Поверить в то, что этот недобиток арийский доберётся до управляющей компании раньше него, было можно, но как-то грустно становилось. Всё-таки ради него в гараж джип подальше поставил. Чтобы глаза не мозолил. А теперь то того гаража ещё добраться надо.

Работа спорилась, чередуя лопату и щётку. Микроавтобус постепенно избавлялся от плена снега, вновь обозначив свои контуры среди белого фона. Сначала крыша освободилась, потом стёкла, потом бока. Воюя с сугробами, Боря вдруг понял, что никогда не будет лепить снеговика. Это же в радость должно быть. А тут единственная радость – это поссать среди метели, под прикрытием сумерек и за корпусом автомобиля. Детей при этом травмировать сложно. Потому что дети умные и в такую погоду дома сидят.

Забравшись в салон, Боря снова попытался завести с ключа, но без толку. Можно ещё аккумулятор подзарядить, может мощности не хватает? Но для этого прежде соседнюю машину нужно откопать и реанимировать. А её хозяин спит и видит сны, как бы помочь. Как же.

– Ноябрь ебучий, – сплюнул Боря на снег.

Хорошее настроение улетучилось. Хоть эвакуатор вызывай. Но те сегодня в городе – на вес золота. Сделав с десяток звонков, абонент получил в половине случаев «занято» или «сброс», в остальных попытках был отправлен в ожидание на неопределённый срок или нарвался на цену с умноженным коэффициентом от пяти до десяти от обычного прейскуранта.

– Да что ж такое-то? Уж лучше ребят с обогревателем позову, – заявил Боря холмику с жёлтым под фарой. Предтеча снеговика без морковки.

Но тут Глобальный вдруг понял, что та система с тряпками и одеялами, что отлично подходит для седанов и джипов, укрывая капот, для микроавтобусов со внутренним расположением двигателя – хреновая затея. Хоть палатку над ним ставь. Хоть купол натягивай. Толку мало.

А за купол – цена особая. Внутри же микроавтобуса костёр не разведёшь. Греть горелкой бензобак с дизелем – тоже затея на любителя. Если замёрз, то замёрз. Всё. В тепле гаража можно только реанимировать.

– Су-ка-а-а! – закричал Боря, не сдерживаясь. Всё-таки внутри салона. Может себе позволить.

Час работы коту под хвост. Пальцы обморожены. Щёки красные. Отлично кричится под мокрые ноги сибиряку расстроенному. Только и остаётся, что чая с термоса хлебнуть, пока тёплый. Китайский термос – не важный. А немецкий Олаф с собой забрал. Тот до вечера дотягивал. Тогда как свой максимум – до обеда.

От переживаний по части сравнения технологий, даже глаз задёргался. А затем голове тепло-тепло стало. Боря, за виски взявшись, вдруг понял, что близок к новому обмороку или того хуже – инсульту. Сердечную мышцу то постоянной тяжёлой работой прокачал, сбоя не даёт. А вот сосуд в голове вполне может от напряга лопнуть.

Как мало человеку для смерти надо.

Плюнув на всё и бросив автомобиль, Боря сам на остановку пошёл. Прогуляется, согреется. Такси ждать уже смысла нет. А если и приедет, то хоть половину зарплаты ему отдавай, ещё и ебало недовольное скорчит. Уровень наглости таксистов пропорционален погоде. Как старики чуют костями наступающий дождь или снег, так и борзость водил начинается с лёгкого дождика и снежка умножаться в геометрической прогрессии с метелью и ливнем. А ещё на них время дня влияет очень и загруженность трафика уровень кортизола в крови повышает. Порой кажется, что извозчик как система гораздо сложнее женщины. Но это лишь до той поры, пока женщину-водителя не повстречаешь.

Боря шёл, пинал снег в негодовании. Жаль метро нет в их городе, как в Новосибирске. Уездный городок хоть и рядом с райцентром, но до миллионика не дотянул, со всеми его сопутствующими привилегиями. Вроде и порт есть, и железнодорожный вокзал, и автовокзал. И даже аэропорт был. Раньше. Для малой авиации. Но тот встал ещё в год рождения Бориса и кроме как дрифтерами больше никем и не используется толком.

Поэтому – маршрутка. Поэтому – толпа людей с замёрзшими лицами. Из которых больше всего жалко очкариков. Вроде видят что-то перед собой, а вроде и нет. В инее стёкла. А как в тепло заходят – пелена, завеса. Беззащитные лица, растерянные.

Боря пока на нос в перчатках тёплым воздухом дышал и ключи от авто перекладывал, понял вдруг, что нервов вокруг много, а он – один. А себя беречь надо.

Руки зашарили по карманам в поисках телефона. Доктор всё-таки ещё по выписке предлагал психотерапевта посетить.

«Пусть там пустырника выпишет что ли или валерьянки», – подсказал внутренний голос.

Пальцы нащупали визитку цветастую. Хорошо, когда одна куртка на все случаи жизни. Другая пока только – плащ-дождевик. Полтинник по карманам не потеряется.

Без особых изысков на визитке написано было: «Цветаева Ирина Олеговна». И под номером подпись: «К людям – по-людски».

Проникнувшись посылом, Боря даже номер сразу набрал, чтобы бабулькин голос успокаивающий послушать и получить консультацию удалённо. А там, конечно, рублей пятьсот ей скинет. Не в кабинет же на приём ходить. Это всё для мажоров и хлюпиков. А он – мужик. И не собирается всей этой херней с мозгоправством заниматься. Не умеешь решать проблемы, умирай молодым.

Но голос Ирины Олеговны тоже молодым оказался, даже немного томным. Тут то Боря и понял, что хирургу хоть и под шестьдесят, но дочь поздно завёл. Возможно, даже от молодой любовницы. Такой дочь свою любит и в обиду не даст.

«Лет двадцать пять ей. Плюс-минус», – подсказал внутренний голос и тут же добавил: «С такой и поговорить можно. Записывайся что ли на вечер. День-то всё равно по шву пошёл. Раньше не справимся».

Поправив сумку на плече с вещами-пожитками и ополовиненным термосом, Боря даже кивнул мыслям своим.