порванные нити, которые связали нас год назад в Венеции.

В темных глазах Риккардо вспыхнул огонь желания. Кристина не помнила, чтобы он так смотрел на нее, но сработал инстинкт, который заставил ее сделать шаг ему навстречу и оказаться в его объятиях.

На первый поцелуй она не ответила, второй поцелуй пробудил в ней ту таинственную силу, о присутствии которой она могла до сих пор только догадываться. Нестерпимое желание слиться с ним, раствориться в нем и наполниться им целиком завладело ею. Она обхватила его за шею, с жадностью вдыхая неповторимый мужской запах его родного тела, и прижалась к нему. Риккардо с легкостью поднял ее и понес на кровать. Его руки быстро развязали пояс халата и теперь бродили по ее трепетавшему от желания телу. Не прерывая поцелуя, он расстегнул рубашку и прижался к ее затвердевшим соскам. Кристина тихо застонала. Как давно ей хотелось ощутить на себе тяжесть его великолепного тела! Когда руки мужа стали ласкать ее вспухшие соски, у Кристины перехватило дыхание. Не знала она, что боль может доставлять такое наслаждение. Инстинкт руководил ею в тот момент, когда она раздвинула колени, чтобы принять Риккардо в свое лоно. Тем неожиданней для нее было резкое движение, которым он убрал руки с ее груди, отпрянул и встал с кровати.

— После чая мы сможем совершить совместную прогулку, — сказал он, глядя в сторону. — А сейчас у меня есть дела.