— Фу, Кокот.

Незнакомец закашлялся, а я с победным видом удалилась в дом, очень надеясь, что у мужчины при возможной встрече хватит ума и такта не напоминать мне о досадном ночном происшествии. Я-то его рассмотреть не успела — в темноте было заметно лишь, что он чрезвычайно высок, да основательно широк в плечах — и вряд ли узнаю. А вот он мог догадаться, кто среди ночи бегает по некромантскому двору за проклятым некромантским петухом…

Поднявшись наверх я во второй раз за ночь ополоснулась, поменяла сорочку на свежую и снова легла в постель. Мне казалось, что после такой изнурительной пробежки, я засну мертвецким сон. Но сон не шёл. Постель стала неудобной, подушка слишком мягкой, одеяло тяжёлой, а звуки ночного дома откровенно бесили. Мне то мерещились чьи-то шаги, то слышался скрип половиц, то будто кто-то вздыхал внизу…

И когда я совсем уже решилась встать, чтобы заняться делами: например пойти в секретную комнату и попытаться отыскать записи Мёрфи, если они были, конечно, меня всё-таки сморило.

Во сне я ходила по кладбищу в сопровождении Джейми. Мальчишка по-прежнему был бос, но зато в цилиндре и смокинге. В руках его была веточка физалиса.

— Это цветы из сада супруги господина бургомистра, — сказал он и протянул мне цветок. — Она сама их вырастила.

Красные фонарики вдруг раскрылись, будто клюв у невиданной птицы, и оттуда на меня уставились горящие зелёным пламенем глаза.

— Куо! — сказал Джейми, и я бросила в него оказавшуюся в моей руке палку.

— Куо! — обиделся он и вдруг превратился в Кокота.

— Иди прочь! — велела я, но петух отказался уходить, он в клюве принёс мне мою палку, и я принялась её кидать, а он с радостным клёкотом бегал между могил и раз за разом мне её возвращал…

В общем, нечему удивляться, что проснулась я в холодном поту. Солнце уже встало, хотя поднялось невысоко, и я решила не залёживаться.

Переодевшись и умывшись, спустилась вниз. Насыпала Кокоту в миску обещанного гостинца — сегодня это были лишь хлебные крошки, но петух от угощения не отказался. Затем наскоро приготовила завтрак из нескольких бутербродов и, прихватив кувшин с молоком, оставленный молочником у крыльца, поспешила к своему помощнику.

А точнее, к его деду. Пришла пора познакомиться с кладбищенским сторожем, но Джейми меня опередил, влетев во двор с видом встревоженным и ошалелым.

— Мисс Вирджиния, — заголосил он, едва меня заприметив. — Как хорошо, что вы уже встали, а то там такое, что я прямо-таки не знаю, что и делать.

— Какое?

— Вот.

Мальчишка протянул мне сложенный листок, а я ему взамен — молоко и свёрток с бутербродами, и принялась читать.

«Дорогие сограждане, литлвиладжцы, друзья!

Довожу до вашего сведения, что сегодня, в пятницу, второго числа месяца июня, года тысяча восемьсот девяноста шестого от восхождения на небо Магической звезды в наш город прибыл новый некромант.

В отличие от многих из вас мне уже посчастливилось познакомиться с ней лично. Мисс Лэнг оказала на меня самое приятное впечатление…»

— Лэнгтон, — вслух исправила я и, вздохнув, продолжила читать.

«Мисс Лэнг оказала на меня самое приятное впечатление, сразу видно, девушка воспитанная, образованная, к делу относится серьёзно. Моего помощника латать на ходу не стала, забрала с собой, пообещав вскорости вернуть лучше прежнего.

А также велела наказать, что коли в Литлвиладже есть и другие помощники, их надлежит доставить до утра на кладбище, а всем, кто не доставит, будет выставлен штраф — три сотни крон.

Ежели же кто утаить помощника решит, так у мисс Лэнг от старого некроманта списочек сохранился. И в списочке том есть все, даже Натэлла Денисон, которая третьего дня на площади врала, будто у них в доме мёртвых помощников нет, а одни лишь живые, поколику у коров от мёртвых молоко сворачивается. Молоко-то, может, и сворачивается, а токмо я своими глазами видела у них на дворе старого Тони, а тот уж шесть годков, как помер».

На этом письмо обрывалось, но я ещё с минуту таращилась на кривоватые строчки, втайне надеясь на обман зрения. Ну или на продолжение своего безумного сна.

Минуты две спустя, когда стало понятно, что происходящее не бред моей воспалённой фантазии, а жестокая действительность, осипшим от шока голосом уточнила:

— Что это?

— Думаю, что вдова Споти, — прочавкал бутербродом Джейми. — Это она всегда за всеобщую справедливость радеет. Её рук листовка, зуб даю… Эту я с кладбищенских ворот на рассвете снял. Но дурковатый Патрик сказывал, что они по всему городу висят.

— Кто такой дурковатый Патрик? — обречённо спросила я.

— Пастух наш. Он каждое утро мимо кладбища городских коров гонит. А сегодня задержался, чтобы новостью поделиться. Говорит, народ со своими помощниками аккурат за стадом бредёт, того и гляди тут будут… И я сразу предупреждаю, все в баронский склеп не влезут.

— Дел кот наплакал, — пробормотала я. — Работа не бей лежачего… Ну, Эрша! Чтоб я тебя ещё раз послушала…

— Что, простите?

— Ничего, — проворчала я. — Ты вот что, Джейми, помощников этих всех по списку прими. И пусть они… не знаю, кладбище что ли убирают. Ну, те, что в склеп не поместятся.

— А вы? — Он отхлебнул из кувшина и сладко зажмурился.

— А я пока, это… подготовлюсь, в общем. Обряд предстоит непростой…

И скандал нешуточный, если в записках Мёрфи не окажется нужной информации.

Оставив Джейми на приёме требующих ремонта зомби, я опрометью бросилась в потайную комнату, открыла дверь при помощи спрятанного в камине рычага, вбежала внутрь, на ходу зажигая электрические свечи.

— Ауферетур! — шепнула заклятие, останавливающее действие маскирующей руны, и замерла на месте, не веря собственным глазам. Очищающая руна, отработав своё, исчезла, а вот по сторожевой кто-то основательно потоптался, оставив мне след от ботинка и отпечаток чужой магии, прошедшейся по письменному столу, по полкам слева и по склянкам с заспиртованными частями лягушки.

И что я не додумалась вместе со сторожевой поставить ещё и сигнальную?.. Теперь гадай, кто был в комнате без меня и как проник в дом. На Джейми я даже не подумала, сразу решив, что это дело рук какого-то чужака. И откровенно говоря, это пугало.

— Сегодня же попрошу врезать замки, — поклялась я себе и заглянула в ящик стола.

Здесь был набор старомодных перьев, чернильница-непроливайка, стопка чистой бумаги и ни следа записок или дневника… Эх, знать бы, что тут искал таинственный вор. Ладно, если деньги, а если то же, что и я?..

На книжных полках тоже не обнаружилось ничего занимательного, если не считать полудюжины старинных книг по некромантии и одного трактата знаменитого чернокнижника Доминика Клири.