Вид на село Старая Ладога, реку Ладожку и руины Рюриковой крепости. Фото С.М. Прокудина-Горского. 1909 год

По всей видимости, после запроса губернатора дело сдвинулось с мертвой точки, и уже в сентябре 1906 года Губернская земская управа рапортовала в Строительное отделение, что «работы по укреплению прохода в воротной башне и самой башне в Староладожской крепости производятся на средства губернского земства под наблюдением гражданского инженера Н.Ф. Романченко».

Управа аттестовала Николая Филипповича Романченко как прекрасного специалиста «по части памятников старины вообще и, в частности, хорошо знакомого с условиями Старой Ладоги».

Управа поручила Николаю Филипповичу «принять на себя ведение работ по временному укреплению прохода в воротную башню и самой башни и открыла на этот предмет кредит из губернских сумм в размере до 500 рублей». В свою очередь, Императорская Археологическая комиссия уведомила Губернскую управу, что с ее стороны нет никаких препятствий к производству ремонтно-восстановительных работ к Рюриковой крепости под наблюдением Романченко.

Часовня в руинах Воротной башни Рюриковой крепости. Фото С.М. Прокудина-Горского. 1909 год

Историк архитектуры, коллекционер, действительный член Археологического института Н.Ф. Романченко, действительно, был знатоком Старого Ладоги.

Кроме того, он был председателем Старо-Ладожского церковно-приходского попечительства. Восстановительные работы, проводившиеся в начале ХХ века в Рюриковой крепости и вокруг нее, были связаны в том числе и с его именем.

Руины Рюриковой крепости. Фото С.М. Прокудина-Горского. 1909 год

Так, именно он занимался ремонтом древней Георгиевской церкви. Как отмечает известный искусствовед Владимир Дмитриевич Сарабьянов, вопрос о необходимости научной реставрации церкви был остро поставлен еще одним из основоположников русской реставрационной школы академиком В.В. Сусловым в 1890-х годах, но отсутствие средств не позволило тогда же приступить к реализации этих планов. Только в 1902 году на выделенную государством субсидию в храме удалось провести ремонтно-реставрационные работы, контроль за которыми осуществляла Императорская Археологическая комиссия. Ее председатель граф А.А. Бобринский привлек для осуществления контроля инженера Н.Ф. Романченко.

С.М. Прокудин-Горский. Церковь Иоанна Предтечи на Малышевой горе. Старая Ладога, 1909 год

Ремонт Георгиевской церкви считали в ту пору как последним словом реставрационной науки и практики, однако в дальнейшем оказалось, что это утверждение было поспешным. Дело в том, что при ремонте использовался цемент, который к тому времени еще редко использовался при реставрации объектов старины. Между тем, как отмечает В.Д. Сарабьянов, в ходе работ 1903–1904 годов в Георгиевской церкви Старой Ладоги наружную обмазку полностью заменили на цементную штукатурку, а также установили новый цементный карниз под четырехскатную кровлю.

«Эти работы явились одним из первых и печальных опытов широкого применения цемента в архитектурной реставрации – его губительные последствия, проявившиеся уже в ближайшие годы, ликвидировались затем в течение нескольких десятилетий, – констатирует В.Д. Сарабьянов. – Одним из первых тревогу забил историк древнерусского искусства К.К. Романов, в мае 1916 года посетивший Старую Ладогу и Георгиевскую церковь. В его заключении говорится о разрушении цоколей стен и об отслоении цементной обмазки, которая «отпадает крупными кусками, обнажая осыпающуюся кладку». Внутри церкви им была отмечена повышенная сырость, а на фресках – налет плесени и выступавших кристаллов солей, которые были окончательно удалены лишь в ходе последней реставрации».

С.М. Прокудин-Горский. Монастырь Св. Николая Чудотворца. Старая Ладога, 1909 год

Впрочем, все это было потом, а тогда, в начале ХХ века, когда в короткий срок удалось возродить к жизни древний Георгиевский храм и возобновить пришедшую в полную ветхость деревянную церковь Дмитрия Солунского, Николай Филиппович Романченко торжествовал.

В ту пору он посвятил несколько своих книг Старой Ладоге, среди них – «Святыни и древности Старой Ладоги» (1902 г.), «Древности Старой Ладоги в памятниках зодчества» (1905–1906 гг.). Кроме того, Старой Ладоге посвящалась созданная им и отдельно опубликованная в 1905 году стихотворная поэма «по случаю закладки возобновленной, древней церкви св. Димитрия Солунского, в Старой Ладоге, 15 июля 1901 г.». В ней были и такие строки, навеянные древнерусскими балладами:

А завершалась поэма жизнеутверждающими строками, повествовавшими о возрождении церкви Дмитрия Солунского:

Хотя источником этого очерка и не стали материалы ЦГИА Санкт-Петербурга, он органично продолжает предыдущий сюжет о том, как спасали в начале ХХ века Староладожскую крепость.

Нам уже трудно представить, что еще относительно недавно крепость Старая Ладога выглядела совсем иначе, нежели сегодня. Ведь сегодня мы наблюдаем плоды деятельности ленинградских реставраторов 60-х, 70-х и 80-х годов прошлого века. До этого крепость представляла собой живописные руины, с давних пор привлекавшие археологов.

Научные раскопки в Старой Ладоге начались еще в XIX веке. В 1870–1880-х годах они велись под руководством известного археолога, военного историка, музейного работника генерал-лейтенанта Н.Е. Бранденбурга.

С 1909 года каждое лето начали вестись археологические раскопки на земляном городище, под руководством археолога Н.И. Репникова. «Снимают гряды с капустой и глубоко, до самого материка, раскапывают земляную насыпь», – рассказывал очевидец.