– Как мне выйти отсюда?

– Разрешение есть?

– Не знаю, – равнодушно пожала я плечами.

– Ничего страшного, всегда можно проверить. – Ее улыбка слегка поблекла. – Какой номер?

– Двадцать пятьдесят девять сорок.

Девица сверилась с журналом и удивленно распахнула глаза:

– Постой, так это тебя взял страж?

Похоже, деваться некуда, надо привыкать к идиотизму.

Блондинка тем временем продолжала:

– Он сроду не брал подопечных. Из людей точно. Они вообще редко попадают в «Магдален». В основном тут обитают рефаиты плюс пара-тройка их помощников. Даже не представляешь, как тебе подфартило.

– Да, мне говорили. Кстати, можно спросить?

– Валяй.

– Где тут кормят?

– Страж оставил распоряжение на этот счет. Вот, возьми. – Она вручила мне пригоршню тупых иголок, дешевые оловянные колечки и наперстки. – Это нумы. Арлекины без них жить не могут. Обменяешь на еду в конюшнях. Там тоже поселение, но низкого пошиба – сама понимаешь. На твоем месте я бы дождалась куратора.

– И он меня покормит?

– Нет, исключено.

Ну хоть какая-то ясность.

– И где находятся конюшни?

– Брод-стрит. Первый перекресток направо, потом налево. Не ошибешься. – Девица открыла чистую страницу в журнале. – Только учти, нельзя сидеть в общественных местах без разрешения. Заходить в другие резиденции и переодеваться – тоже. И самое главное, обязательно вернись к рассвету.

– Зачем?

– Видишь ли, днем рефаиты спят. Тебе же известно, что духов проще разглядеть ночью.

– И ночью удобней тренироваться, – подхватила я.

– Умница.

Блондинка нравилась мне все меньше.

– А у тебя есть куратор? – спросила я.

– Конечно. Только он временно отлучился.

– Куда?

– Без понятия. Думаю, по важному делу.

– Ясно, спасибо.

– Пожалуйста. Обращайся. Приятной тебе ночи. Ах да, – спохватилась она вдруг, – ни в коем случае не ходи на мост.

Судя по всему, одной из нас здорово промыли мозги. Улыбнувшись на прощание, я направилась к выходу.

На улице было свежо, я выдыхала белые облачка. На секунду замешкалась, гадая, во что вляпалась на сей раз. Страж. Это слово произносят благоговейным шепотом, как молитву. Интересно, что в нем такого особенного? Принц-консорт… Что это значит? Впрочем, сейчас некогда выяснять. Все потом, потом. Вначале надо подкрепиться, а после отыскать Себа. У меня хотя бы есть крыша над головой, а вот у него – не факт.

По земле стелился легкий туман. Похоже, с электричеством здесь напряг. Слева виднелся каменный мост в обрамлении газовых фонарей. Наверное, тот самый, который нельзя переходить. От внешнего мира город отсекала шеренга облаченных в красное охранников. Видя, что я не двигаюсь, все десять взяли меня на мушку. Оружие у них сайенское, военного образца. Под прицелом десяти стволов я развернулась и отправилась на поиски поселения.

Резиденцию «Магдален» от улицы отделяла высокая стена с железными зубцами. Я миновала три массивные двери, зорко охраняемые смертными стражами в алых туниках, и, опустив голову, двинулась по указанному номером 33 маршруту. Вокруг было темно и безлюдно, не горел ни один фонарь. Наконец впереди показалось некое подобие центра. Слева вырисовывались две махины зданий. Ближайшее – с колоннами и фронтоном, прямо как Большой музей в когорте I. Пройдя еще немного, я очутилась на Брод-стрит. На каждом крыльце горели крохотные плоские свечи. Судя по звукам, жизнь за закрытыми дверями кипела вовсю.

В центре, освещаемые тусклыми фонарями, выстроились ветхие конюшни и палатки с едой. По бокам тянулись лачуги, хижины и шалаши из ржавого железа, фанеры и пластика. Словом, настоящие трущобы.

А еще сирена. Допотопная модель с заунывным механическим завыванием. Ничего общего с современным электронным аналогом на случай национальной тревоги. Лишь бы при мне эта штуковина не сработала. Только кровожадных чудовищ здесь и не хватает для полного счастья.

Меня как магнитом потянуло к трущобам, откуда доносился запах жареного мяса. Желудок моментально скрутило от голода. Я шагнула во мрак, направляясь точно на запах. Бараки соединялись крытым переходом из фанеры и, местами, из тряпья. Редкие окна освещались свечами и керосиновыми лампами. У меня у одной была белая туника, остальные же носили грязные лохмотья. Людей здесь роднил нехороший цвет лица и измученные, налитые кровью глаза. Все выглядели нездоровыми. Наверное, это и есть уличные артисты – люди, провалившие испытания и обреченные развлекать рефаимов до самой смерти, а может, и после. Основная масса несчастных – гадалки и прорицатели, их среди ясновидцев пруд пруди. Некоторые косились на меня и сразу отворачивались, словно зрелище коробило их до глубины души.

Соблазнительный запах шел из просторной комнаты с дырой в крыше вместо дымовой трубы. Я присела в уголке, стараясь не привлекать внимания. Мясо резали тонкими, почти прозрачными ломтиками. Розовая сердцевина даже не успела прожариться. Артисты передавали тарелки с мясом и овощами и черпали сметану из серебряной супницы. В очереди дрались за сочные куски, глотали не жуя и слизывали ароматный соус с пальцев. Не успела я открыть рот, как мне в руки сунули тарелку.

Добрым самаритянином оказался тощий словно скелет ясновидец, облаченный в немыслимое отрепье. На костлявом носу сидели потрескавшиеся очки с толстыми линзами.

– Мэйфилд все еще заседает на Стач-Хаус-лейн?

Я приподняла бровь:

– Простите?

– Абель Мэйфилд, – повторил мой собеседник по слогам. – Он по-прежнему верховный инквизитор?

– Ваш Мэйфилд давным-давно умер.

– А кто вместо него?

– Фрэнк Уивер.

– Ах да, верно. У вас, конечно, нет свежего «Десенданта»?

– Конфисковали вместе со всеми вещами. – Я повертела головой, высматривая, где бы присесть. – Вы и впрямь думали, что Мэйфилд до сих пор у руля?

Уму непостижимо, чтобы кто-то не знал инквизитора, это воплощение Сайена! После Скарлет Берниш, разумеется.

– Нечего удивляться, дорогуша. Откуда мне знать, что там и как. Новости до нас доходят раз в десять лет. – Ясновидец схватил меня за локоть, увлекая в темноту. – «Бунтаря» разрешили снова печатать?

– Нет. – Я тщетно пыталась высвободиться из мертвой хватки.

– А Синатра по-прежнему в черном списке?

– Да.

– А «Шапито»? Его хоть нашли?

– Сирил, отстань от девчонки! Дай ей спокойно поесть.

Сирил моментально переключился на мою заступницу – миниатюрную девушку с воинственно вздернутым подбородком.