– Что произошло?

– Его родители пытались оформить над ним опекунство больше года. В итоге отец проиграл – ему разрешили видеться с ребенком только раз в месяц в присутствии других взрослых, и я могу сказать, что на это есть причины. И тут Эдгар исчезает – какой сюрприз. Его нашли через пять дней, живым и здоровым; внезапно отправился в автопоездку с отцом. Большинство похищений совершается одним из родителей.

– Думаете, здесь такое происходит? – скептически спросил Джон.

– Нет, – сразу ответил Клэй. – Нет, я так не думаю, – повторил он более серьезным тоном.

Он глубоко вдохнул и наклонился вперед.

– И делу не помогает то, что весь город одержим открытием нового ресторана и одевается в клоунские костюмы – полиция теряет время, контролируя толпу людей, а точнее, толпу клоунов.

– Я могу что-нибудь сделать? – спросил Джон, хотя представить не мог, как помочь в этой ситуации.

– Абсолютно ничего, – сказал Клэй. – Если я прав, то ты можешь помочь в другом. И мне понадобится… – Он остановился.

– Чарли, – сказал Джон. – Вам понадобится Чарли.

Клэй кивнул.

– Нечестно просить ее об этом, – сказал он. – После всего, что она пережила. Но я попрошу, если придется.

– Да, – сказал Джон.

Клэй снова смотрел куда-то в пространство между ними, и Джон вдруг почувствовал, что мешает ему.

– Уже поздно, – сказал он.

– Да, осторожнее там, – сказал Клэй, быстро поднимаясь с места. – Хочешь взять мой пистолет? – спросил он невзначай.

Он улыбался, но в лице было заметно напряжение, как будто он почти надеялся, что Джон возьмет оружие.

– Не пригодится, – улыбнулся Джон. – Вот мое оружие.

Он сжал кулак, пригрозил комнате и пошел к выходу.

– Хорошо, громила, скоро увидимся, – мрачно сказал Клэй.

Джон направился к машине. На улице было абсолютно темно – он и приехал в темноте, но только теперь это заметил. Фонарей было не так много, и озерца света под его ногами освещали улицу не далее пары метров. Он громко топал, как будто не мог ступать легче. Дальний шум шоссе был слишком слабым, чтобы заглушить его шаги, а ветер в этот момент затих, словно спрятавшись на время. Впереди появился какой-то силуэт, и Джон замер как вкопанный: по дороге шел еще один гуляка в карнавальном костюме, но что-то с ним было не так. Он направлялся в его сторону, размеренно шагая по дороге. Джон стоял между двумя тонкими деревцами, высаженными вдоль тротуара, не отводя глаз от странной фигуры.

Когда она приблизилась, у Джона внутри все похолодело: движения клоуна были женственными, но странными. Фигура двигалась как механическая игрушка, хотя и не лишенная грациозности. У него сперло дыхание. Клоунесса заскользила к нему словно привидение, глядя прямо перед собой. Джон подождал в надежде, что не попадется ей на глаза. Однако, приблизившись, она перевела на него взгляд, слегка повернув голову – как будто приветствуя мимоходом.

Джон посмотрел на нее в ответ и вначале восхитился гладкой и продуманной красотой лица, разделенного напополам с помощью хитрого грима. Он инстинктивно отступил, потому что уже видел монстров в своей жизни, – и приготовился бежать или, при необходимости, драться.

Но как только сердце глухо забилось в груди, она снова отвернулась и ускользнула в темноту так же изящно, как и появилась. Джон какое-то время смотрел ей вслед, а потом продолжил путь к машине. Он взглянул в зеркало заднего вида, но никого не увидел. На пути домой он заглядывал в него чаще, чем было необходимо. Мысли возвращались к сияющим пронзительным глазам клоунессы: она смотрела на него так, словно была с ним знакома.

– Расслабься, – сказал Джон пустой машине. – Подумаешь, какая-то чудачка в костюме.

Но слова, произнесенные вслух, не стали от этого убедительнее.

Клэй вернулся в кабинет и остановился у окна, немного раздвинув занавески, желая убедиться, что Джон завернул за угол и больше не виден. Потом он вздохнул, сел за стол, взял папку с делом второго пропавшего ребенка и стал пересматривать материалы. Там точно не было нужной информации, но это не мешало вновь и вновь переворачивать страницы. Его сотрудники тщательно выполнили свою работу: они сходили в нужные места, поговорили с нужными людьми и задали абсолютно неверные вопросы. Они просто не знают того, что знаю я.

Из коридора послышался звук, что-то скрипнуло. Клэй поднял глаза и осторожно положил папку на стол.

– Джон? – позвал он, но никто не ответил.

С привычным спокойствием Клэй тихо нащупал пистолет, который держал в кобуре под письменным столом, и снял его с предохранителя. Потом подошел к открытой двери кабинета и помедлил, прислушиваясь к шумам из темного коридора. Ничего не было слышно. Клэй закрыл дверь и защелкнул задвижки.

Он отступил к центру комнаты и прислушался. Сначала все было тихо, и он опустил глаза и расслабил плечи, но вдруг резко вскинулся и сжал зубы. Он шагнул назад, глядя ровно в центр двери, навел на него пистолет и прицелился. Прошло несколько минут, но Клэй не отводил взгляда. В коридоре кто-то был.

* * *

Джон услышал, как входная дверь захлопнулась с тяжелым буханьем, и бросил ключи на стол на кухне. Он тяжело плюхнулся на диван и положил голову на спинку, изнемогая от усталости. Но спустя короткое время он снова поднял голову: из спальни опять доносился странный шум. Он походил на тихие звуки, которые раньше издавала кроличья голова, но что-то изменилось – непонятно, что именно. Вроде бы звучал голос, потом радиопомехи, потом голос, потом опять помехи. Повторялся один и тот же цикл.

Дверь в спальню Джона была почти закрыта. Он встал с дивана и медленно подошел к ней сбоку, тихо переступая ногами, как будто резиновые подошвы почти не касались пола. Он приоткрыл дверь: теперь звук был громче и отчетливее. Голос продолжал звучать, искаженный и невнятный. Джон включил свет и подошел к голове. Он опустил голову, чтобы его глаза оказались на одном уровне с пластиковыми глазами Теодора, и прислушался. Кроличья голова уставилась на него в ответ, пробормотала слова, перешла на треск статики, а потом начала сначала. Джон взял тетрадь и ручку с кровати, закрыл глаза и сосредоточился на звуках.

Спустя минуту он начал различать слова.

– Яркая, – прошептал Джон. – Яркая… что? Серебряная?

Он продолжил слушать, но не смог разобрать остальное. Джон стиснул зубы, открыл глаза и впился взглядом в кроличью голову, которая продолжала повторять все ту же бессвязную фразу. Джон глубоко вдохнул и выдохнул, стараясь сбросить напряжение в шее, челюстях и спине. Он сел на кровать, положил бумагу и ручку и снова закрыл глаза. Просто прислушайся. Звуки повторялись снова и снова. И вдруг стали понятными, как слова песни при тысячном прослушивании: Джон понял.

– Яркая звезда, Серебряный Риф, – повторил Теодор.