Жадные языки пламени в камине слизывали страницы. В благодарность за соучастие им достались две тетради целиком и несколько шифрованных страниц. Беатрис тщательно перемешала золу в камине и положила еще несколько поленьев, чтобы устранить все следы сожженных листов. Завершив работу, она не стала убирать тетради на место, а сложила их аккуратной стопкой на столе. Затем бесшумно повернула ключи в замках дверей и в изнеможении снова опустилась у камина. Хлопнула створка окна и Крис черной тенью запрыгнул к ней на колени. Он внимательно посмотрел в глаза Беатрис и заметил, что по щекам госпожи катятся слезы. Кот встал на задние лапки, ткнулся носом в ее щеку и шершавым языком стал слизывать слезинки. Беатрис улыбнулась верному другу, прижала его к себе.

– Теперь, мой друг, Крис я лишена возможности свободно выражать свои мысли, больше нельзя доверять их бумаге. Жаль. Но ничего, мы с тобой вольны думать о чем угодно. Неправда ли?

Крис прижался к Беатрис и замурлыкал, успокаивая и согревая ее теплом и безграничной любовью своего верного кошачьего сердца.

Почти полгода провел Бенедикт в архиве аббатства, изучая старинные документы и разбираясь в хитросплетениях права наследования престола. Он не выходил за пределы монастыря. И мимо него прошло венчание Беатрис и ее блистательное появление при дворе. Бенедикт завершил работу, аккуратно переписал на дорогую бумагу выводы и попросил аббата его принять.

Аббат Иоанн внимательно посмотрел на него.

– Работа измучила тебя сын мой?

– Напротив, она почти исцелила мою душу и сердце.

– Я рад за тебя.

Бенедикт протянул аббату листы и удобно расположился в кресле, предоставив возможность Иоанну изучить написанное.

– Это хорошие для короля новости. Очень тебя прошу, не медли. Отправляйся сегодня же вечером во дворец. Король уведомлен о том, что ты почти завершил работу, он просил явиться сразу. Тебя пропустят. Только, очень прошу, не появляйся там в рясе…

– Конечно, отец мой. С вашего позволения я отлучусь в свой городской дом.

– Для этого тебе не нужно мое позволение – аббат покачал головой и задумчиво заключил – Ты слишком долго пробыл здесь…

Аббат растопил сургуч и запечатал листы в плотный конверт. Передал его Бенедикту и благословил его.

– Возвращайся, если сердце велит тебе. Но помни, ты – свободен.

Бенедикт покинул монастырь верхом, он с радостью пустил коня рысью, торопясь и вдыхая холодный свежий воздух. Его приезд вызвал переполох слуг. Бенедикт велел приготовить ванну и лучший наряд. Он с удивлением смотрел на свое отражение в зеркале. Приказал позвать парикмахера, но не позволил сбривать бороду, только подровнять. Одежда был ему чуть велика. Бенедикту даже понравился его новый облик: седые виски и серебро в бороде.

Он закутался в плащ, взял конверт, велел заложить лошадей и отправился к королю.

Во дворце гремел бал. Бенедикт, прекрасно зная все лестницы и переходы избегал праздничных зал, он сообщил камергеру о своем приходе и был немедленно допущен к королю в его личные покои. Бенедикт учтиво поклонился и без лишних слова протянул конверт. Король нетерпеливо взломал печать и начал быстро читать.

– Недурно. Спасибо. За кропотливую работу и хорошие новости. Оригиналы документов в архиве аббатства?

– Да, сир. Под надежной усиленной охраной. Аббат Иоанн первым делом позаботился об этом.

– Хорошо. – король облегченно перевел дух. – Я рад вам, Бенедикт. И рад переменам, которые вижу. Ваша музыка для мессы возвышает душу. Как я могу наградить вас?

– Я счастлив верой и правдой служить вам, ваше величество!

– Это не ответ, я не хочу быть неблагодарным. Итак? Просите!

– Я попрошу вас дозволить мне посещать дворцовую библиотеку, вашей коллекции книг и рукописей нет равных в этой стране, да и за ее пределами!

– Отлично! Я жалую вам ключ камергера и разрешение в любое время дня и ночи входить ко мне, ну и, конечно, находиться в нашей библиотеке!

Бенедикт низко поклонился и поспешил покинуть короля, погрузившегося в долгое раздумье.

Он, не торопясь шел по дворцу, прислушиваясь к шуму бала и обрывкам музыки, доносившейся вместе с порывами сквозного ветра, гуляющего по пустым коридорам, освещая себе путь небольшим огарком свечи. Ему осталось миновать всего один островок веселья, когда он увидел в коридоре напротив до боли знакомую фигурку, свет свечей осветил ее лицо и взгляды их встретились…

Музыка была не в силах заглушить жужжание голосов, шарканье сотен ног. Бал был в разгаре. Беатрис, улучив минуту, удалилась, чтобы глотнуть свежего воздуха из приоткрытого окна, поправить платье и прическу. Она так и не смогла полюбить эти пышные светские мероприятия, но был на них мила, оживлена и поражала грацией танца, поэтому стала неотъемлемой частью этого мира. Ей пора было возвращаться. Тяжело вздохнув, Беатрис прикрыла окно, еще раз придирчиво оглядела свое отражение в огромном зеркале, взяла веер и, легко ступая, пошла туда, откуда раздавались, нарастая, оглушительные звуки бала. Слабо освещенная анфилада комнат с открытыми дверями казалась ей лабиринтом. Поворот, еще поворот. Ей почудилось на миг, что она Медея, что там, впереди ждет ее Минотавр.

– А, может, отважный герой – произнесла она шепотом…

Перед ней оказался еще коридор, который заканчивался ступенями, ведущими в бальную залу, ей были видны уже парики и кудри, искорки поблескивающих бриллиантов и перья на шляпах кавалеров. Беатрис внезапно вздрогнула. Что-то заставило ее поднять глаза, оторвать взгляд от танцующих. Поверх голов, прямо напротив нее в таком же коридоре на другом конце зала она увидела знакомый силуэт. Беатрис замерла рядом с золоченым канделябром, прикрепленном к стене. Мужчина напротив нее держал в руке свечу. Она хорошо различала его лицо, его глаза.

Бенедикт смотрел не нее, казалось, нет между ними огромного зала, и не колышется рядом в оглушительном шуме толпа танцующих. Он изменился, но Беатрис узнала бы его в любом облике. Волосы поседели, подбородок теперь украшала густая с проседью борода, но черты лица стали как будто четче. А глаза – все такие же светлые, полные понимания и любви.

Беатрис поняла, что абсолютно счастлива. Она прочитала в этих глазах все, на что не смела даже надеяться. Время замедлилось и прекратило свое существование.

Потом она услышала голос рядом, кто-то подхватил ее под руки и вскоре уже кружил в общем безумии бала. Тело ее послушно исполняло движения, повинуясь партнеру, губы улыбались, но душа и мысли были далеко. Как заводная кукла она отыгрывала свою роль первой красавицы и всеми уважаемой жены графа Рудольфа.

Только на рассвете завершился бал и Беатрис смогла оказаться в своей спальне. Крис, как всегда, приветствовал ее на ступенях крыльца. Проводил до комнаты и, щурясь на огонь в растопленном камине, ждал, когда служанки помогут госпоже снять тяжелое платье и переодеться. Беатрис забралась под одеяло и Крис сел рядом с ней. Она почесала кота по спинке и за ухом, как он любил. Но Крис только замурлыкал, а не улегся, сидел рядом, заглядывая в лицо. Беатрис взяла кота на руки, уткнулась носом в его шерстку и едва слышно, еле дыша прошептала: