Мы с Аней снова посмотрели друг на друга и молча закрыли дверь перед носом незадачливого тусовщика.

– Это нельзя просто так оставлять, – прорычала я.

– Есть план, – оживилась Аня.

– И у меня!

Аня согнула руку в локте, и мы под ручку спустились ко мне…

Мы с Аней, кипя негодованием, ворвались на мою жилплощадь, с громким стуком захлопнули дверь и хмуро переглянулись.

– А обещал, что больше так не будет, – обиженно произнесла Аня.

– Нам достался очень коварный мажор, – согласилась я, – и бессовестный!

– Он в курсе, что ты его соседка?

– Уже все соседи в курсе, что я его соседка.

Тяжело вздохнув, я принялась рассказывать, стараясь избегать тех подробностей, которые были связаны с особенностью моих рук. Аня то возмущалась, то смеялась до слез, в перерывах насылая все кары земные на тусовщиков с верхнего этажа.

– А я сейчас ему позвоню, – решительно заявила моя новая подруга, доставая мобильный. – И потребую прекратить безобразие.

– Зная его коварную натуру, думаю, что он приедет и безобразие возглавит, – вздохнула я.

– Не возглавит, – прошипела Аня, включая громкую связь, где робот сообщал, что абонент находится вне зоны действия сети. – Вот гад!

Я была с ней полностью согласна и тоже горела желанием высказать Макару все, что думаю о его гостях, о нем самом и нашем соседстве в целом!

Наверху кто-то визгливо рассмеялся, и я скривилась как от зубной боли. Аня тихо выругалась сквозь зубы и мстительно проговорила:

– Предлагаю устроить им очень бодрое утро.

– И незабываемую ночь, – поддержала я. – У тебя крупа есть?

– Я живу не здесь, у Захара осталась ночевать, а его на работу вызвали. Но у Серёни точно есть, – оживилась Аня.

– А удочка?

– Была, – задумчиво почесав подбородок, кивнула Аня.

– Тогда пошли к твоему Серёне, – решила я.

Оказалось, что искомый Серёня – это тот самый майор Ромашов, который совсем недавно отдавал мне ключи от квартиры Игоря. А Захар – майор Давыдов, который давеча так любезно отпустил меня в костюме цыганки из отделения.

И мы, полные решимости, потопали в квартиру майора Ромашова.

– Сережа сейчас живет в соседнем городе, рядом с Яной. Это его невеста, – по дороге рассказывала Аня. – А нас оставил за квартирой присматривать. Точнее, Захара оставил, а у меня забыл ключи забрать.

– Ясно, – хмыкнула я, осматриваясь. – Значит, Сережа живет через стенку от Макара, а ты теперь моя соседка.

– Да, – обрадовалась Аня, – так что Макара вместе курощать будем.

– И низводить, – поддержала я. – Плюшками.

– И их у нас есть! Вот крупа кукурузная, подойдет? – выставила Аня перед собой пачку.

– Прелесть. Кукурузу голуби особенно любят, – согласилась я, забирая упаковку из ее рук. – Теперь нужна удочка, чтобы ее на соседний балкон насыпать.

– Какая ты коварная женщина! – восхитилась Аня, схватила меня за запястье и потащила на балкон.

Там мы отыскали удочку и прикрепили к ней скотчем маленький ковшик. Наполнили его кукурузной крупой и, рискуя сверзиться со второго этажа, от души насыпали ее на широкие перила балкона Макара, который так удачно расположился прямо вплотную к балкону Сергея.

– Утром птички прилетят кушать, – потирая руки, удовлетворенно заявила я, – и очень порадуют тусовщиков.

– Отлично! А мы им еще и музыкального сопровождения добавим! Я такой способ знаю…

– Пошли ко мне – расскажешь, – предложила я.

По дороге мы прихватили у майора Ромашова бутылку шампанского, чтобы добро не пропадало, сныкали у майора Давыдова коробку конфет и картошку фри, которые ему заботливо принесла Аня, и вернулись ко мне. Удобно устроившись на матрасе и разложив припасы прямо на полу, разлили шампанское в обычные кружки и начали весело болтать.

– Почему ты перевелась? – полюбопытствовала Аня.

– Из-за своей собственной глупости. Подругу обманули двое моих однокурсников, я отомстила. А они такие же мажоры, как Макар. Дело дошло до декана, а он меня не очень любил, потому что… я – это я, – тяжело вздохнула и продолжила: – И мне предложили два варианта: либо я сама перевожусь, либо меня отчисляют. Сказала, что сама – так декан от радости мне такие рекомендации написал, что меня в ваш универ без собеседования приняли. Но вот папе я до сих пор не призналась, что перевелась с юридического на журфак. И с понедельника должна идти на стажировку к Глебу, а он на папиных деньгах жениться хочет.

– Да, дела… – задумчиво пробормотала Аня заплетающимся языком.

Нам хватило пары бокалов, чтобы захмелеть. Мы обе крайне редко пили алкоголь, к тому же обладали довольно хрупким телосложением. Пузырьки шампанского ударили в голову, соседи сверху окончательно распоясались, и мы решили… отключить им свет!

– Там камеры стоят, прямо над дверью Макара, – грустно вздохнула Аня.

– И камеры обрежем, – пробурчала я, не в силах больше слушать раздражающие звуки и топот с верхнего этажа. – Ну приедет Макар…

– Да мы ему прямо сейчас все выскажем, – решила Аня, доставая мобильный.

Его телефон все еще был вне зоны действия сети, поэтому мы отправили ему в мессенджере несколько голосовых сообщений, уведомив, что он коварный тип приятной наружности, гад ползучий и еще много чего несомненно интересного и важного. С чувством выполненного долга уже собрались совершить диверсионную вылазку на второй этаж, когда у Ани зазвонил мобильный.

Решив, что это Макар, я напряглась, а сердце почему-то забилось как-то неспокойно. Но Аня, увидев, кто звонит, изобразила на лице всю скорбь этого мира и выплюнула:

– Филин.

– Филин – птица ночная, – глубокомысленно изрекла я, глядя на наручные часы.

Стрелки показывали два часа ночи.

– Филин – наш с тобой однокурсник. Уже три года доказываю ему, что мы не пара, а этот гад ко мне домой ходит и под окном серенады поет.

– Да он у тебя романтик! – засмеялась я, вспомнив свое дневное выступление.

– Еще какой! Гад он приставучий.

– Так избавься, – пожала я плечами.

– Как? Я уже чего только не пробовала. Захару только не жаловалась.

– Разберемся, – пообещала я, выискивая в инструментах Игоря кусачки.

– А я тебе помогу от матримониальных планов Глеба избавиться!

Мы важно пожали друг другу руки и, повинуясь пузырькам шампанского, которые бурлили в голове, а никак не здравому смыслу, как были, в пижамах и тапках отправились совершать диверсию, вооружившись фонариком и кусачками.