— А твои-то! Старик! Молчал бы уж.

— Без пяти минут тридцать. Все-таки.

— Ха! Все-таки! Ладно, лежи тут, читай.

— Верочка, вы не заболтались? Больные ждут!

— Иду-иду! Ну вот, теперь мне из-за тебя старшая нагоняй устроит.

— Ты ее сюда посылай. Я ей мозги запудрю, она тебя сиделкой ко мне определит.

— Была нужда. Тоже, счастье несказанное.

— Иди-иди, тебя больные ждут.

* * *

Я сидел на холодных камнях и смотрел на тускло светящееся озеро с поэтическим названием Озеро Звездного Блеска. Что делать дальше, я не знал.

Со времени побега от госпожи Сихэ прошло трое суток, но дома, где ждала меня Се, я так и не смог найти. Временами мне начинало казаться, что его никогда и не было в Городе Желтой Черепахи, да и сама Се лишь плод моей фантазии.

Улица за улицей обошел я всю западную часть города, облазил каждый мало-мальски похожий дом, но все тщетно. Ноги у меня гудели, а в голове крутилось утешительное изречение Гераклита, гласящее, что в один и тот же ручей нельзя войти дважды.

Мысль эта относилась и к таинственно исчезнувшему дому Се, который я уже отчаялся найти, и ко всему Городу. Теперь, когда я основательно с ним познакомился, он уже не напоминал мне декоративные руины, словно специально созданные для того, чтобы радовать глаз. Это был действительно заброшенный, мертвый город с заросшими улицами, разрушенными и неумолимо разрушающимися домами. Одни сохранились лучше, в другие заходить было опасно. Трухлявые полы, готовые обвалиться кровли, затопленные плесневелой водой подвалы, снующие по безлюдным комнатам крысы, одичавшие кошки и какие-то мелкие неизвестные мне зверьки — все это производило тягостное впечатление. Особенно гнетущим было зрелище шапу, живших в некоторых домах среди гниющих фруктовых объедков и там же безмолвно и равнодушно умиравших, когда пропадала охота есть и пить.

Несколько раз я взбирался на смотровую площадку, надеясь встретить там Гу, но безумная женщина не появлялась. Часто среди развалин мне встречались люди, рыщущие в поисках ценных вещей. Мы обменивались короткими фразами, после чего меня приглашали посетить того или иного купца и устроиться к нему на службу, я отказывался, и тем разговоры обычно заканчивались. Один раз какой-то мужчина даже попытался силой затащить меня к своему хозяину, но мне удалось вырваться и скрыться.

Я избегал людей, опасаясь, что они могут помешать розыскам Се, но сейчас, когда тщетность моих усилий стала очевидной, меня снова потянуло к общению. Я сделал все возможное, чтобы найти девушку, и единственное, что мне оставалось, — это попытаться расспросить о ней купцов и их слуг. Вряд ли они что-нибудь знают, но вдруг… Так уговаривал я себя, отчетливо сознавая, что на самом деле потерял всякую надежду, устал от бесплодных поисков и, главное, соскучился по людям. Мне хотелось услышать их речь, ощутить тепло их рук, удостовериться, что я не один в этом угасающем городе.

Поднявшись с прибрежных камней, я еще раз окинул взглядом озеро, поверхность которого начала металлически поблескивать в первых лучах восходящего солнца, и побрел вверх по дороге, к смотровой площадке.

* * *

— Не бойтесь, не бойтесь меня! Я не сделаю вам ничего плохого!

Мужчина, бежавший последним, остановился, угрожающе подняв копье:

— Что тебе надо?

— Я Пришедший и ищу людей!

— Мы не те, кто тебе нужен, иди своей дорогой. — Мужчина махнул рукой в противоположную сторону.

— Погоди! — Женщина и второй мужчина, остановившиеся поодаль от моего собеседника, подбежали к нему и принялись горячо спорить. До меня долетали только отдельные слова: «Чужой… может указать дорогу… если возьмем с собой… трудно…»

— Хорошо, беги за нами! — наконец крикнул один из мужчин, тревожно озираясь по сторонам.

Я перебежал дорогу и присоединился к незнакомцам. Мельком взглянув на меня, они продолжали путь.

Мы свернули на одну улочку, потом на другую, перелезли через разрушенную каменную ограду, продрались сквозь колючий кустарник, вскарабкались по крутой узкой лестнице, вырубленной прямо в скале, и оказались в каком-то круглом помещении без крыши, похожем на колодец.

— Здесь мы сможем переждать погоню. Устраивайся, Шун. — Один из мужчин начал расстегивать плащ, собираясь передать его женщине.

— Погоди, успеем еще отдохнуть, — остановила она его движением руки и выжидающе посмотрела на меня. Мужчины последовали ее примеру.

Несколько минут мы молча разглядывали друг друга. Знакомство наше произошло так быстро, что только сейчас я смог как следует рассмотреть моих новых товарищей.

Все они были темноволосы, одеты в традиционные для горожан синие одежды и удивительно молоды. Юноши, которых первоначально я принял за взрослых мужчин, сжимали в руках длинные копья с плоскими стальными наконечниками; на широком поясе девушки висел короткий, похожий на кинжал меч в кожаных ножнах. Юноши были хорошо сложены, но ничего примечательного в их внешности я не заметил. Девушка же показалась мне настоящей красавицей — судя по всему, она-то и была вождем и душой компании. Чуть раскосые глаза, придававшие ее смуглому круглому лицу особое очарование, смотрели на меня с нескрываемым любопытством и симпатией, однако я почему-то не сомневался, что при всей ее женственности Шун в случае необходимости не замедлит пустить в дело меч.

— Значит, ты Пришедший? — помедлив, спросила она. — И зачем же ты ищешь людей?

— Плохо быть одиноким в чужом мире.

Она кивнула:

— Одиноким плохо быть в любом мире. Но ты, как я вижу, не первый день в Городе и уже встречался с людьми? — Вероятно, она имела в виду мою одежду: штаны Лэя, плащ и сандалии, полученные мною в доме Чанси. — Почему же ты не ужился с ними?

— Ну, тому были особые причины…

— Какие? — тут же спросил один из юношей, тот самый, что предлагал мне идти своей дорогой.

— У нас нет оснований доверять каждому встречному. Мы и так проявили легкомыслие, позволив тебе присоединиться к нам, — добавил второй.

— Что ж, у меня нет причин что-либо скрывать.

— Вот и отлично. За беседой время пройдет быстрее. Эхуань, где твои запасы? Итсу, выгляни, посмотри, что происходит снаружи, — распорядилась Шун и, выйдя в центр окруженного стенами пространства, опустилась на земляной, поросший желтоватой травой пол.

Эхуань, передав девушке свой плащ, отошел к глухой стене, сложенной из плотно пригнанных каменных глыб, и принялся копьем раскидывать кучу булыжников у ее основания. Второй юноша исчез в низком полукруглом лазе, ведущем на лестницу.

Едва Шун успела устроиться на плаще, а я как следует осмотреться, вернулся Итсу и сообщил, что погони не видно. Вслед за ним подошел Эхуань, держа в руках небольшой сверток. Усевшись рядом с нами, он распаковал выпачканную в земле холстину и достал несколько кусков вяленого мяса и пригоршни три сморщенных сушеных плодов.