— И что они сделают? — спросил Кроул, возвращая авгур медику. — Я сам решу, что стоит моего внимания, а что нет. Горгий, нам нужно навестить мамзель Гук. Благодарю за работу, хирургеон. Ваша помощь была бесценна, как и всегда.

Сервочереп триумфально вылетел из помещения, едва не задев голову Эруния. Врач раздраженно отшатнулся в сторону.

— Милорд, вы слишком серьезно относитесь к словам призрака Палва! — крикнул он вслед уходящему инквизитору. — Вы же знаете: на то, что от него осталось, нельзя полагаться. Это до добра не доведет.

— О, но разве не призраков считают лучшими проводниками? — ответил Кроул, не останавливаясь. Радостно кудахтавший Горгий висел у него над плечом. — Иногда мне кажется, что только их и стоит слушать.

Глава пятая

Стоило древнему светилу закатиться за западный горизонт, как пейзажи Терры изменились до неузнаваемости. Облака серого смога превратились в непроглядную черную дымку, скрывшую за своей пеленой колоссальные колонны шпилей. Во мраке замерцали мириады огней. Из вокс-репродукторов на куполах соборов неслись нескончаемые молитвы, а рабочие, устало волочащие ноги после долгой дневной смены, потянулись в просторные залы, где священники готовились к вечерней службе. Фонарщики заправляли газовые светильники, ряды которых стояли вдоль церемониальных дорожек. Дым и жар от них поднимались вверх, смешивались с горячим грязным воздухом и постепенно растворялись в сплошном удушливом покрове, окутавшем парапеты самых высоких стен и бывшем источником грязного налета на фресках, украшавших стены переходов. Западный горизонт окрасился в насыщенный темнокрасный цвет. Тусклые солнечные лучи изредка пробивались сквозь туманную пелену, создавая впечатление, что из-за края земли поднимаются гигантские окровавленные клыки.

Шум города даже не думал стихать. Первейший и главнейший из храмовых миров был охвачен бесконечным буйством эмоций в сопровождении криков и гомона. Целые народы жили, множились, увядали и исчезали на этой планете. Машины набожности Министорума, двуногие монстры из стали, окутанные языками прометиевого пламени, выбирались из своих ячеек. Они бродили среди сгущающихся теней, проклиная древнего врага и прославляя вечное правление Повелителя Человечества. Жаровни ярко пылали, грузовые корабли продолжали прибывать с орбиты, а бесчисленные потрескавшиеся губы продолжали шептать бесконечные молитвы.

Спиноза наблюдала за закатом с вершин Корвейна, стоя напротив панорамного окна из бронестекла. Вид открывался неидеальный: более могучие и высокие шпили окружали их относительно небольшую крепость, заслоняя вид гигантскими стенами из почерневшего адамантия, но свет заходящего солнца можно было разглядеть в конце единственного просвета с западной стороны. Рукотворный каньон пылал красным, будто наполненный углями из кузнечного горна.

Дознаватель услышала, как в комнату вошел Кроул, и обернулась, чтобы поклониться ему. В лучах заходящего солнца инквизитор казался жуткой угловатой тенью, вырванной из глубокого темного колодца и силком притащенной в мир людей.

Кроул раздраженно отмахнулся от поклона и потянулся за бокалом. Просторный, украшенный богатой инкрустацией стеллаж служил хранилищем для множества графинов самой разной формы, наполовину пустых, соседствующих со столь же разнообразными кубками.

— Выпьешь, Спиноза? — спросил инквизитор, наливая себе что-то темно-синее.

— Нет, спасибо, милорд.

— Кроул. А что так? Ты столько времени ползала по грязи. Почему бы не выпить?

— Я все еще на службе.

— До самой смерти, да? Устанешь ждать. — Он, смакуя, проглотил напиток и налил себе еще. — Ты слишком напряжена, дознаватель. Мне это не нравится. — Инквизитор снова пригубил бокал. — Ты так сгоришь быстрее, чем ведьма на костре, а мне этого не нужно.

Спиноза устало вздохнула. Это была детская игра, примитивная попытка вывести ее из себя.

— Вы желаете услышать отчет о результатах сегодняшней работы? — спросила она.

— Хегайн мне уже доложил, — сказал Кроул, усаживаясь в удивительно роскошное кресло, — но я с радостью выслушаю, если ты сможешь что-то добавить.

— Лишь свои извинения. Я наложу на себя епитимью.

— Твоя воля. Я не требую подобных вещей. — Он повертел бокал в руке, наблюдая за преломляющимися лучами заходящего солнца. — Ты потеряла подозреваемого, что-то помешало успеху миссии. Бывает. Хегайн сообщил, что ты достойно себя показала, и я доверяю его мнению. Но объясни, за кем ты там бегала?

— У меня не хватило времени на анализ данных.

— Трона ради, Спиноза, сядь уже. Просто расскажи мне, что ты об этом беглеце думаешь. Я не на допрос тебя вызвал.

Дознаватель прошла к пустому креслу напротив того, в котором сидел Кроул. Ее мучила жажда. Она так и не успела толком поесть после возвращения из подземелья. Недавний отказ от выпивки сейчас казался не самым лучшим выбором.

— Кто-то быстрый, — сказала она, — с профессиональной подготовкой и в хорошей форме. Как часто здесь можно встретить людей в хамелеоброне?

— Редко.

— Тогда еще и хорошо экипированный. Мой боец решил, что он целился в меня из какого-то оружия, но я ничего такого не видела, и подозреваемый старался избежать боя.

— Почему он решил вмешаться в твои дела?

— Полагаю, это был один из членов группы, которую мы выслеживаем. Пока мы сталкивались только с рядовыми членами, но они не сумели бы создать такую организацию без более квалифицированных бойцов.

— Пожалуй. А может, он наблюдал за ними так же, как и ты. Или за тобой. Или у него была какая-то другая цель. Кошмарная планета, да? — Инквизитор вновь отпил из бокала. — Но вот что важно: что ты теперь будешь делать со всем этим?

— Я узнала от иночеловека о еще одном месте сбора культистов. Проведу еще один рейд, на этот раз в полную силу. Мы перекроем ходы и заберем всех, кого сможем. Не будем скрываться. Если загадочный персонаж появится снова, а я этого жду, то мы будем готовы, и я вступлю с ним в бой.

Кроул поразмыслил над услышанным, разглядывая содержимое своего бокала.

— Хорошо, — наконец сказал он, — хотя мы и не приблизились к пониманию их целей. Пока они выглядят точно так же, как сотни других культов, которые я извел, — встречаются в тенях, перешептываются, болтают о новом порядке и всеобщей свободе. Говорят, у них есть оружие, и это интересно. Но для чего? С этими людьми я ничего не понимаю.

Спиноза почувствовала нарастающее раздражение.

— Они устраивают собрания без разрешения, — ответила она настолько спокойно, настолько могла. — Они присягнули этому Ложному Ангелу, кем бы он ни был. Этого достаточно, чтобы считать их преступниками.

Кроул, казалось, повеселел.