Так у нас ещё и продолжительная прогулка намечается? Вон и мне разрешили вместо платья штаны с туникой и удобные лёгкие сапожки.

Кажется, таки да. Возможно, мои мужья-трудоголики даже романтический пикник на троих задумали.

Я их сейчас расцелую.

Спустившись по трапу, мы ступаем на поверхность каменной площадки. Камень этот похож по фактуре на кремень, а по цвету − на белый мрамор. Как и своды над нами. Кое-где в них есть овальные отверстия, через которые пробиваются солнечные лучи, играя на стенах пещеры яркими золотыми бликами. Очень красиво. Воздушно. Полупрозрачно.

Я так и застываю, запрокинув голову и кружась на месте, чтобы всё это рассмотреть.

− Не устала? − притягивает меня к себе А-атон.

Са-оир, спустившийся следом, как раз заканчивает вводить какие-то команды на торобраслете и после того, как трапп поднимается, а вокруг шаттла образуется защитное поле, подходит к нам.

— Нет, что вы? Я же сидела всё это время. Теперь наоборот, только рада ноги размять, — улыбаюсь своим мужьям.

— Ну раз так, пойдём разминать, — тянет меня мой светлый сэ-аран к темнеющему в сотне метров от нас проходу.

И мы втроём отправляемся исследовать самый древний храм на Тэрстани. Точнее, я исследовать, а они — мне всё показывать.

Я уже была до этого в двух храмах Абсолюта и каждый раз поражалась монументальности и масштабам этих строений. В каждом из них возникало стойкое впечатление, что строились здания храмов с расчётом на визит титана, не меньше. Здесь это ощущение не просто присутствует — оно возведено в абсолют. В Маран-дэш отчётливо ощущается, что это мы пришли в гости к богу, настолько всё огромное. И хозяин вполне может нас не пустить дальше порога, а то и вовсе наказать за то, что нагло нарушили его покой.

За проходом, между двумя гигантскими плитами, открывается анфилада каменных залов. Строгие вертикальные линии уходящих ввысь белых плит, красноватый свет, льющийся откуда-то с потолка, и абсолютная тишина, поглощающая даже звуки наших шагов.

Мне даже жутковато немного становится. Спасает только присутствие моих сэ-аран, спокойно шагающих по обе стороны от меня.

Повелители правы, тут воздух буквально напитан силой. Мощной, сырой, концентрированной и густой настолько, что её, кажется, можно ножом резать.

− А для чего вы сюда прилетали в детстве? — спрашиваю шёпотом, чтобы хоть как-то разбавить это давящее ощущение. — Вдвоём? Или по отдельности?

− Бывало, что и вдвоём, − за двоих отвечает Са-оир. — А бывало, что и поодиночке. Нас с младенчества воспитывали, как будущих императоров, как тех, кто примет силу Абсолюта. Да и собственные силы проснулись в довольно раннем возрасте, и мы нуждались в строгом обучении, чтобы обуздать то, что внутри. А это достаточно серьёзное испытание для растущего организма ашара. Иногда мы были настолько истощены после уроков, что еле доползали до своих комнат и кроватей. Потом, когда стали старше, отец показал нам Маран-дэш и разрешил наведываться сюда самостоятельно. Тут мы могли не только восстанавливаться, но и ненадолго находить внутреннее равновесие.

− Нуждались в строгом обучении? — недоумённо переспрашиваю, слабо представляя, как малые дети могут нуждаться в таком. Нет, когда постарше, тогда понятно, но с младенчества?

− Да, − хмурится Са-оир.

Теперь хмурюсь и я. Пытаюсь представить, каково это, с ранних лет обладать такой мощью, как мои сэ-аран. Это же… опасно. Для самого ребёнка. Для окружающих. И это страшно, на самом деле.

− А наши дети, они будут так же сильны? Они тоже будут нуждаться в таком строгом и жёстком обучении? — спрашиваю тихо.

− Да, они будут так же сильны, − кивает А-атон. − Возможно, даже сильнее. Но судя по тому, как считываются их биополя, наши с братом сыновья уже сейчас способны объединять свои силы и пребывать во взаимном энергетическом равновесии. Вполне вероятно, что это происходит благодаря тебе, но уже то, что они развиваются в этом состоянии, многое значит для дальнейшей их жизни и сделает их менее склонными к срывам.

− То есть… существует вероятность, что им не понадобится общая на двоих сэ-авин? — поднимаю я вопросительный взгляд сначала на одного мужа, потом на другого.

− Это маловероятно. Во время ритуала призыва силы в Тан-Гереиш, удержать равновесие с разделённой в круге сэ-авин им всё-таки будет гораздо проще. Поэтому, скорее всего, понадобится, − усмехается Са-оир. — И мы с братом уж постараемся, чтобы нашим сыновьям найти свою объединяющую было гораздо проще, чем нам. Возможно, сразу подготовим для них тщательно подобранную земляночку, − и он бросает на меня многозначительный веселящийся взгляд. — Или брат научит, где искать, и как выбирать.

− Научу. Наши сыновья наверняка по достоинству оценят то, какую мать я для них выбрал, − с серьёзным видом кивает А-атон.

А я только и могу, что рот разевать и поражённо на них таращиться. Они что серьёзно уже сейчас планируют, как будут учить сыновей, где взять землянку сэ-авин?

А ведь с них станется.

Наученные своим непростым опытом, эти двое перестраховщиков наверняка сделают всё, чтобы сыновья не столкнулись с теми же проблемами.

Наши сыновья.

Стоит только подумать о них, и мои ладони сами собой тянутся к животу, чтобы ласково накрыть то место, где растут две горячо любимые мною искорки. С каждым днём мне всё сильнее кажется, что я реально ощущаю своих малышей, ощущаю их тепло, их любовь. Это папы у нас все такие сдержанные и суровые, а мои крошки на эмоции для своей мамы никогда не скупятся.

Интересно, какими они будут? Наверняка похожими на своих отцов. Но может, и от меня хоть что-то возьмут. Волна тепла и обожания буквально затапливает сердце, заставляя блаженно улыбаться. И теперь даже воздух Маран-дэш не кажется больше тяжёлым и гнетущим. В косых лучах света, падающих на белый каменный пол мне всё отчётливей мерещатся быстро мельтешащие детские ножки. И вскоре я явственно вижу двух мальчишек лет десяти с виду, бегущих впереди нас. Беловолосого и тёмненького. Статных, таких невероятно красивых. И неожиданно… красноволосую маленькую девочку, которую они оба держат за руки. Её волосы, словно язычки пламени, развеваются позади.

Это… это что? Опять видение?

Я даже замираю на миг, ошарашенно всматриваясь в тающие образы. И буквально заставляю себя сделать следующий шаг.

Потом, после прогулки, расскажу А-атону. И пока он мне сам не скажет, что это действительно видение, а не просто игра моего воспалённого воображения, или ещё что-то, я не буду накручивать себя по этому поводу.

Гулять по настолько масштабному архитектурному сооружению оказалось всё-таки довольно утомительным занятием. И в какой-то миг я поняла, что ноги буквально гудят с непривычки.