Ничто не шелохнулось. Словно тень, скользнула она к его кровати и остановилась, глядя на брата. Он лежал на спине, раскинув руки. Сквозь не задернутые до конца шторы на его лицо падал тусклый лунный свет. Ребекка подошла еще ближе и склонилась над ним.

«Полюбуйтесь-ка — ни о чем не беспокоится», — подумала она и наклонилась еще ниже. Тут Ребекка заметила пятнышко у него под носом.

Она обвела взглядом спящего брата, остановившись на руках. «Грязь!» Уилл лег спать, не позаботившись вымыть руки. А еще он во сне ковырял в носу.

— Грязная собака, — тихо прошипела Ребекка. Уилл потянулся и пошевелил пальцами, но не проснулся. Не подозревая о присутствии сестры, он что-то довольно пробурчал и повернулся на бок.

— Бесполезное создание, — пробурчала Ребекка и подошла к куче грязной одежды на полу. Подобрав ее, она направилась к плетеной корзине для белья, стоящей на лестничной площадке, и принялась по одной перекладывать туда вещи, тщательно осматривая карманы. В джинсах Уилла она нашла листок бумаги, повертела его в руках, но читать не стала — на лестнице было слишком темно. «Наверняка какая-нибудь глупость», — подумала она, убирая листок в карман халата. Вынимая руку из кармана, она зацепилась ногтем за ткань. Ребекка задумчиво обгрызла неровный ноготь и направилась в комнату родителей. Она осторожно подошла к кровати, избегая скрипучих половиц, и стала смотреть на отца и мать, как будто желая прочесть их мысли.

Через несколько минут Ребекка взяла с тумбочки миссис Берроуз пустую кружку и понюхала. Как всегда, растворимый шоколадный напиток, сдобренный бренди. С кружкой в руке она вышла из комнаты на цыпочках и спустилась на кухню, без труда ориентируясь в темноте. Поставив кружку в мойку, Ребекка развернулась и направилась в коридор. Здесь она опять остановилась, слегка наклонила голову вбок, закрыла глаза и прислушалась.

«Как тихо… и спокойно, — подумала она. — Вот бы так было всегда». Девочка стояла неподвижно, как будто в трансе. Наконец она глубоко вдохнула через нос, на несколько секунд задержала дыхание и выдохнула через рот.

Наверху кто-то глухо кашлянул. Ребекка возмущенно поглядела в сторону лестницы. Момент был испорчен.

— Как же мне все это надоело, — проговорила она.

Ребекка сняла цепочку на входной двери и ушла в гостиную. Окна не были зашторены, и она могла наблюдать за садом, усыпанным пятнами серебристого лунного света. Не сводя глаз с сада, Ребекка опустилась в кресло миссис Берроуз и откинулась на спинку. Так она, окутанная шоколадной темнотой, сидела до самого утра, наслаждаясь одиночеством. И наблюдая.

Доктор Берроуз никак не мог навести порядок в витрине с пуговицами у окна. Нужно было добавить к неровным рядам пластиковых, перламутровых и эмалевых пуговиц новые — позеленевшие латунные армейские пуговицы различных полков, недавно поступившие в музей. Доктор начинал сердиться, потому что новоприбывших из-за петель сзади никак не получалось ровно уложить на сукно — они то и дело норовили перекатиться. Он устало и раздраженно вздохнул. На улице засигналил автомобиль, и доктор машинально поднял голову на звук.

Краем глаза доктор заметил на другой стороне дороги человека в кепке, длинном пальто и — несмотря на то, что день был пасмурный, — в темных очках. Это мог быть тот, с кем доктор столкнулся у магазина, но точно он бы не сказал, ведь все «люди в кепках» были очень похожи друг на друга.

Чем же его так притягивали эти люди? Доктор Берроуз чувствовал, что в них есть что-то особенное, что-то чуждое — они как будто вышли прямиком из другого времени, быть может, из георгианской эпохи, если судить по покрою пальто. Для него эти люди были живой историей — как кистеперая рыба, попавшаяся в рыбачью сеть, или даже нечто более редкое и удивительное…

Доктор Берроуз был всерьез заинтригован. Поведению загадочных людей должно было найтись рациональное объяснение, и доктор решительно вознамерился найти его.

«Что ж, сейчас вполне подходящий момент», — вдруг подумалось ему.

Оставив витрину с пуговицами, доктор Берроуз устремился к выходу из музея. Когда он запер за собой дверь и осмотрелся, «человек в кепке» шел по Центральной улице. Держась на почтительном расстоянии, доктор последовал за ним.

Вслед за незнакомцем он повернул на улицу Дизраэли, перешел дорогу и повернул направо на улицу Гладстона сразу после старого монастыря. Доктора отделяли от преследуемого около пятнадцати метров. Вдруг «человек в кепке» резко остановился, развернулся и посмотрел прямо на доктора.

Доктор Берроуз увидел, как в стеклах очков незнакомца отразилось небо, и у него почему-то по спине пробежали мурашки. Понимая, что игра окончена, доктор быстро отвернулся и присел, сделав вид, что завязывает отсутствующий шнурок. Не вставая, он осторожно посмотрел через плечо, но загадочный человек уже исчез.

Вертя головой по сторонам, Доктор Берроуз будто безумный, пошел, потом побежал к тому месту, где стоял незнакомец. Там он заметил узкий проход между двумя невысокими домами. Как ни странно, доктор никогда раньше не обращал на него внимания, хотя часто бывал в этом квартале. Из-за арочного свода проход напомнил доктору туннель. Свод шел до конца стен; проход продолжался еще несколько метров, но уже без крыши. Доктор Берроуз заглянул внутрь, но в темноте было трудно что-либо различить. Только в конце прохода виднелась глухая стена. Тупик.

Доктор еще раз обвел глазами улицу. Так быстро незнакомец мог исчезнуть только здесь. Глубоко вздохнув, доктор шагнул в проход. Он осторожно продвигался вперед, понимая, что тот человек может поджидать его в темноте. Постепенно его глаза привыкли к темноте, и он увидел валяющиеся на брусчатке по всему проходу размокшие картонные коробки и молочные бутылки, большей частью битые.

Наконец арочный свод кончился, и доктор с облегчением вышел на свет. Проход упирался в стену трехэтажной фабричной постройки. Справа и слева возвышались садовые ограды. Окна в здании были только на верхнем этаже, так что туда незнакомец никак попасть не мог.

«Куда же он делся?» — подумал доктор Берроуз, разворачиваясь лицом к улице. Там, вдалеке, проехала машина. Ограда справа от него дополнялась решеткой высотой в метр. Перелезть через нее было практически невозможно. Слева же такой преграды не наблюдалось, так что доктор спокойно мог заглянуть в одичавший садик, заваленный пластмассовыми тарелками с темно-зеленой дождевой водой.

Доктор Берроуз беспомощно посмотрел на это частное болото. Он был готов сдаться, но вдруг передумал. Он решительно перебросил через ограду портфель и неуклюже полез через нее. Приземлился он не так удачно, как рассчитывал, и задел одну из тарелок, промочив весь рукав. Доктор встал на ноги, тихо выругался и начал отряхиваться.

— Черт! Черт! Черт! — пробормотал он сквозь стиснутые зубы, услышав, как у него за спиной скрипнула дверь.

— Эй, кто здесь? Что случилось? — спросил встревоженный голос.

Доктор обернулся и увидел седоволосую женщину, стоявшую в дверях. У ее ног сидели три кошки, созерцавшие его с типичным кошачьим безразличием. Судя по тому, как женщина рассматривала его, наклоняя голову то в одну, то в другую сторону, видела она плоховато. Одета она была в цветастый домашний халат. Доктор заключил, что ей не меньше восьмидесяти.