военного госпиталя Савицкого Николая Сергеевича. Смерть наступила от ранения в затылочную часть головы. Пуля, извлеченная из черепа потерпевшего, выпущена из пистолета Люгера «Парабеллум»…»

-20-

Через несколько дней Митю перевели из реанимации в обычную палату и Геля разрешила Павлову и Трохову навестить парня. Дмитрий искренне переживал за Митю, все-таки он был сыном Оленьки и племянником Гели. А у Кости Трохова был профессиональный интерес. Так как напали на Митю на его территории, то и заниматься этим делом пришлось ему и его ребятам.

Константин опаздывал, и Дима решил терять время и не ждать того в холле, а подняться к Мите в палату.

Юноша лежал весь в бинтах. Кроме сотрясения мозга у него были сломаны два ребра, челюсть, а лицо представляло один большой синяк, не говоря уже о множественных ушибах по всему телу. У его кровати дежурила Ася, и по ее изможденному виду, было ясно, что последние несколько дней у нее выдались очень тяжелые.

«Как он?» – тихо спросил ее Дмитрий.

«Хорошо уже то, что он пришел в себя», – ответила девушка.

«Он может говорить?» – поинтересовался Павлов.

Ася отрицательно покачала головой.

Дима чуть наклонился к Мите, рассмотрел его и протянул: «Как же тебя угораздило так, парень…»

В больничной палате появился Костя Трохов и, увидев Митю, тихо присвистнул: «Ну и дела!». Затем пообещал Асе: «Мы обязательно будем искать этих негодяев, если вы нам поможете».

Митя сделал небольшое движение рукой.

«Что, Митенька, что?» – подскочила к нему девушка.

Тот водил рукой, как будто что-то писал. Ася непонимающе переводила взгляд то на Митю, то присутствующих в палате мужчин.

Костя догадался первым, он раскрыл свою папку на молнии, достал из нее ручку и несколько чистых листов бумаги. Листы с подложенной под них папкой, положил на кровать к Мите, прямо под его ладонь и вложил в его руку шариковую ручку.

Митя неуверенной рукой косо нацарапал на листке «4 лысых».

Дмитрий с Константином прочитали надпись и переглянулись.

«Лысых?!» – переспросил Костя.

«Может бритоголовых?» – предположил Дима.

«На тебя напали четверо бритоголовых парней?» – уточнил Трохову Мити.

Митина рука дрогнула и нацарапала «да».

Поняв, что, таким образом, можно хоть что-то выяснить, Дима и Костя подвинулись к нему поближе и стали по очереди задавать вопросы.

– Что они от тебя хотели?

Митя вывел: «Телефон».

– Они забрали твой телефон?

Митя снова написал: «да».

Костя обратился к Асе: Найди, если возможно, какие-нибудь документы на Митин телефон, попробуем его поискать».

Ася пообещала посмотреть у них дома.

Костя попытался еще немного поговорить с парнем, но пришла медсестра и настойчиво попросила их удалиться. Пожелав Мите набираться сил, они с Димой покинули палату.

В конце больничного коридора, уже у лестницы до них донесся голос Аси: «Подождите, подождите, – бежала она за ними и, догнав, вручила Диме лист бумаги, свернутый пополам. – «Митя попросил передать вам это».

Дмитрий развернул лист и прочитал: «Телефон мамы нашел. Он на кухне».

Поблагодарив и попрощавшись с девушкой, мужчины покинули больницу и отправились каждый по своим делам.

В Олином телефоне могла содержаться важная информация: звонки, сообщения, их нужно было посмотреть и проверить, поэтому Павлов набрал Гелю, чтобы договориться об очередном визите в квартиру Белых за телефоном. Но Геля не ответила.

«Наверно, занята», – подумал он и набрал ей сообщение: «Мне нужно попасть в вашу квартиру еще раз. Митя нашел телефон. Можешь вечером сходить со мной?»

Через полтора часа он получил ответ: «Да, в восемь часов я буду там. Подъезжай».

-21-

В воздухе чувствовалась близость зимы. Темные деревья во дворе выглядели тенями. Из черного неба на землю падал мелкий накрапывающий дождь, время от времени переходящий в такой же мелкий неприятный снег. Особенно отчетливо его было видно в свете желтых фонарей.

Подняв воротник и натянув капюшон куртки, Павлов сидел на скамейке во дворе Олиного дома уже почти час, а Геля все не шла. Он беспрерывно смотрел на часы и набирал ее номер, но безучастный женский голос упрямо твердил ему «Абонент временно не доступен. Перезвоните позже».

Дима волновался, в голове билась мысль, что надо куда-то бежать. Возможно, ей нужна помощь, но вот только куда бежать?! Сидеть на одном месте он тоже больше не мог, поэтому встал и начал прохаживаться вдоль дома. И вдруг увидел вынырнувшую из арки знакомую фигурку в светлом пальто, которая медленно шла, скрываясь под голубым зонтом. Дима обрадовался, облегченно выдохнул и, быстрым шагом, направился к ней на встречу.

Подойдя ближе, он увидел, что Геля чем-то сильно напугана и вся дрожит.

«Геленька, что случилось, я так беспокоился!» – начал он.

Геля ахнула и прижалась к его груди.

«Дим, мне страшно. Мне очень страшно. Я не понимаю, что происходит…», – испуганно шептала она.

Дима обнял ее, прижал к себе и попытался успокоить: «Я рядом. С тобой не случится ничего плохого. Я с тобой, я помогу тебе. Расскажи, что произошло».

Она подняла на него свои широко распахнутые серые глаза, казавшиеся в темноте совсем черными, и с сомнением в голосе произнесла: «Знаешь, мне кажется, что кто-то пытался меня убить».

«Так, стоп. Пойдем в дом, расскажешь мне все по порядку», – потянул ее за собой встревоженный Дима и повел в Оленькину квартиру.

В доме было прибрано, больше ничего не напоминало о совершенном преступлении, только в гостиной, в том месте, где когда-то висели картины, были порваны обои.

Дима помог Геле снять пальто и бережно придерживая за плечи, провел на кухню.

Там он усадил ее за стол, а сам стал по очереди открывать все ящики: «Где в этом доме лекарства?», – спросил он у Гели.

«В спальне, в шкафу», – машинально ответила она и встрепенулась, – «Нет, не нужно лекарств. В шкафчике есть бутылка коньяка. Я бы сейчас выпила».

В подвесном кухонном ящике у холодильника Дима обнаружил пузатую бутылку коньяка. Взяв стакан и немного плеснув спиртное, Павлов протянул его Ангелине со словами: «Выпей, успокойся и рассказывай!»

Сделав глоток, Геля поморщилась. Затем глубоко вдохнула и рассказала, что, как обычно, после работы спустилась в метро. Был час пик и ее окружал плотный поток людей. Когда к станции подходил электропоезд, она ощутила сильный толчок в спину и чуть не упала с края платформы на рельсы. В последний момент ее подхватил какой-то мужчина, да при этом еще и так обругал, что она растерялась и даже забыла его поблагодарить.

«Я поначалу просто испугалась», – нервно сжимая пустой стакан, говорила она, – «Отошла в сторону. Присела на скамейку, чтобы успокоиться и мне вдруг