Тереза присвистнула.

— А больше ничего не узнаёте? Я в жизни никогда не сталкивалась ни с чем подобным. Хотя знакома с многими инструментами, всякие приборы умею ремонтировать.

— Ну-у, — протянул Хэнк, — космические корабли — это не всякие там приборы. Ходовая часть специфическая, не похожа ни на что. Если, скажем, я знаю, как чинить бронетранспортер, то и автомобиль починю, и трактор. А корабль — нет.

Неужели клад и впрямь оказался кладом? Тереза перевела взгляд на дочь.

— Так, Верочка, раскрашивание этого конструктора гуашью откладывается. Сложи-ка все детали в коробку, да поаккуратнее.

— Вы их сфотографируйте, — посоветовал Хэнк. — И поищите в интернете аналогичные изображения. Наверняка найдете информацию про них. А то, может, и продадите, раз вам ни к чему.

Тереза перешерстила весь интернет. И действительно, кое-какие «железячки» обрели названия. Назначение их, правда, понятнее не стало. Что такое «анафазор»? А «устройство для юстирования торсионных полей»? «Коллиматор» и «хаб фотоводов» на этом фоне казались почти родными, знакомыми словами. И совершенно необъяснимым осталось, зачем кто-то захоронил в трухлявом пне ремкомплект космического корабля и мелкие запчасти.

Зато Терезу порадовала цена этих сокровищ. Клад, по местным понятиям, тянул на стоимость пары красивых женщин. Первой мыслью было — продать и обогатиться. Второй — что с женщиной не заключат столь масштабную сделку. Значит, надо звонить Ильтену, объяснять ему… Нет, такие вещи по телефону не обсуждают. А может, и не продавать? Судя по динамике цен, эти детальки дорожают. Пусть лежат в подвале и ждут часа, когда за них получится выручить максимум. Возможно, тот, кто спрятал их на болоте, рассуждал так же, но в подвале они будут не в пример целее.

Это твой труп

Стояла сухая погода, и Терезу тянуло на озеро. Благо, Хэнк не возражал: обучение Тюля плаванию продвигалось даже с большим прогрессом, чем обучение драке. Толстенький мальчишка хорошо держался на воде и уже вполне сносно перебирал руками и ногами. Правда, быстро выбивался из сил, но это наживное. И худел, так что плавучесть грозила упасть, и Тереза поставила цель — чтобы он наработал необходимые навыки к тому моменту, когда потеряет весь жир.

Дени осваивал новую забаву — лук со стрелами. К нему присоединилась Вера: плескаться с Тюлем ей было неинтересно, плавать она давно умела. Лика беспокоилась, как бы дети не покалечили друг друга, но они были под хорошим присмотром. Кому не повезло, так это садовым птичкам. Тем вкусным птахам, на которых охотились с ружьем, детские луки были что слону дробина, а вот мелкие птички падали: от Вериных стрел — оглушенными, а от выстрелов Дени — замертво. Тереза попробовала извлечь из этой мелочи какую-то пользу, бранясь: больше перьев и костей, чем мяса. Наконец, птички нашли свое предназначение: бульон и холодец.

Кавелиас, в отличие от Вехерайсиса Аннори, домоседом не был. Но и к любимым Терезиным развлечениям страсти не питал. Чинно прогуливался с сигаретой по просохшим поселковым дорожкам и лесным тропинкам в своем неизменном костюме и шейном платочке. При встрече любезно раскланивался. Эраш, как правило, сопровождала его, неся корзинку с напитками и закусками на тот случай, если господин проголодается или почувствует жажду. В корзинке был также плед: желание позаниматься любовью порой настигало Кавелиаса внезапно и в далеких от дома местах.

Для полного комфорта аристократу не хватало лодки. Это он понял, едва увидев плывущих по озеру с охоты Терезу и Хэнка. И подошел к вопросу обстоятельно: первым делом попытался купить лодку у Терезы. Она, разумеется, отказала: такое полезное плавательное средство самой нужно. Хэнк только похмыкал, вспоминая, как в свое время оконфузился с этой лодкой. Затем от Кавелиаса поступило предложение катать его по озеру за плату. Но служить у джентльмена наемными гребцами ни Терезе, ни Хэнку не улыбалось. Хотя, справедливости ради, просить об этаком женщину Кавелиас не решился, предложение было адресовано исключительно Хэнку.

— Можете брать лодку, когда она свободна, и плавать на ней, сколько влезет. — На большее доброй воли у Терезы не было.

Однако грести самому аристократу не хотелось. В сущности, если бы Тереза все-таки продала ему лодку, проблема с гребцом осталась бы. Посадить на весла Эраш? Девушка работящая и безотказная, но надолго ли у нее сил хватит? И тут подсуетился Дени:

— А хотите, я буду вас возить? А вы разрешите за это в вашем дворе лазать.

Дени, несмотря на малый возраст, выглядел вполне способным ворочать весло: крепенький, худощавый, энергичный. Но приподнявшая было голову надежда вновь увяла. Кавелиас не пожалел бы денег для сопляка. Но такой ценой? Позволить архарам буянить в своем дворе? Нет уж, спокойствие дороже. Идея приказала долго жить. Можно заказать в городе лодку с доставкой, но выписывать еще и гребцов — чересчур. Так что джентльмен поглядывал на лодку издалека и завидовал, всячески это скрывая.

Эраш иногда заходила к Терезе — в те редкие минуты, когда была свободна от обязанностей. То соли попросить, то специй. Скорее всего, это был просто предлог. Девочку тянуло пообщаться. Что она в своей жизни видела? Мать ушла рано, мужу оказалось не по силам ее содержать. Отец дочку не баловал, даже на ближайший курорт ни разу не возил. А чуть подросла — и вовсе стал сдавать напрокат. Эраш мечтала выйти замуж. Тереза удивилась: ей казалось, что в этой стране нет ничего проще. Не тут-то было: отец должен дать разрешение на брак, а ему явно не хотелось отдавать в чужие руки такое удобное средство от всех проблем. Он твердо намеревался дотянуть до тех пор, пока дочке не исполнится полторы дюжины весен: в этом возрасте к девочке проявляет интерес служба охраны безопасности и, если отец до сих пор не устроил ее судьбу, отвозит к диспетчеру Брачной Компании. Ждать Эраш оставалось еще долго: ей едва миновало тринадцать.

— А сбежать не пробовала? — спросила Тереза.

Эраш горько вздохнула, в больших глазах была безнадега.

— Как же я сбегу? Папа заявит в службу охраны безопасности, и меня будут искать. Найдут и вернут.

Должен быть способ, упрямо подумала Тереза. Очень уж ей не нравилась ситуация.

Ночью Терезе снился костер. Языки огня рвались ввысь, обнимая подвешенный на рогульках котелок, дым щекотал ноздри. Только запах казался странноватым. Доброе дерево при горении так не пахнет. Скорее уж пластик или резина…

Она проснулась и резко села на кровати. Запах был наяву, щипал ноздри. Что-то горит. Тереза натянула брюки и майку, пробежалась по дому, подняла