И хоть сегодня понедельник, но я в отпуске, я дома и хотел спать до тех пор, пока бока не заболят лежать в кровати.

— Миша…

Мама приоткрыла дверь и тихо позвала.

— Заходи, мам. Что опять происходит?

— Собирают вещи и ругаются.

Она присела на край постели и с мольбой в глазах попросила:

— Сынок, поговори с Владом, пускай остаются.

Я несколько раз потёр лицо ладонями и сел в постели, качая головой:

— Нет мам, так он ничего не поймёт и будет по-прежнему сидеть на наших шеях.

— Это моя вина… Я слишком много с ним возилась и до сих пор вижу в нём малыша.

— Ага, малыш ростом метр восемьдесят.

Мама улыбнулась и взяла мою ладонь в свою.

— Что я буду делать, когда ты уедешь, а Влада и Яны не будет?

— Поехали со мной, уже давно тебя уговариваю.

— И сидеть в твоей квартире в одиночестве, пока будешь на работе… А вдруг ты кого-то встретишь, а тут я. Нет, Мишенька, я останусь. Этот дом мы вместе с отцом строили, здесь память, да и сестра с семьёй рядом живёт.

Она ласково погладила по моей руке, а потом, спохватившись, резко встала и пошла к двери.

— Ты, наверное, хотел ещё поспать, а тут я.

— А разве в таком шуме заснёшь?

— И то верно, грызутся хуже собак. Может, и правда, будет лучше им пожить отдельно, вдвоём, хоть слышать друг друга начнут, а там… Пойду завтрак готовить.

Через полчаса я спустился на кухню, вдыхая аромат умопомрачительного омлета ещё с лестницы. Мама наливала в кружки свежесваренный кофе и каждый раз вздрагивала, когда со второго этажа доносились громкие крики остальной родни.

— Так и кричат.

— Скоро станет тихо, обещаю.

Я успел только спокойно позавтракать, как волна негатива от Влада и его жены обрушилась на меня:

— Мудак ты, а не брат!

— Следи за своим языком.

Влад встал, уперев кулаки в стол, и начал буравить меня ненавидящим взглядом. Мама попыталась его утихомирить, но он даже не заметил её присутствия, пылая гневом и яростью. Я же демонстративно медленно допил кофе, поднялся и подошёл к нему.

— Мы никуда не уйдём, понял?

— Отлично, тогда плати каждый месяц за аренду жилья и оставайся. Такой дом тебе встанет в копеечку.

— Ёбнулся совсем?

— Влад!

Мама одёрнула младшего сына, но он отмахнулся от неё, как от назойливой мухи.

— Ещё раз выматеришься…

— И что? Ещё раз ударишь?

— Да.

— Ну так давай, бей! То шлюху какую-то защищаешь, то выгоняешь родного брата!

— Не ищи причины в других. Всё это — последствия твоего детского поведения! Тебе плевать на мать, на меня, на жену, всё и все должны крутиться вокруг тебя и твоих интересов. Ты пальцем пошевелить не хочешь, чтобы жить лучше, а мне до чёртиков надоело за тобой выгребать. Поэтому пошёл вон. И повзрослей наконец.

Я еле сдерживался, хотелось схватить его за шкирку и выкинуть из дома. Мама с ужасом переводила взгляд с одного на другого, боясь влезать между нами, а я боялся, как бы ей не стало плохо. Надо было заканчивать этот дурдом. Но тут в кухню влетела зарёванная Яна и стала причитать о моей бессердечности. Мама попыталась её успокоить и увести из помещения, но всё стало только хуже, истерика усилилась.

— Доволен? Вот до чего ты довёл мою жену.

— Это ты её довёл. Вы в браке уже три года, а твоя жена готова на стену лезть и рада любому мужскому вниманию, не получая этого от тебя.

Нет, я не стал бы говорить ему о вчерашнем инциденте в моей комнате, а вот не намекнуть не мог. И брат понял. Влад свёл брови и в упор посмотрел на Яну, словно увидел её в первый раз. Несколько долгих секунд он смотрел на жену, а потом резко подошёл к ней и притянул к себе.

— Ян, не плачь… Мы справимся, пойдём вещи собирать.

Я затаил дыхание и, выгнув брови, с удивлением смотрел на эту сцену. Неужели что-то клацнуло в дурной голове брата?

Они, не оборачиваясь, вышли из кухни и пошли на второй этаж, я же подошёл к маме и крепко прижал к себе, целуя в висок.

— Всё будет хорошо.

* * *

После обеда чета младшего Шатова съехала из дома. Мама ласково попрощалась с обоими, а я даже не вышел. Понимал, что так будет лучше всем, особенно брату.

До вечера загрузил себя работой, стараясь не обращать внимания на время и дикое желание позвонить женщине, которая упорно сидела в моей голове и ни на секунду не хотела выходить из неё. Несколько раз всё же брал телефон в руки и долго думал над тем, что скажу. В итоге улыбался, как дурак, и откладывал в сторону.

Откинувшись в кресле, я потёр лицо ладонями и мысленно похвалил себя за проделанную работу. Завтра оставалось решить вопрос с арендой помещения и можно было забыть на день о работе, пока не вернусь обратно в Питер. Оставалась пара часов до встречи с «девушкой-ошибкой». Я усмехнулся и тут же нахмурился. В голове крутился один вопрос: как ей сказать правду? Это было сложно, и я совсем не знал, как она отреагирует.

Решив, что буду плыть по течению, перекусил с мамой и поехал по вчерашнему адресу, не забыв по дороге заскочить в цветочный магазин.

Лифт пикнул, и створки открылись на заветном седьмом этаже. Сжимая одной рукой большой букет алых роз, я повернул за угол и немного притормозил у приоткрытой входной двери квартиры Иры. Неужели ждёт? Улыбка тут же сошла с лица, когда до меня донеслись громкие проклятья девушки и до боли знакомый голос брата. Какого