что виновницу происшествия усадили на возвращённый на место стул. Участковый встал рядом, угрожающе потряхивая наручниками.

Макаров отдал Галке папку с бланками и попросил вести протокол. Она подозвала практикантов, чтобы записать анкетные данные.

В комнате восстановилась деловая обстановка.

Макаров спросил у уборщицы паспорт. Та сидела, обиженно насупившись, опустив голову и демонстрируя всем видом, что говорить ни о чём не будет.

Разглядывая эту полноватую женщину неопределённого возраста с каким-то опухшим лицом, Асиновская пыталась понять, где слышала раньше её голос.

Во время той единственной встречи в ходе прошлого визита в магазин уборщица говорить отказалась, сославшись на незнание русского языка. Что-то пробормотала и быстро скрылась в туалете.

«Я же ей ещё визитку под дверь сунула со своими данными и номером телефона», ― вспомнила Елена Анатольевна. И тут в её голове что-то щёлкнуло ― она всё поняла и новым взглядом окинула нападавшую. Явно азиатская внешность и акцент. Ну, конечно!

Та словно почувствовала, увидев озадаченное лицо Асиновской, и злобно усмехнулась, тут же опустив голову.

Ничего не заметивший Макаров изучал паспорт уборщицы.

— Курбанбаева Алия Султановна, сорок два года. Прописка временная, уже истекла. Улица Гоголя, недалеко от рынка, ― негромко озвучивал он записи.

— Как давно работаете у антиквара? Что делали здесь сегодня? Как попали в помещение? ― повернулся он к допрашиваемой.

— Я всё сказала вот ему, когда старика нашла с женщиной, ― кивнула Алия на участкового. Говорила она с сильным акцентом, но про незнание языка и не заикалась.

— Я не допрашивал. Просто взял объяснение по факту обнаружения трупов и передал дежурному следователю, ― отреагировал Пронин на немой вопрос Макарова. ― Про прописку я замечание сделал.

— Хорошо. Гражданка Курбанбаева, теперь я допрашиваю вас официально. Отвечайте на вопросы. Только распишитесь, что вас предупредили об ответственности за дачу ложных показаний, ― спокойно сказал следователь.

Галка протянула уборщице ручку и показала в протоколе, где расписаться. Алия сняла резиновые перчатки и потянулась к столу.

Тут Асиновская не выдержала и решила вмешаться.

— Не надо расписку брать. Она не свидетель, а обвиняемая, причём не только в воровстве!

Наступила тишина. Все присутствующие удивлённо смотрели на неё.

Елена Анатольевна подошла к столу и заговорила, обращаясь к Курбанбаевой.

— Ты пришла рано утром, как обычно. Зашла в подсобку, переоделась и пошла убирать магазин. В кабинет антиквара ты заглянула, только чтобы понять, нужно ли там убираться. Так?

Алия продолжала сидеть, опустив голову, и молчала.

— Увидев антиквара с пробитой головой и мёртвую молодую женщину в кресле, ты испугалась. Хотела убежать. Наверное, даже в полицию звонить бы не стала из-за просроченной прописки. Но на столе рядом с женщиной или даже в её руках увидела большой крест. На солнце блестел как золотой, и камней драгоценных много. Очень красивый крест, ― продолжала рассказывать Асиновская.

— Если бы крест был заперт в сейфе, она не смогла бы туда залезть. Да и побоялась бы, наверное, ― пояснила она, глядя на Макарова.

Пришедший в себя раньше других следователь решил вернуть бразды правления.

— Где крест, гражданка Курбанбаева? Если отдадите добровольно, то суд может зачесть как добровольную помощь следствию, ― сказал он официальным тоном.

— Ничего я не брала, никакого креста не было, ― пробормотала обвиняемая.

Тут вмешался участковый инспектор Пронин.

— Обыщем квартиру, сами найдём. Я всех стариков в их диаспоре знаю. Её заставят отдать! ― повысил он голос.

— Отдай по-хорошему, за такую кражу много не надут, могут даже не посадить, ― включился в уговоры криминалист Слава.

— За кражу не посадят, а вот за угрозу убийством и кражу лет пять получит! ― жёстко сказала Елена Анатольевна.

— Не докажешь, ничего не докажешь! Свинья поганая! ― с ненавистью закричала Курбанбаева.

— Я записала весь разговор, фонетическая экспертиза докажет! ― резко возразила Асиновская.

— Какая экспертиза, какая угроза убийством?! ― возмущённо воззрился на неё следователь.

— Она звонила мне, оскорбляла, угрожала. Я забыла, что сама ей визитку с номером телефона оставила, когда была здесь в прошлый раз. Наверное, она меня на рынке увидела с Прониным и с вами. Испугалась, что я её ищу. Вечером и позвонила. Я не успела вам рассказать, ― пояснила Елена Анатольевна Макарову.

— Хорошо, позже поговорим! ― сердито сказал он.

— Где крест, Курбанбаева? Лучше отдайте, две статьи ― это не шутка! ― шагнул к обвиняемой следователь.

Все повернулись к уборщице. Та зарыдала, завыла, закрыв лицо и ломая руки.

— Деньги нужны. У сына гашиш украли. Долг на нас. Отдать надо, ― невнятно бормотала она.

— Расскажешь про наркотики, мы тебе поможем, ― успокоил её Пронин.

— Едем делать обыск по месту жительства? Возьмём её с собой. Позовём аксакалов? ― спросил криминалист Рыбин.

— Нет, ― ответила ему Асиновская. ― Она ведь явно не одна живёт. Где много народу, спрятать трудно. Лучше подумайте, почему она убираться сегодня пришла. Хозяин мёртв, платить ей никто не будет. Уверена, крест спрятан где-то здесь. В подсобке её или в туалете. Я думала, что она от меня там пряталась, а она свою добычу защищала.

Говоря всё это, Асиновская уже стремительно шагала по коридору. За ней едва поспевал Макаров, крикнувший на ходу Пронину, чтобы караулил обвиняемую. Последним бежал Слава и предупреждал, чтобы ничего не трогали без перчаток. Нужно изымать крест с её отпечатками.

«Господи, я-то куда лезу?» ― подумала Елена Анатольевна и затормозила перед дверью туалета.

— Уступаю дорогу профессионалам, ― пропустила она вперёд мужчин и осталась ждать в коридоре.

Слава зашёл в тот самый евротуалет, где запиралась уборщица. Макаров позвал практикантов, выполнявших роль понятых. Все они оттеснили Асиновскую к стене. Прошло несколько минут ожидания. Потом раздался восторженный голос Славы.

— Нашёл! Обычное место хранения наркотиков ― сливной бачок унитаза, ― пояснил он, показавшись на пороге с увесистым целлофановым свёртком в руках.

Все вернулись в приёмную. Курбанбаева сидела на стуле, уткнувшись в лежащие на столе руки, и всхлипывала. Напуганная увиденным, Галка непривычно молчала, глядя на всех широко раскрытыми глазами. Остальные сгрудились возле Рыбина, который раскрыл на полу свой чемоданчик и начал священнодействие с изъятым вещественным доказательством.

Наконец свёрток развернули, и все увидели блестящий золотом необыкновенно изящный большой крест.

— Такая ценность, такая красота ― и в унитазе, ― тихо бормотал Слава. ― Вандалы!

Все присутствующие любовались сокровищем, соглашаясь с криминалистом.

Елена Анатольевна отошла в сторонку и оперлась на стену. Она была изумлена, осознав, что именно этот напрестольный крест видела в своём сне.

«Логичного объяснения этому факту у меня нет. Лучше никому не рассказывать», ― подумала она.

Конечно, в жизни бывало, что многие события ей удавалось предвидеть. Она давно решила, что просто