занятие уже в понедельник, и на выполнение задания у неё есть всего три дня. Тотальное сокрушительное фиаско — особенно учитывая, что завтрашним вечером Аддамс планировала повторить попытку пробраться в университетский архив.

Едва не скрипя зубами от раздражения и титаническим усилием воли подавив желание отпустить какую-нибудь саркастическую колкость, она опускается на стул. Тонкие пальцы сжимают чёрный карандаш с такой силой, что мертвенно-бледные костяшки становятся совсем белыми.

— Какого черта он сегодня как с цепи сорвался? — тихо бормочет Тайлер, осторожно придвигаясь ближе. — И на тебя взъелся ни с того, ни с сего. Ты же идеально отвечала…

— Полагаю, проблемы в личной жизни, — Уэнсдэй даже не старается понизить голос до шёпота, впившись в спину проклятого профессора пронзительным тяжёлым взглядом угольных глаз.

Наверняка, чертов Торп расслышал едкую реплику — ведь добрая половина студентов тут же принимается злорадно хихикать — но он абсолютно не подаёт вида, оставаясь тотально невозмутимым. Быстро записав на доске несколько основных тем семинара, Ксавье снова поворачивается к аудитории.

— Мисс Эванс, перечислите нам животных, чьи образы наиболее часто использовались в искусстве древнего Египта, — настолько простой вопрос, адресованный глуповатой темноволосой девице в короткой юбке, заставляет Аддамс раздражённо закатить глаза.

— Эм… — скудоумная девчонка поднимается со своего места и одаривает профессора широкой ослепительной улыбкой. — Кошка и… жук-скарабей?

— Верно, мисс Эванс, — Ксавье кивает с таким одобрительным видом, словно бестолковая идиотка разгадала все тайны пирамид. — Спасибо за ответ, присаживайтесь.

Настолько предвзятая несправедливость возмущает до зубного скрежета — Аддамс чувствует, как кровь резко приливает к обычно бледным щекам. Многострадальный карандаш в её руке ломается пополам с предательски громким треском. Проклятый профессор мгновенно бросает в её сторону короткий равнодушный взгляд и едва заметно усмехается, явно наслаждаясь ощущением собственного превосходства.

Вспышка ледяной ярости блокирует доводы рационального мышления — и Уэнсдэй резко вскидывает руку, даже не успев подумать.

— Да, мисс Аддамс? — усмешка на губах Ксавье становится чуть шире.

— Как вы и сказали, я уделила немало времени изучению дополнительных материалов по теме занятия… — выпаливает она на одном дыхании, отчаянно желая стереть с его лица невыносимое выражение мстительного триумфа. — Но нигде не смогла найти объяснения, почему египтяне перестали строить пирамиды. Полагаю, специалист вашего уровня должен знать ответ на этот вопрос.

Вот только ответа на вопрос не существует, и Уэнсдэй прекрасно об этом известно — причина прекращения строительства пирамид и по сей день остаётся одной из самых главных загадок человечества.

Ухмылка Торпа мгновенно гаснет, уступая место задумчивому выражению. Он молчит несколько секунд, явно прикидывая, как выйти из неловкой ситуации, не уронив собственного достоинства.

— На этот счёт существует несколько теорий, мисс Аддамс… — начинает Ксавье, потирая переносицу двумя пальцами. Базовые знания психологии подсказывают, что этот машинальный жест выдаёт замешательство, и она не может сдержать лёгкой усмешки в уголках губ. — Наиболее современная из них гласит, что экстремальные колебания температуры неблагоприятно влияли на известняк, вследствие чего…

— Эта информация есть в общем доступе на первой же странице поисковика, — с наигранным разочарованием перебивает Уэнсдэй и небрежно пожимает плечами. — Я подумала, что вы знаете более вескую причину. Прошу прощения, видимо, я переоценила ваши способности.

— Ауч, — преувеличенно громко вставляет Тайлер, а остальные студенты как по команде начинают шептаться и посмеиваться.

— Пятнадцать страниц эссе, мисс Аддамс, — и хотя интонация профессора остаётся ровной, его чётко очерченные скулы заостряются ещё сильнее. — Полагаю, это не будет слишком сложной задачей для вашего блестящего ума.

И хотя перспектива провести за написанием дурацкого эссе большую часть свободного времени вовсе не вдохновляет, приятное чувство отмщения перевешивает любые сопутствующие неудобства.

Этот раунд она однозначно выиграла.

Занятия заканчиваются только к пяти вечера, но по пути домой Уэнсдэй вынуждена заглянуть в библиотеку, чтобы взять оттуда дополнительные материалы для выполнения задания по истории искусств. Внушительная кипа книг не помещается в рюкзак — приходится нести их в руках. Уставившись прямо перед собой задумчивым взглядом, Аддамс быстрым шагом подходит к вычурному зданию общежития ZETA.

Ей жутко не терпится поскорее заняться изучением прошлогоднего дела, но дурацкое эссе не терпит отлагательств.

— Вам помочь? — незнакомый мужской голос отрывает её от размышлений о правильной расстановке приоритетов.

Аддамс резко вскидывает голову — на подъездной дорожке припаркован пафосный Кадиллак Эскалейд ярко-красного цвета, а рядом с ним, прислонившись спиной к водительской двери, стоит парень в светлом пиджаке. Его лицо кажется смутно знакомым, но на студента Гарварда этот человек не похож.

Наверное, показалось.

Наплевать. У неё нет ни малейшего желания вступать в диалог с незнакомцем, поэтому Уэнсдэй отрицательно качает головой и решительно проходит мимо.

Поднявшись в свою комнату, она обнаруживает Энид при полном параде — блондинка, облачённая в вызывающе короткое обтягивающее платье, вертится перед зеркалом, примеряя одно украшение за другим.

Завидев соседку, Синклер резко оборачивается, и на ярко накрашенном лице расцветает широкая блаженная улыбка.

— Как я выгляжу? — спрашивает она, взбивая руками и без того пышные золотистые кудри.

— Как всегда вульгарно, — безразлично роняет Аддамс, водрузив тяжёлые учебники на письменный стол и потирая затекшие запястья.

— Значит, всё идеально! — экспрессивно восклицает блондинка и вихрем подскакивает к Уэнсдэй, попытавшись заключить ту в кольцо невыносимых объятий. — Боже милостивый, ты не представляешь, как я счастлива…

— Значит, это твой Ромео истоптал нам весь газон? — Аддамс недовольно поводит плечами, сбрасывая настырные руки назойливой подруги.

— Его зовут Аякс, — в небесно-голубых глазах, подведённых кислотными тенями цвета фуксии, появляется идиотское мечтательное выражение. — И я точно знаю, что он тот самый…

— Ты про каждого так говоришь, — колко отзывается Уэнсдэй, возводя глаза к потолку.

— Нет, это совершенно особенный случай… — горячо возражает Энид. — Это судьба, понимаешь? Мы встретились на той вечеринке в прошлое воскресенье, но ты так быстро утащила меня домой, что я даже не успела взять его номер. А позавчера вечером я пошла на пробежку, и мы снова…

— Подожди, — Аддамс холодно обрывает чрезмерно эмоциональную речь. — Он тоже был на той вечеринке?

— Ох, ты совсем меня не слушаешь, что ли… — укоризненно вздыхает блондинка, цокнув языком. — Да, Аякс там был, и мы даже поцеловались, но потом внезапно появилась ты. Кстати, где ты была до этого?

— Неважно, — она на минуту умолкает, обдумывая неожиданную информацию. Если новоиспечённый воздыхатель Синклер тоже присутствовал в злополучном доме в тот вечер, он вполне мог увидеть что-то подозрительное. Или знать имя организатора вечеринки. Или… Oh merda, этого парня просто необходимо допросить. И по возможности так, чтобы не вызвать подозрений. Омерзительно довольная Энид уже намеревается покинуть комнату, но Уэнсдэй ловко хватает её за руку. — Ты должна мне помочь в