концов домой я вернулась с полными карманами всяческих трав, кореньев и листьев, часть из которых пришлось нести в руках. Дом я не запирала, в этом не было смысла – защита на нем стоит такая, что ни одному живому существу не пройти. Ну, кроме тех, кто не желает зла его обитателям. Вернувшись, я обнаружила в гостиной Есю, Лельку и Веронику.

Дочка весело прыгала на диване, самозабвенно рассказывая новым знакомым сказку про колобка, которую когда-то рассказывала ей я. Мне даже ругать ее не хотелось. Пусть прыгает, жалко что ли? Такой счастливой свою дочь уже давно не видела, и плевать мне на диван – главное, чтобы ребенок не упал и не ушибся.

Близнецы сметали пыль в одну кучу пушистыми вениками, та клубилась в воздухе, забивалась в нос и рот, и мне пришлось прикрыть лицо пучком трав. Ребятишки не знали, что прежде чем сметать пыль, полы нужно сбрызнуть водой, а для этого сначала стоило сходить к реке.

– А как нам к вам обращаться? – заметив меня, вдруг спросил Еся. – Госпожа? Леди?..

– Я точно не леди, – хихикнула и закашлялась, хватанув ртом пыль. – Зовите просто Алена. И лучше бы вам сходить за водой – пыль уляжется еще не скоро.

– Ой, а можно и мне? – сразу же заканючила Вероника. – Ну, пожалуйста, ма!

– Только если будешь слушаться Лелю, – погрозила я ей пальцем, и дочка обрадованно закивала.

Дети умчали к реке, захватив по два небольших ведра. Воды нужно много, и не только сегодня, поэтому остро вставал вопрос о скважине на территории дома, вот только вырыть колодец стоило недешево. У меня таких денег нет и никогда не будет, мне могут платить за услуги в Отшельниках только едой.

Пока мне никто не мешал, быстро поднялась на чердак, там разложила собранное в лесу богатство на сухую простынь, взяла то, что пригодится сегодня, и спустилась вниз. Близнецы принесли с собой целую кучу поленьев и высыпали у камина, так что мне не пришлось идти за дровами на улицу.

Первым делом “испортила” отвар для Зафара. Совесть меня, конечно, мучила, все-таки мне не следовало лезть в чужую семью и нарушать их привычный уклад жизни, но и обида за подругу была сильной. К уже готовому отвару я долила порцию нового, тщательно взболтала и вернула на полку. Пару раз порывалась вылить его и вовсе отказать Зафару в помощи, но не могла – Дария должна быть отомщена, а у нас на завтрак должна быть яичница.

Следом на огонь поставила воду для другого зелья – от отравления ядовитыми грибами. Надеялась, что оно не пригодится, но надежда была такой слабой, что, подумав, я приготовила десять порций.

Последним сделала отвар для Ашеньки. Ничего необычного, даже к силам природы прибегать не пришлось, просто смешала корень ромашки с лавандовыми соцветиями, туда же капнула сок питового дерева, и когда отвар остыл, перелила его в маленький пузырек. Аше следует давать его по две капли перед сном, и такой порции хватит на месяц.

Не забыла я и про Улю. В итоге, спустя несколько часов, на полке стояла целая батарея полных пузырьков. У Герды когда-то все стеллажи были заняты отварами, зельями, вытяжками, но, куда все это делось после ее смерти, я не знала. Может быть, в последние дни она их раздала или уничтожила, с нее станется.

Замотавшись, я и не заметила, что дети ушли на реку уже довольно давно. Солнце клонилось к закату, когда они вернулись. Мокрые, замерзшие, но с полными ведрами воды.

Глазки Вероники сияли от восторга, и только ее счастливое лицо помогло мне совладать с желанием не отругать близнецов немедленно. Вместо скандала я глубоко вздохнула и ласково спросила:

– Где вас демоны носили?

В одном из ведер что-то задергалось, вода брызнула во все стороны, и дети быстро поставили емкости на пол.

– Мы ловили рыбу, мам! – воскликнула дочка, отжимая косичку.

– Не простую рыбу, – осторожно заметил Еся.

– Посмотрите, – Лелька поспешно подвинула в мою сторону то ведро, в котором все еще что-то активно дрыгалось. Рыба была полностью черной – тельце, плавники и даже глаза, очень крупной, с широким хвостом. – Такой вид водится только у северных архипелагов, я это точно знаю, потому что до переезда в Отшельники наш папа занимался изучением водоемов и жизни в них, и он рассказывал нам…

– Да давай короче! – Еся подпрыгивал от нетерпения.

– Короче, – Лелька пробуравила брата недовольным взглядом. – Рыбка стоит ого-го сколько!

– И ее кто-то может купить? – с надеждой спросила я. Мечта о собственном колодце вдруг стала почти реальной.

– Не-а, – покачала головой Лелька. – Разве что к королевскому столу купил бы кто-то из кухарок его величества, но ехать в Мельсон ради одной рыбы никто не захочет. Зато она очень вкусная!

– Совсем никто не поедет? – уныло переспросила я.

– Нет. Это уже не первая альма, которую мы поймали. В прошлый раз рыбешку повезли в Мельсон, все-таки пятьдесят золотых на дороге не валяются, а она сдохла по пути. Особенность этой рыбы такова, что жить она может только в больших водоемах. Перевезти ее в ведре не получится, уже к завтрашнему дню альма впадет в уныние, а послезавтра подохнет от тоски.

– А до Мельсона неделя пути, – вздохнула я. – Ладно, давайте тогда ее зажарим, пока она не померла.

– А давайте приготовим ее для новенького? – предложил Еся.

Мы с Лелькой недоуменно уставились на него.

– Ну, для того мужика, который в Отшельниках жить собрался. Шерп сказал, что он уже ночью приедет.

– Я смотрю, новеньких здесь жалуют и чествуют? – усмехнулась я, не обращая внимание на вдруг вспыхнувшую в душе обиду.

– Конечно! Шерп им готов в ножки кланяться, лишь бы остались и продолжали заниматься развитием деревни.

– Ой, да ненадолго он здесь! – поморщилась Лелька. – ты вспомни, как в Отшельники пришло семейство Громс? А Ерусики? Все, как один, сюда приходят с вещами, грязные, голодные, сразу встречаются с Шерпом, и уже он помогает им с жильем. А этот что? Ну кто вообще посылает гонца с письмом? У кого есть деньги на гонца – тот не останется в Отшельниках насовсем.

– Потом будет видно, чего сейчас-то гадать?

– Так, – хлопнула я в ладоши. – Продолжаем уборку! Вероника, тряпка вон там, намочи ее и протри полки, только не трогай ту, на которой стоят бутылочки. Еся, разбери хлам в кладовой. Лель, мы с тобой помоем полы.

Все активно похватали тряпки, ведра с водой, – несчастную рыбу семейства альмовых поставили прямо в ведре на подоконник, – и принялись наводить порядок.