Он чувствовал себя озабоченным идиотом, отпрашиваясь у собственной тещи на свидание с молоденькой студенткой.

— Поесть-то успеешь? — Марина Валерьевна кивнула в сторону кухни.

— Наверное.

— Тогда пошли.

Обсуждая за ужином Верочкины школьные успехи, Озеров сверлил взглядом часы. У него еще была возможность передумать. Те проблемы, которых он опасался в отношениях с женщинами, меркли перед тем, какие проблемы ему сулила связь с собственной студенткой. Его жутко бесили игры, в которые играла с ним Алексеева, но он жутко хотел ее, и не мог больше сопротивляться. Да уж, такого с ним раньше не случалось.

Озеров вызвался помочь вымыть посуду после ужина, но Марина Валерьевна не дала ему этого сделать — отправила собираться. Костеря себя на чем свет стоит, Матвей по-быстрому принял душ. Его разум продолжал сопротивляться тому, чтобы идти на встречу, но тело отчаянно требовало этого, оно буквально кричало о том, что эта встреча ему необходима.

И что было самым страшным, это то, что от мысли, что какой-то другой мужчина может вот так притащиться к Ольге домой вместо него, Озеров фактически сатанел. Ему отчаянно хотелось увидеть девушку. И не просто увидеть, но и узнать ее поближе.

Что, если она не шутила? Они ведь взрослые люди. В конце концов, просто получат удовольствие, как и договаривались. А что если Алексеева просто играла, просто хотела смутить его, подразнить? А он сейчас припрется туда, чувствуя себя последним идиотом и получит щелчок по носу. Какого хрена он, вообще, собирался делать там? Но все сомнения таяли, стоило только задать вопрос: будет ли он жалеть, если не придет? Несомненно будет.

Профессор на всякий случай припарковал машину у соседнего дома и прошел до нужного подъезда пешком. От воспоминаний о поцелуе под дождем горячие волны разбежались по его телу. А ведь у мужчины была масса дел, кроме обхаживания юной подопечной. Но он хотел именно туда — к ней. Видеть, как она храбрится в его присутствии, как говорит пошлости и тут же краснеет.

Черт, да если бы он не был ее профессором, то пришел бы, придавил ее к койке и не отпускал бы, пока она не стала молить о пощаде! А в данной ситуации Озеров даже не знал, как говорить с ней и о чем. Чудовищно неловкое положение…

Подойдя к подъезду, он засомневался. Уйти и потом жалеть? Войти и узнать, что его там ждет? Но стоило только представить Ольгу обнаженной поперек широкой кровати с разметавшимися по подушке волосами, представить, как он сминает пальцами ее упругую попку, как притягивает к себе, и у профессора тут же случилась эрекция.

Такого прежде тоже не бывало. Выругавшись, Озеров вынужден был обойти дом вокруг, чтобы немного успокоиться. Вернувшись к нужному подъезду, он посмотрел вверх, пытаясь вычислить ее окна. Бесполезное занятие. Поднялся по ступеням и позвонил в домофон. Сердце замерло. Сейчас она ответит. Но вместо голоса Алексеевой, послышался короткий сигнал, и дверь открылась.

Матвей вошел и замешкался у лифта.

Лучше пешком. Так будет время остудить пыл. Может, нужно было купить цветов и бутылку вина? Озеров устало выдохнул, поражаясь собственным мыслям. И как бы он смотрелся с этим веником и алкоголем? Как дешевый трахаль с фальшивой улыбкой? Ну, уж нет. А презервативы? Пожалуй, их наличие было уместнее в данной ситуации. Мужчина проверил задний карман джинсов — на месте.

Может, ничего и не будет? Для начала он поднимется и выяснит, что девушка задумала. Но как же действовать, если она предстанет перед ним в шелковом халатике и сразу потащит в постель? Что если глупышка считает себя, скажем, спящей красавицей, которую должен спасти прекрасный принц? Ну, и бред. Всё. Прекрати прокручивать в башке всю эту чушь!

Его мысли неумолимо затягивало сизым туманом, и у Озерова, как назло, не получалось взять себя в руки. Он просто не знал, чего ожидать. Чудовищная ситуация. Дурацкая какая-то и вместе с тем жутко опасная для его репутации. Какого хрена он, вообще, поперся сюда?!

Но отступать было некуда, и перед ним уже темнела нужная дверь. Профессор занес кулак, чтобы постучать, и в это время она отворилась. Мужчина с трудом протолкнул в пересохшее горло слюну и сглотнул. Получилось неприлично громко. От одного невинного взгляда стоящей перед ним девушки к Озерову триумфально вернулась эрекция.

— Входи…те… — Тихо произнесла Алексеева и отошла вглубь коридора.

На ней была обтягивающая водолазка с высоким воротом, узкие голубые джинсы и серые носки с цветочками. Ее волосы были влажными и красиво завивались на самых кончиках. Лицо, свободное от косметики, делало ее совсем юной, почти ребенком. Девушка выглядела домашней, милой и, кажется, совсем не собиралась его соблазнять.

Озеров медленно вошел, закрыл за собой дверь и уставился на Ольгу. Она была прекрасна. Ему дико захотелось стащить с нее эти чертовы узкие джинсы.

— Не смотри на меня так, будто принимаешь экзамен. — Робко сказала Алексеева.

Ему нравилось ее смущение. Оно было жутко сексуальным. Даже несмотря на то, что вместе они сейчас выглядели со стороны, как овечка и волк.

— А как я смотрю?

— Свысока. — Хрипло ответила девушка, делая шаг назад. — Снимай обувь и проходи.

Озеров снял кроссовки. На самом деле, он предпочел бы снять сейчас с себя всё.

— Тебе так тоже идет. — Усмехнулась Ольга, обводя взглядом его свитер, джинсы и идеально белые носки.

Она убрала прядь волос и взглянула на него из-под опущенных ресниц. Его сердце дернулось и замерло. В этот момент профессор вынужден был признать, что попал, и теперь ему уже не выбраться из этой западни.

В джинсах и свитере Озеров казался девушке простым и каким-то даже земным. В этой одежде и со слегка взъерошенными волосами мужчина выглядел еще привлекательнее, чем она его запомнила. От строгого профессора оставался лишь взгляд: он смотрел на нее так, будто что-то хотел сказать, но почему-то не решался. И это придавало ей ненужной смелости: так и хотелось ввинтить в разговоре еще что-нибудь провокационное, вызывающее и посмотреть, как Матвей Павлович отреагирует.

— Проходи. — Кивнула она на гостиную.

Всё ее существо до сих пор сопротивлялось тому, чтобы называть его на «ты». Ольге всё время казалось, что вот-вот Озеров ее поправит, но этого не происходило. Он буравил ее внимательным взглядом и молчал. Единственное, что ее успокаивало, это то, что на дне его ярких зеленых глаз сейчас плескались желание и интерес. Профессор больше не смотрел на нее свысока, как в университете, а значит, всё шло как надо, ведь этот мужчина безумно нравился ей.

— У тебя уютно. — Хмыкнул Озеров, оглядывая небольшую гостиную.

Алексеева сразу поняла, о чем он. В тесной типовой однушке с пожелтевшими обоями и облупившимся потолком ее новая мебель смотрелась довольно нелепо.

— Я совсем недавно сюда переехала. — Девушка пожала плечами, пропуская его вперед. — Пришлось купить новую кровать, стол и кресло.