Все дешевле. Ребята, конечно, увязались за нами. Они там бегали между рядами как бесенята. Пришлось на них покрикивать то мне, то Альке. Но на мои замечания Степка на минуту притих, а потом опять будто и не слышал, а вот Леночка после замечаний Альки стала как шелковая.

– Крепко ты ее в узде держишь, – заметила я.

– А с этими зверьками иначе нельзя, – серьезно так заметила Алька.

Нет, все-таки молодец она. Умеет себя поставить как нужно. И на работе. И с детьми. А я совсем другая. Может быть поэтому мы и подружились.

Мы купили продуктов, кое-что из вещей по мелочи, и пожалуйста, двух тысяч как не бывало. Ребятам купили хрустящую картошку и жвачку. Я просила Леночку присматривать за Степкой, поскольку она старше его и та с гордостью и по-моему с удовольствием делала ему различные указания. И важно, ну почти как Алька, объясняла, что это магазин не простой, а потому что наши родители руководят фирмами. Здесь покупателя с улицы не пустят. Здесь по специальным пропускам. А пропуск даже с фотографией. В простых магазинах того, что здесь нет. К тому же здесь очень высокое качество товара, – важно заявила она. Ну Алька, да и только.

– Вся в маму, – говорю я Альке.

– Любит поруководить, – смеется та.

В автомашине Леночка важно объясняла Степке:

– Понимаешь, это «опель», объем двигателя одна целая шесть десятых литра. Он трехгодичный. Мама его на вторичном рынке купила.

– А что это за вторичный рынок? – удивился Степка. –Разве есть такой? Я такого названия не слышал.

– Это не название. Это такой рынок, понимаешь. На этом рынке продаются не новые автомобили, а уже поддержанные. Но в хорошем состоянии. Как у нас с мамой. Ты же видишь, он почти как новый.

– А у нас машина у дедушки «копейка» называется. Только дедушка редко ездит.

– Копейка, – смеется Леночка.

– Так называется. Правда, мама?

– Правда, правда. Это первая модель Жигулей. В народе зовут «копейка».

– А почему вы с мамой не ездите на ней?

– Мама не хочет.

Мы с Алькой молча переглянулись.

– Кстати, а чего ты курсы вождения не окончишь? – говорит Алька. – На права сейчас сдать проще простого. Платишь – и все обеспечено. Они так и пишут в объявлениях: «Помощь в сдаче экзаменов в ГИБДД».

– Боюсь я наших сумасшедших водителей и наглых гаишников. Боюсь, Степка один останется. Хотя у отца здоровье уже не ахти, он стал реже за руль садиться.

– Тем более. Тебе придется волей-неволей все равно за руль садиться. Как Степку на дачу возить будешь? – тут Алька вдруг как закричит. – Ну куда прешь, урод! – и ко мне. – Ну куда он прет!

Нас пытался обогнать какой-то джип. И очевидно притирал нас к обочине. Алька сбавила скорость и пропустила джип вперед.

– Если бы не дети я бы этим сволочам показала! – она вся огнем полыхала от возмущения.

– Вот такого дерьма я и боюсь, – сказала я.

– Это верно, – согласилась Алька. – Как увидят, что за рулем женщина, так и начинают изгаляться. Дети в машине – им плевать. Подонков на дороге больше чем в любой другой сфере. И тут, как и везде, мы беззащитны.

Когда отъехали от Москвы километров двадцать, движение стало свободным, и мы ехали уже спокойно. Ребята на заднем сиденье даже дружно вздремнули. Мама Альки жила в поселке в пяти километрах от Электроуглей. Недалеко от деревни был пруд, вокруг горки, с которых хорошо было кататься и на лыжах и на санках. Иногда даже пруд расчищали, тогда можно было кататься и на коньках. Но это не всегда. Сюда приезжали кататься и из Электроуглей и даже из Москвы. Через час мы были на месте. Дом как у многих в Подмосковье – четыре окна, две веранды и огород обнесенный забором, соток на десять.

2

Мама Альки Наталья Сергеевна была дома. Ей сейчас около пятидесяти. Она еще не на пенсии и работает на каком-то механическом заводе в Электроуглях. Но этот завод только называется «механический», а самом дела там происходит обогащение урана или что-то в этом роде. В общем ужасно вредное производство, и она должна уже через год уйти на льготную пенсию. У нее и график работы странный – рабочий день начинается в пять часов утра – и до двух часов дня. В общем, сплошная секретность и вредность. Алька ей с дороги звонила, и когда мы подъехали, ужин уже был готов. А отца своего Алька даже не вспоминает. Он ушел от них, когда ей было семь, и она о нем даже и говорить не хочет. Мать после этого так замуж и не вышла.

У Натальи Сергеевны был свой огород, сад, она даже кроликов держала.

Ребята, как только выпрыгнули из машины побежали кроликов смотреть. Те находились в клетках в углу участка. К ним вела протоптанная в снегу дорожка, и они наперегонки помчались к этим клеткам.

Мы разгрузили автомашину, внесли пакеты и наше снаряжение в веранду. Дом был старый, но крепкий, добротный, с отоплением на батареях. Я несколько раз бывала у Альки, и мне нравился запах в доме – свежий, деревенский. В Москве в квартирах такого запаха нет.

– Пусть только потом не забудут клетки закрыть, когда будут уходить. А то сбегут и бродячие собаки их быстро оприходуют. Даже шерсти не останется. И ты смотри чтобы они осторожнее с ними, а то бывает они начинают лапами драться. Особенно один белый, он в крайней клетке. Пусть осторожнее с ним. А лапы у них сильные. Это они на вид тихие и ласковые, – наставляла Альку Наталья Сергеевна.

Я пошла к клеткам посмотреть за ребятами, да и самой интересно, а Алька стала помогать накрывать на стол. Снег на участке был чистый-чистый, а по сторонам тропинки, которая вела к клеткам, лежали крошки от комбикорма, нити и пучки сена, попавшие туда, наверное, когда несли корм к клеткам. Наталья Алексеевна держала пять кроликов. Ребята суетились около клеток, кормили кроликов пучками сена. Гладили их руками. Двое кроликов были белыми, три серыми.

Я тоже включилась в это веселое занятие. Пошла к драчливому белому кролику. На вид обыкновенный, тихий, ласковый. Уши прижал и тянется мордочкой к пучку сена, который я пыталась просунуть через металлическую решетку. Рука свободно пролезала в ячейку сетки, и я погладила кролика между пушистых ушей.

Ребята перебегали от клетки к клетке, просовывая пучки сена сквозь ячейки сетки. Подошла Алька и тоже включилась в общее веселье.

– Они их не перекормят? – спросила я.

– С кроликами такого не бывает.

– А маме содержать и ухаживать за ними не хлопотно?

– Она говорит, что без них и без кур, она бы не знала, что делать, как и без огорода. Говорит, что не представляет, как бы она в городе жила. Тоска, да и только, – и продолжала. – Сейчас с кормами налажено. И для кур и для кроликов. Заказываешь – и прямо к дому привозят. А большого ухода они не требуют. Она раньше держала кабанчика. Вот с тем хлопот было предостаточно. И все равно держала. Это я, когда стала в компании сносно зарабатывать, настояла, чтобы она отказалась, – Алька повернулась к ребятам. – Ну ладно, ребятки. Пора и самим кушать. С кроликами еще успеете пообщаться. Только проверьте клетки, чтобы были закрыты.

3

Стол у Натальи Сергеевны был накрыт по-нашенски, по-деревенски. Горячая картошечка, грибки, квашеная капуста, соленые огурцы и помидоры. Еще картошка под шубой, селедочка. Ну и из Москвы мы привезли разные деликатесы, нарезали, как положено на стол, но для нас с Алькой главное,