Правда, ответный огонь с «Эксетера» также произвел сильное впечатление на офицеров «Шпее», охарактеризовавших его как "быстрый и точный". Один 8-дюймовый снаряд пробил насквозь башенноподобную надстройку и вышел, не взорвавшись. Зато другой, попавший несколько позже, своим действием удивил немцев. Пронизав верх 100-мм пояса, он пробил также 40-мм продольную переборку и ударился о броневую палубу, сделав в ней вмятину "размерами с таз для умывания", а затем взорвался. Осколки повредили кабели и вызвали пожар, охвативший хранилище сухого химического средства для тушения огня. Люди, боровшиеся с пламенем, получили тяжелые ожоги и отравления. (На стоянке в Монтевидео немцы даже призвали уругвайских врачей, поскольку предполагали или делали вид, что предполагали, будто англичане использовали химические снаряды.) Если бы 203-мм снаряд попал метром ниже, он разорвался бы прямо в моторном отделении, и последствия для «Шпее» могли оказаться еще более тяжелыми. К сожалению для британцев, этот успех «Эксетера» стал последним. Огонь поврежденного крейсера становился все менее и менее действенным. Прямых попаданий с него больше не было в течение всего боя.

Зато мало-помалу стал сказываться огонь с легких крейсеров. Несколько полубронебойных снарядов попали в башенноподобную надстройку, и, хотя большинство их не взорвалось, определенный эффект был достигнут. Лангсдорф, невозмутимо сжимавший трубку в углу рта, командовал своим кораблем на манер Того или Битти с открытого мостика. В отличие от адмиралов прошлого он поплатился за излишнюю храбрость. Два небольших осколка поразили капитана в плечо и кисть, а взрывная волна отбросила его на пол мостика с такой силой, что он потерял сознание, и старший офицер был вынужден на время принять командование. Хотя раны оказались незначительными, по мнению находившихся все время рядом с командиром офицеров, контузия повлияла на его дальнейшее поведение. Лангсдорф потерял железную уверенность в победе, часто отдавал приказания об изменении курса, что отрицательно влияло на собственную стрельбу, и принимал "недостаточно агрессивные решения".

Насколько это верно, судить спустя почти 60 лет трудно, однако примерно в то же время (с 6.22 до 6.24) "Адмирал граф Шпее" начал поворот влево, разворачиваясь правым бортом к обходившим его с носа легким крейсерам, уже набравшим ход в 25 узлов. Вообще-то маневрирование "карманного линкора" в начальный период боя является предметом наибольших расхождений в описаниях. В соответствии с грубой схемой, набросанной немецкими офицерами по памяти после затопления их судна, корабль очень плавно повернул на 90° влево в течение 10 минут и пошел курсом на норд. В начале поворота (около 6.25, то есть сразу после попадания в башню «В» "Эксетера") он перенес огонь ГК на легкие крейсера (дистанция около 85 кбт). Очевидцы с "карманного линкора" и немецкие штабные офицеры, в том числе адмирал Кранке, настоятельно утверждают, что он не делал в это время никаких резких маневров. На английской схеме изображены два поворота: один в промежутке с 6.22 до 6.25 на 90° влево, затем второй, почти на столько же — на другой борт (завершен к 6.28). Хэрвуд отмечает, что огонь ГК «Шпее» в это время разделился: кормовая башня стреляла по «Эксетеру», а носовая — по створившимся легким крейсерам, что отрицается артиллеристами «броненосца», утверждающим и, что 283-мм пушки всегда вели централизованный огонь по одной цели. Современные немецкие источники показывают еще более глубокий поворот; в книге Коопа и Шмольке он изображен в виде восьмерки, то есть на какое-то время корабль якобы ложился на противоположный курс. В любом случае английская схема (вообще более подробная) очень плохо согласуется с курсовыми углами: из нее следует, что с момента открытия огня и до поворота в 6.22 «Шпее» мог стрелять по «Эксетеру» только из носовой башни, что не соответствует фактам. Успешная стрельба немцев в 6.20 — 6.25 вряд ли может свидетельствовать в пользу каких-либо значительных разворотов в это время. Кажущееся разделение огня ГК скорее всего объясняется чередованием залпов башен для пристрелки по новой цели.

Около 6.31 "Адмирал граф Шпее" быстро дал 3 накрытия по «Аяксу». Англичане применили индивидуальное маневрирование, меняя курс каждый раз в направлении падения предыдущего залпа противника. Метод "охоты за залпами" давал хорошие результаты на больших дистанциях при высокой скорости уклонения, поскольку за 30 с полета снаряда цель могла уйти в сторону на 2–3 кбт, и «правильная» коррекция огня приводила к промаху.

1-й дивизион Хэрвуда и "карманный линкор" быстро сближались: к 6.33 их разделяла дистанция в 65 кбт. В это же время Лангсдорф, в прошлом торпедный офицер, решил, что настала пора предпринять меры против торпед, которые противник мог выпустить на сходящихся курсах. (Действительно, в 6.31 «Эксетер» произвел трехторпедный залп из аппарата правого борта, который вследствие маневра уклонения даже не был замечен немцами.) Кроме того, не следовало слишком сближаться с 6-дюймовыми крейсерами, скорострельные пушки которых могли нанести на малых дистанциях существенный урон. В 6.34 командир «броненосца» отдал приказ развернуться влево. По германским сведениям, поврежденный «Эксетер» полностью скрылся за дымовой завесой, из которой не появлялся примерно до 6.40. В результате поворота «Шпее» лег на примерно параллельный с ним курс (NW) и сам прикрылся завесой, которая не мешала ведению собственного огня. Здесь следует еще одно трудноразрешимое расхождение. В 6.40 снаряд главного калибра разорвался с недолетом у борта «Ахиллеса». Вновь осколки достигли мостика и КДП. Четыре человека убило и еще троих ранило, включая артиллерийского офицера. Однако почти в тот же момент два 283-мм снаряда поразили «Эксетер», и вновь — с тяжелыми последствиями. Один из них вывел из строя оставшуюся носовую башню, а второй, попавший в помещение старших унтер-офицеров, разрушил радиорубку, убив пятерых радистов, прошел в корпусе корабля 18 м и взорвался у правого переднего 102-мм орудия, выведя из строя всю прислугу. Тут же загорелись патроны в кранцах первых выстрелов. Остается неясным, как мог «Шпее», только что закончивший поворот, столь быстро и удачно пристреляться по обеим целям, весьма удаленным друг от друга. Вероятно, регистрация времени на английских отрядах не была точной.

Заметив поворот «Шпее» в 6.37 на северо-запад, Хэрвуд сразу отдал приказ лечь на тот же курс, хотя маневр временно выводил из действия половину его артиллерии, расположенную в кормовых башнях. В те же минуты с флагманского крейсера стартовал гидросамолет " Си Фокс" для корректировки артогня. К несчастью для англичан, его радиостанцию с раннего утра настроили на частоту, соответствующую радиопереговорам при разведке. Для корректировки специально применялась другая частота, на которой радисты «Аякса» и «Ахиллеса» тщетно ждали сообщений от корректировщика. Поломка радиостанции на «Ахиллесе» заставила вести раздельное управление огнем, причем, когда «Аякс» установил, наконец, связь с самолетом, он воспринял постоянные сигналы о недолетах на свой счет, хотя они относились к «глухому» "Ахиллесу". Результатом стал чуть ли не двадцатиминутный «провал» в эффективности огня кораблей Хэрвуда.

Между тем поврежденный «Эксетер» в 6.40 резко повернул вправо, лег на восточный курс и в 6.42 выпустил 3 торпеды из аппарата левого борта, так же как и в первый раз, с прицеливанием "на глазок". Тут же в крейсер попал еще один снаряд, и он развернулся влево на 180°. Одним из результатов германского огня стал полный выход из строя всех навигационных инструментов и приборов, так что эффективность огня оставалась близкой к нулю. Однако стрельба, управлявшаяся старшим артиллеристом сначала с прожекторной площадки, а затем — прямо с крыши башни, продолжалась еще полчаса; из двух орудий было выпущено 177 снарядов, почти 90 на ствол. Лишь около 7.30, когда проникавшая через осколочные пробоины в борту и перебитые шланги пожарных магистралей вода замкнула электропитание привода кормовой башни, кэптен Белл приказал покинуть поле битвы. «Эксетер» находился в тяжелом положении: метровый дифферент на нос заставил сбросить скорость до 17 узлов, хотя турбины и котлы оставались целыми. Крейсеру предстояло пройти более 1000 миль до Фолклендов, ориентируясь по единственному сохранившемуся компасу из спасательной шлюпки. Так или иначе, его участие в бою окончилось в 7.40, хотя на деле он практически не мог угрожать «Шпее» еще часом раньше. После того как «Эксетер» скрылся в дыму, легкие крейсера Хэрвуда остались вдвоем против "карманного линкора", который вел теперь по ним стрельбу обоими калибрами. Довершив широкий разворот на восток около 6.52, «Ахиллес» и «Аякс» теперь следовали прямо за «Шпее», развив скорость 31 узел и постепенно догоняя противника. Огонь обеих сторон с дистанции 85–90 кбт стал малоэффективным, отчасти из-за того, что стреляла лишь половина орудий (носовые башни у англичан и кормовая — у "карманного линкора"). В 6.55