– Я не подкрадывалась. Я каблук на туфле подвернула, пришлось снять.

– Глупее не придумаешь, – вздыхает босс, – так и быть, будем считать это досадным недоразумением. Но впредь. Если что-то вам непонятно, спрашивайте сразу у меня. Уточняйте у меня. Без посредников.

Я согласно киваю, опасаясь смотреть в его сторону.

– Я не кусаюсь, – миролюбиво добавляет босс, – чего бы обо мне ни рассказывали разные доброжелательницы…

До дома остаётся доехать совсем немного. И я решаюсь задать вопрос:

– А зачем вам… Бенджамин?

Чёрт! Теперь я знаю, что Бенджамин — это всего лишь фикус. Скорее всего, это тот самый фикус, что стоит в углу приёмной. Бенджамин — это фикус, повторяю я мысленно. Но, произнося это слово, чувствую себя так, будто говорю о чём-то жутко неприличном. Мне кажется, что босс не ответит на мой вопрос, скорее всего, рявкнет: так надо! Но вопреки моим ожиданиям, Давид Антонович отвечает:

– Мне при нём думается легче. Привычка такая.

Он перехватывает мой недоверчивый взгляд и поднимает в воздух руки, хлопая ими по рулю:

– Да, вот такая привычка. Странная, конечно. Но что, у те… у вас, Ксения, – поправляет он себя, – нет привычки, которая бы показалась странной кому-то другому?

Я думаю. Думаю. Думаю… Потом неуверенно спрашиваю:

– Перемножать двузначные числа, чтобы успокоиться, это странная привычка?

– На калькуляторе? – спрашивает босс.

– Нет, в уме.

– Хм… Я бы смог только на калькуляторе, – признаётся босс, поглядывая на меня с интересом.

– Иногда трёхзначные, – говорю я скорее для себя. – Но этот приём используется в экстренных случаях. И говорит о том, что настал кабздец вселенских размеров…

– Надо же! – удивляется босс.

Я польщённо улыбаюсь. И через мгновение начинаю чувствовать себя котом Матроскиным из «Простоквашино», мурлыкающим от похвалы. Остаётся только выдать: «А я ещё и крестиком… вышивать умею».

– Но я же в уме перемножаю, этого никто не видит, – оправдываюсь я.

– И? Если разница только в этом, я вас разочарую. Вы недалеко от меня ушли, Ксения.

Ладно, может быть, он прав.

– Так что запомните, Ксения, Бенджамин — фикус, он со мной уже довольно давно. И при виде него мне лучше думается. Когда нужно решить какую-то задачу.

– Угу, – глубокомысленно изрекаю я и поглядываю в окно, ожидая окончания поездки. Просто чувствую себя ужасно неловко, оставаясь наедине с боссом. И тишина в салоне автомобиля такая густая и давящая, что хочется разорвать её. Неважно чем. Я спрашиваю:

– Сколько лет Бенджамину?

– Много. Шестнадцать.

– Шестнадцать?

Я собираю в уме скудные остатки знаний о комнатных растениях. Ну, что поделаешь, не любитель я, не любитель. У меня даже кактусы… не выживают, не то, что фикусы. Но кажется, фикусы за это время должны вырасти в приличное деревце, а у нас в офисе в углу стоит какой-то жалкий отросток, сантиметров тридцати высотой.

– Если Бенджамину шестнадцать лет, почему он такой маленький?

– Потому что дерево чуть не погибло, – терпеливо разъясняет мне Давид Антонович, – это отросток. От прежнего.

– А-а-а-а… Бенджамин номер два.

Босс кидает на меня косой взгляд. Кажется, недоволен. Я тороплюсь загладить вину.

– Спасибо, что просветили. В следующий раз я спрошу у вас, как с ним обращаться. Я с растениями не дружу.

– Это я уже понял, – хмыкнул босс.

А мне вдруг в голову пришла идея. Если Давиду Антоновичу так дорог Бенджамин, босс очень-очень расстроится, если фикус начнёт чахнуть… Внутри меня загрохотал зловещий смех. Моё коварство не знало границ! И это только самое начало, Давид Антонович. Нас, Варягиных, обижать нельзя!

Глава 15. Ксения

Совесть попыталась что-то возразить, но я решительным образом пресекла её попытки. Она и без того меня едва не заставила свернуть с намеченного пути. Автомобиль тем временем остановился у моего подъезда. Я нажала на дверную ручку.

– Сидите, – бросил мне Давид Антонович и быстро выскользнул из салона автомобиля. Через мгновение он уже вытаскивал меня из своей машины.

– Не стоило. Я вполне могу дойти, – вяло попыталась я отбиться от него. Но босс решительным образом сдвинул брови на переносице и шагнул к подъезду.

– Чёрт. А ключи в сумочке…

Давид Антонович поставил меня на лавочку. Тонкий капрон чулок был мокрым из-за капель дождя на деревянной лавочке. Что, вообще, происходит? Шеф таскает меня туда-сюда на руках, как дорогую статуэтку. Как-то это неправильно. Но ещё неправильнее млеть, когда сильные руки босса подхватывают меня и прижимают к груди.

– О чём задумались, Ксения? Вспоминаете, где в каком кармане сумки лежат ключи? Или обрадуете тем, что забыли их в ящике стола на рабочем месте?

Ох, а ведь я могу! Я доставала ключи, когда сработала автомобильная сигнализация… Я схватила сумочку и залезла в наружный карман. Не-е-е-ет, на этот раз пронесло. Я со вздохом облегчения вытащила ключи и помахала ими в воздухе.

– Спасибо вам, Давид Антонович. Всего хорошего!

Я сделала два шага по скамейке, намереваясь спрыгнуть и прошлёпать до подъездной двери, но не тут-то было.

– Куда? Я вам помогу.

Вот же приставучий какой. Понравилось ему меня на себе таскать, что ли? Ладно-ладно, допустим, мне понравилось, что он меня носит на руках. Но это так типично для любой женщины: хотеть на ручки, новые туфельки и шоколадку. Кстати, о туфлях. Придётся показать их местному сапожнику. Буду надеяться, что дядя Петя на самом деле волшебник и сможет как-то приладить к месту каблук, вырванный с корнем.

А босс тем временем терпеливо дожидался, пока я попаду ключиком от домофона в нужное окошечко. Босс шагнул в подъезд, держа меня на руках. И я решила: гулять так гулять. Поэтому скромно скомандовала:

– Четвёртый этаж.

Хи-хи.

А теперь посмотрим, как хвалёный спортсмен будет тяжело дышать и покроется потом от такой нагрузки в виде меня. Как никак, сто шестьдесят пять сантиметров роста и пятьдесят четыре килограмма веса. Но на удивление Давид Антонович не то, что не запыхался, у него даже ритм сердцебиения остался прежним. Пришлось признать, что босс находится в прекрасной спортивной форме. Я открыла дверь ключом и шагнула за порог своей квартиры, неожиданно выпалив для самой себя:

– Спасибо. Налить вам чашечку чая?

Давид Антонович улыбнулся:

– Спасибо за приглашение. Но вынужден отказаться. Всего хорошего, Ксения.

Я улыбнулась и захлопнула дверь. Подумаешь! Не сильно мне и хотелось вас, Давид Антонович, чаем поить и переводить на вас продукты! Просто так, ради приличия предложила! Но подошла к окну и выглянула, вздохнув. Через полминутки босс небрежной походкой подошёл к своему автомобилю и уселся в него с грацией хищника. Я ещё раз вздохнула. Хорош, гад. Как ни крути, хорош…