Наутро оказалось, что егерь уже частично разделал огромную тушу вепря. Огромные ноги животного он положил на еловую ветку, сделав волокушу, остальную часть накрыл такими же ветками. Сообщил мне, что так было необходимо и не пропадать же мясу и что он потом за ним вернется. Я не претендовал на добычу. Во рту стоял сухой и кислый привкус, ужасно хотелось кофе. Собрав вещи, мы тронулись в путь, не проронив по дороге ни слова. Когда впереди между стволов забрезжил свет, Зверев сказал, что, шагая на этот самый свет я попаду в деревню и не обманул.

Зайдя в свою избу, я захватил кофе и сразу направился к доктору. Тот радостно встретил меня, поставил видавший виды чайник на печку. С трудом сдерживая любопытство, воскликнул:

– Боже милостивый, Митт. Ваш вид с одной стороны ужасен, но с другой указывает на бурно проведенный вечер!

– А что, я, наверное, сильно испачкался?

– Проходите в мою лабораторию друг мой. Там есть зеркало, умывальник и обустроен слив воды наружу. Но если вам удобнее можете воспользоваться бочкой перед домом.

Я выбрал бочку. Для начала взглянул на поверхность воды, как в зеркало.

Как же хорошо, что меня не видят родители и как плохо что не видят бывшие одноклассники! Волосы всклокочены, лицо пересекают темные полосы засохшей кабаньей крови, и само оно немного осунулось, что придавало более резкие черты. Ну просто Джесси Джеймс на Диком Западе! А что если?.. Просить о таком доктора было неудобно. Я быстренько достал кодак из рюкзака, повернул объектив на себя и вытянул руку. Воровато оглянувшись нажал на кнопку. Затем быстро умылся и вернулся в избу. Костомаров уже разлил горячий напиток по кружкам, достал откуда-то глиняный горшок с медом. Выслушал мой рассказ внимательно ни разу не прервав. Я не преминул добавить свои сомнения насчет егеря.

– Хмм, пожалуй, вы правы, – врач морщил лоб и постукивал пальцами себя по груди. – Что-то тут нечисто. Угостил бы своего лесного приятелей парой пуль, принес на общее осмотрение и перестал бы народ трепаться да дрожать как зайцы. Воду мутит что ли наш Аника-воин?

Я был удивлен таким сленгом из уст Корнея Аристарховича.

– Воду мутит? – я не скрывал своего удивления фразами.

Доктор усмехнулся:

– Просто мы уже с вами так сблизились что я перешёл в режим местного диалекта, сам того не заметив. Знаете, ведь если с человеком на его языке общаешься, то он как-то открытее.

Дошла очередь рассказа о странном свете и моих догадок.

– Тут рядом нет промышленных объектов. по крайней мере нефтепромыслы довольно далеко, насколько я знаю. Из чащи вы бы точно не увидели… Что бы это могло быть? Для автомобиля слишком ярко. Самолет? – Костомаров уже бурчал себе под нос, перебирая варианты.

– Это было в десять часов и тридцать одну минуту вечера, – уточнил я, показывая на свои часы. – Может и правда какой-то рейс…

Мой собеседник глотнул кофе:

– Чутье подсказывает мне, что все необычные явления как-то связаны с этими животными. А что, если этот свет зажигается каждую ночь? Или только в ночь появления этих чудовищ?

Мне тоже казалось это вероятным, как и любое другое событие, позволявшее продолжить разгадку мистического вепря.

– Вот бы понять точнее, откуда шел этот свет… – я размышлял вслух. – Даже если вернуться на место моей вылазки, то неизвестно сколько потом придется идти по лесу, да и он наверняка погаснет до того, как я доберусь до него. Знать бы его примерное место. Или увидеть на карте…

– На карте говорите? – внезапно оживился Костомаров. – То есть, увидеть его сверху?

– Ну да, – я старался успеть за его мыслями. –Хотите залезть… Ну то есть чтоб я залез на дерево?

– Боюсь такого дерева можно и не найти, да и залазить на самую верхушку небезопасное занятие. Призовем на помощь наши умения и технический прогресс. Только скажите, нет ли у вас чего-то, сделанного из алюминия?

Кажется, одна из консервных банок была именно из этого металла. Опустошить ее – не проблема. Доктор обрадовался, сказав, что остальные составляющие у него имеются.

План оказался прост и грандиозен одновременно. У Костомарова есть высушенные рыбьи пузыри. Смешав в воде медный купорос, обычную соль, он будет добавлять туда стружки алюминия и при реакции будет выделятся водород! Вся эта смесь будет находиться в большой бутылке, в пробке которой есть трубка. Как только испытания покажут сколько нужно пузырей для поднятия кодака, вешаем под них сам аппарат. Из веревок и деревянных реек сооружаем нечто вроде крепления, в котором фотоаппарат будет лежать под определенным углом. Привязываем всю конструкцию к веревке, запускаем в нужное время и делаем фотографию местности. Яркий свет должен быть хорошо виден на фоне ночного леса.

– Насчет спуска затвора в нужные момент не беспокойтесь, – заверил Корней Аристархович. – У меня есть механическое устройство с заводом, которое тушит мне горелку. Собрал его очень давно, из будильника. Приладим его под вашу технику.

– Ну я тогда побегу за банкой?

– Конечно. И вот еще что…, – Костомаров на несколько секунд замялся, – раз уж мы с вами так плотно сотрудничаем, то может Вы переберетесь ко мне? Места хватит, не волнуйтесь. Да и веселее как-то.

– Отличная идея! Спасибо, Корней Аристархович! – мне и правда было приятно это предложение, но нельзя было не заметить, что врач соскучился по человеческому обществу. – Я быстро. Вот вам пока кодак.

Сбор вещей не занял много времени. Я с благодарностью посмотрел на жилище, которое приютило меня, пускай всего и на сутки. Занавеска была водружена обратно на окно. Никто по пути туда и обратно мне не встретился. Сбросив вещи в новом пристанище, я кинулся помогать доктору чем мог.

Шары из пузырей надулись легко. Пяти штук оказалось достаточно, чтобы притяжение аппарата поменялось с земного на небесное. Поскребя по сусекам (в голове крутится выражение, но не помню откуда), мы собрали около пятидесяти метров веревки. Затем доктор справедливо заметил, что на темном снимке хорошо бы увидеть и точку отсчета, сиречь его дом. Для этого он предложил зажечь яркий костер. Это упростит ориентацию на нашей импровизированной карте. Тут и я уже не стоял в сторонке, дополнив его идею. Она состояла в том, чтобы зажечь на расстоянии пятидесяти шагов еще один костер. Тогда, видя на фотографии две световые точки, мы будем знать расстояние между ними и опираясь на него рассчитать расстояние до объекта нашей сьемки – таинственного света в лесу. Костры были подготовлены, Костомаров не преминул и тут принести какой-то жидкости, для яркости пламени. Меня все еще терзало волнение по поводу настроек фотоаппарата и ракурса. Я даже предложил пожертвовать оставшейся пленкой, сделать тестовый снимок и проявить его. Корней Аристархович отговорил меня от лишних трат, посоветовав верить в собственные силы и провидение. Проверили автоспуск – работает. Засекли за сколько времени наша конструкция достигает максимальной высоты. Вычислили время, когда нужно запустить аппарат в небо, чтобы фотография получилась в нужный нам момент. Так незаметно пролетела половина дня. Ждать еще оставалось довольно долго и время, как обычно бывает в такие моменты, замедлилось.