— А когда это произошло? — нерешительно спросил Честер.

— Пару дней назад. Они с мамой поругались.

— А что она думает?

— Да ничего! Она с тех пор нам ни слова не сказала, — ответил Уилл.

Честер посмотрел на вход в туннель, потом на Уилла, задумчиво счищавшего пятнышко с лопаты. Честер глубоко вздохнул и нерешительно начал:

— Извини, я должен тебе кое-что сказать.

— Что? — тихо спросил Уилл.

— Туннель завалило.

— Как? — Уилл внезапно снова ожил. Он вскочил со стула и бросился в туннель. Действительно, пройти к загадочной кирпичной комнате было уже нельзя. Сам туннель стал вдвое короче — остальное засыпал обвал.

— Поверить не могу.

Уилл беспомощно смотрел на плотную стену камней и земли, поднимавшуюся до самого потолка туннеля. Он проверил на прочность опоры прямо перед завалом: потянул их, постучал стальными стаканами ботинок.

— Тут все в порядке, — сказал он и присел на корточки, чтобы рассмотреть несколько кучек отвала, оставшихся на полу туннеля. Уилл набрал горсть земли и принялся ее изучать под восхищенным взглядом Честера, наблюдавшего за расследованием.

— Странно.

— Что странно? — спросил Честер.

Уилл поднес руки к лицу и глубоко вздохнул. Потом высыпал на пол всю землю, кроме одной щепотки, которую стал растирать между пальцами. Наконец он поднял глаза на Честера. Взгляд у него был хмурый.

— В чем дело, Уилл?

— Все опоры в туннеле были совершенно надежными. Я осматривал их в прошлый раз перед уходом. И дождя в последнее время не было, верно?

— Вроде не было.

— Не было. И земля недостаточно влажная, чтобы из-за этого мог обвалиться потолок. Но самое странное вот что, — он наклонился, поднял обломок камня и бросил его Честеру. Тот ловко поймал его.

— Извини, я что-то не понимаю. Что такого особенного в этом камне? — озадаченно спросил Честер, оглядев обломок со всех сторон.

— Это известняк. В земле, которой завален туннель, содержится известняк. Пощупай — он как мел. Песчаник таким не бывает. Он зернистый.

— Зернистый?

— Ну да. Шероховатый. Погоди, надо еще кое-что проверить, — Уилл достал из кармана складной ножик, вытащил самое большое лезвие и начал ковырять другой камень, не переставая говорить. — Видишь ли, и песчаник, и известняк — осадочные породы, так что у них много общего. Иногда их даже не сразу отличишь на глаз. Чтобы понять, известняк это или песчаник, можно капнуть на камень кислотой — на известняке появится пена. Или посмотреть через увеличительное стекло — в песчанике будет видно более твердые частицы кварца. Но самый надежный метод — вот этот. Смотри! — Уилл срезал с камня, который держал в руке, маленький кусочек и, к изумлению Честера, сунул его в рот и начал жевать передними зубами.

— Ты что делаешь, Уилл?

— М-м-м… — задумчиво проговорил тот, продолжая жевать. — Да, я уверен, что это известняк… Он быстро размягчается во рту. А песчаник похрустывает и скрипит на зубах.

Честер поморщился.

— Ты серьезно? Зубы ведь сломать можно!

— Пока не сломал, — улыбнулся Уилл. Он залез пальцами в рот, чтобы поудобнее переложить камень, и пожевал его еще немного. — Да, известняк, — объявил он и выплюнул то, что осталось. — Попробуешь?

— Не-не, — без колебаний ответил Честер. — Но спасибо, что предложил.

— Я не верю, что там, — Уилл указал рукой на верхнюю часть завала, — могли быть залежи известняка. Я неплохо знаю эти места.

— К чему ты клонишь? — спросил Честер, нахмурившись. — Хочешь сказать, кто-то пришел сюда и завалил туннель этим самым известняком?

— Да… нет… не знаю, — Уилл сердито пнул ботинком стену. — Но тут какая-то загадка.

— Может, это ребята из банды? Из Клана? — предположил Честер. — А то и из Клики?

— Вряд ли, — сказал Уилл, повернувшись лицом к завалу. — Они бы оставили за собой какие-нибудь следы. И зачем бы они стали засыпать один туннель? Ты же их знаешь, они бы тут все порушили. Нет, тут что-то другое… — задумчиво проговорил он.

— Что-то другое, — повторил Честер.

— И кто бы это ни был, он очень не хотел, чтобы мы туда возвращались.

Когда Уилл вернулся, Ребекка делала уроки на кухне.

— Ты рано, — крикнула она брату, услышав, как он ставит лопату в стойку для зонтиков.

— Да, у нас проблема в одном туннеле, — ответил он, вешая желтую каску на ручку лопаты. — Даже не стали копать.

Уилл устало плюхнулся на стул напротив сестры.

— Не стали копать? — переспросила Ребекка с притворным беспокойством. — Значит, хуже некуда!

— Туннель завалило.

— А, ясно… — равнодушно проговорила она.

— Не могу понять, как это произошло. Это не из-за дождя, а самое странное, что в заполнении… — он замолчал, когда Ребекка встала из-за стола и начала мыть посуду. Она явно его не слушала, но Уилла это не особенно расстроило — он привык, что на него не обращают внимания. Он опустил голову на руки и прикрыл глаза, но тут же вскочил.

— С ним же ничего не случилось? Как ты думаешь?

— С кем? — спросила Ребекка, ополаскивая кастрюлю.

— С папой. Мы решили, что он куда-нибудь ушел, потому что в подвале тихо, а вдруг он все еще там? Если он два дня не ел и не пил, он мог потерять сознание, — Уилл решительно вышел из-за стола. — Надо пойти посмотреть, — заявил он спине Ребекки.

— Нельзя, — коротко ответила она, обернувшись к брату. — Он же запретил нам спускаться в подвал без него.

— Пойду за запасным ключом, — Уилл выбежал из кухни. Ребекка, оставшись у мойки, сжимала и разжимала кулачки в желтых резиновых перчатках.

— Ты идешь? — Уилл заглянул на кухню.

Ребекка отвернулась к окну, как будто что-то обдумывая.

— Пошли! — в голосе Уилла появились гневные нотки.

— Ладно, как скажешь, — согласилась Ребекка, приходя в себя. Она стащила с рук перчатки, расправила их и положила на сушилку рядом с мойкой.

Брат и сестра подошли к двери в подвал и тихонько, чтобы не услышала мать, отперли ее. Впрочем, беспокоиться им было не о чем — из гостиной доносились звуки ожесточенной перестрелки.

Уилл зажег свет и зашагал вниз по ступенькам из мореного дуба, которые ставил вместе с отцом.

Сестра спустилась следом за ним. Они молча осмотрелись. В подвале не было и следа доктора Берроуза. Комната с серым бетонным полом, забитая его вещами, выглядела точно так же, как в прошлый раз, когда Уилл ее видел. Две стены занимала обширная отцовская библиотека, а еще одна была отведена под «особые» находки вроде фонаря железнодорожника, машинки для печатания билетов, найденной на заброшенной станции, и примитивных глиняных головок, рассортированных по размеру и чертам лица. У четвертой стены стоял верстак с компьютером. Рядом с монитором лежал недоеденный шоколадный батончик.